Слизнув с ладони горьковатые капли, пробралась на корму, нырнула в маленькую каютку всего пяти лей в длину. В пропахшей смолой деревянной коробке из светлого дерева умещались узкая кровать и откидной стол, за раздвижными дверцами скрывались шкафчики. Сейчас на плотном, набитом сушеными водорослями матрасе сидел мой господин.
Запрокинув голову, он разглядывал наборный потолок. Узор там складывался в цветочную гирлянду, уводящую взгляд к зарешеченному окошку. Рассеянно потирая ногу, мужчина скосил на меня глаза, стараясь не делать лишних движений. Сквозь загар проступила нездоровая бледность, влажные от пота волосы прилипли к вискам, а на тонкой рубахе расплылись темные разводы. На лице появилась страдальческая гримаса, впрочем, через пару мгновений исчезла, уступив место спокойной сосредоточенности.
— В таком состоянии, — тихо, через силу, заметил он, — я отвратительный моряк.
Не похоже, что он вообще заметил наше отплытие и резкий кульбит лекки на развороте.
— Ничего страшного, вам же не надо стоять у лееров, подавая пример мужества во время абордажа или обстрела.
Развернувшись, скинула кафтан, оставшись в легком длинном платье с глубокими разрезами по бокам, сбросила обувь и, мимолетно коснувшись запрокинутого лица Кардана, раздвинула тонкие створки. В кубок, стоящий в нише в цепких зажимах, нацедила воды из серебряного краника. Вода туда поступала из цистерны, запрятанной в трюме, и извлекалась хитрой системой колес и насосов. От того, что в ней лежало несколько серебряных монет, она не портилась даже во время самых долгих путешествий. Из плотного мешочка, предусмотрительно врученного мне перед отъездом Никласом, взяла щепоть порошка, подняв в воздух облачко серо-зеленой пыли. Смесь воды и перемолотых трав, когда я размешала ее тонкой палочкой, загустела и приняла тот самый неприятный болотный оттенок.
— Выпейте, — развернувшись, присела рядом и вложила ножку бокала в расслабленную руку.
Придержала запястье, когда при очередном нырке лекки дрогнула ладонь, а пол ушел из-под ног.
В несколько глотков опустошив кубок, мужчина расслабился. Я буквально кожей ощутила его облегчение, когда отступила вспыхивающая при каждом движении боль. Он, наконец, осознанно огляделся, задержав взгляд на окошке:
— Уже вышли в море?
— Как вы и желали, мой господин.
— И вот еще… прекрати эту манеру: подчинение и смирение — явно не твоя стезя.
Нервно тряхнув головой, фыркнула:
— Так положено. Вековыми традициями.
— Хотя бы наедине, — сдвинув брови, попросил, действительно попросил Кэрдан. И добавил: — Это приказ.
Боги морские! Резко обернувшись, я наткнулась на уверенный, чуть насмешливый взгляд. Как такое…
— Домовой камень?
Согласно кивнула, поморщилась, уловив отголоски мрачного торжества.
— Ваши предки были весьма изобретательны. Понятно, почему вы предпочли чужака с континента любому другому обитателю островов…
— Не забывайте, что никого и не было, — холодно бросила, отодвигаясь.
— Ш-ш-ш, — саеш приобнял меня за плечи, не давая вскочить с лежака, — я знаю. И верю. Но и ты поверь: я никогда не воспользуюсь полученной властью.
— Вам придется. — Расслабленно откинувшись на стену, прикрыла глаза.
— Наверное, настало время разговора.
— Возможно. А потому расскажи мне, каковы правила игры? Чтобы не действовать вслепую, как сейчас. Хотя ты хорошо подсказываешь, — раздалось у меня над ухом.
— На редкость полное взаимопонимание у нас. Странно. Может, просто сходное чувство подходящего момента?
— Это не игра, это жизнь. Хотя вы прекрасно улавливаете намеки.
— Моя гордость не пострадает, если в сложной ситуации я воспользуюсь сведениями того, кто лучше разбирается в ситуации. Даже если это женщина…
— Чужак, — пробормотала я, улыбаясь.
Как хорошо… он искренен.
— Вот именно. Рассказывай.
А начать придется с легенды.
Старики рассказывают, что в древние времена, когда боги еще не бросили этот мир на произвол судьбы и Нижнего мира, в Синих небесных чертогах жил вспыльчивый Повелитель бурь. И была у него супруга, не менее вспыльчивая Властительница подземных вод. Она была прекрасна настолько, что ни один бог ли, смертный ли не мог пройти мимо, Не обратив к ней зачарованного взора.
А Повелитель бурь был ревнив. И едва терпел поклонников, вертящихся вокруг чертогов. И истекал яростью, замечая подарки. Жемчужное ожерелье Морского бога лежало на самом видном месте. Розовые и голубые капли чередовались, нанизанные на тонкую золотую нить, длина которой позволяла обмотать ее вокруг талии раза четыре. Ожерелье льстило самолюбию Властительницы — ведь Морской бог был силен и суров, и затронуть его сердце никому еще не удавалось…
В один из дней, застав супругу в будуаре едва ли не в объятиях очередного мелкого божка, недавно сменившего статус, небожитель в бешенстве схватил ожерелье и, используя как плеть, принялся хлестать незваного гостя. Супруга хотела защитить того, но Повелитель бурь оттолкнул ее прочь. Владычица подземных вод озлилась и силой своей ответила поднявшему руку на женщину…
Семь дней и семь ночей бушевало сражение в Синих чертогах, отражаясь в мире полным безумием, когда ураганы сметали горные кряжи, а огромные гейзеры смывали города.
И во время бурной семейной ссоры не заметили они, как разорванное ожерелье было потеряно, смыто волной силы в мир нижний, людской. И как за ним, причитая, бросилась одна из служанок, младшая из духов воздуха. Но настоящий мир закружил ее в водоворотах, запутал и швырнул в море, следом за россыпью волшебного жемчуга.
А там, среди сумрачной зелени, ее увидел один из сыновей Морского бога, и так ему понравилось призрачное создание, что он спас сильфиду, подняв со дна. Вместе с жемчугом, ставшим ей приданым…
Не придерживаясь велеречивого слога, оказалось куда как проще излагать истории, полагаемые к заучиванию всеми жителями Ожерелья еще в детстве. Потомки странного союза заселили острова, поднявшиеся со дна моря вместе с драгоценными камнями. Одна жемчужина — один остров, и для каждого бесценного сокровища, полного божественной силы, — единственный хранитель, раб и хозяин одновременно.
— Интересно. Легенда объясняет почти все законы. — Кэрдан, вытянувшись на лежанке, мерно дышал, борясь с тошнотой. — Домовой камень — жемчужина. Подарок наследникам-хранителям. Один остров — один саеш, потому что опасно доверить большому количеству людей такое сокровище. Да и одному опасно, поэтому тот связан с камнем узами. Женщина создана для подчинения, потому что основательница народа была служанкой. Все прочие — слуги тоже. Включая и тех властителей, кто подчиняется… Сейчас — Раттиару, саешу Жемчужины? — Я кивнула. — Связь между камнями — золотая нить. А странная магия порождена божественной силой. Вот только цвета… Розовый и синий?
— Вы просто других камней не видели, — позволяя его руке, осторожно пробравшейся за ворот платья, ласкать шею. — Они такие и есть, просто мой… наш необычен. Отец говорил, что основатель рода Тьелегринов, заняв место господина, основательно поколдовал над домовым камнем. Тьма, хаос и кровь дали роду куда большую свободу действий. Еще и поэтому я с вами разговариваю. Будь по-иному, я бы просто молчала, ожидая распоряжений…
— Ах… — мужчина выдохнул, — отвратительные у вас обычаи. Тем не менее, мне вот, например, сразу стало ясно, почему твой… — он поправился, — наш род так не любят на Ожерелье. Они завидуют вашей свободе.
— Но ее нет…
