Санкция на черную магию

смогла догадаться! У тебя превосходное чутье! – сказал он радостно. – А у тебя имеется окровавленная вещь, чтобы найти Трентона? Что, совсем ничего? – Он почти растягивал слова. – Какая жалость. Ты должна исправить это. Сломай ему нос в следующий раз, когда увидишь, а потом сохрани носовой платок.

Я вздохнула, задумавшись, какая вещь, испачканная моей кровью, хранится у него в шкафу. В нем лежали, должно быть, около пятидесяти вещей разных людей, которые частично принадлежат Алу.

– Ну, а теперь нам придется сделать все немного задом наперед, – говорил Ал, пока тащил меня к уродливой стене, которую он использовал как контактную площадку, и ногой откинул в сторону гобелен. У меня лицо похолодело, когда я глянула в другой конец комнаты. Я была уверена, что раньше она находилась там.

– Подожди. Разве она не была раньше там? – произнесла я нерешительно, но Ал дернул меня вперед, поставив рядом с собой.

– Вероятно, – сказал он, снова пнув гобелен. – Я не могу появиться, если меня не призывали, если только не проверяю тебя. Я закину тебя к нему, а ты вызовешь меня. Сразу же. – Его глаза сузились, и я выдернула руку из его жесткой хватки. – Это та степень доверия, о которой ты столько скулила, – прорычал он. – Я верю, что ты вызовешь меня.

– А я верю, что ты не задушишь его, – ответила я, и он состроил обиженное лицо.

– Ну, ко-о-оне-е-ечно, – произнес он так медленно, что я начала сомневаться в его искренности. – Дотянись до линии, Рэйчел.

Верила я ему или нет, но я дотянулась до линии, чувствуя странную боль от использования линии по эту сторону реальности. Мои глаза расширились, когда клочок бумаги вспыхнул в руках Ала, одетых в белые перчатки.

– Ты можешь воспользоваться им только один раз? – спросила я, удивившись, и он вдохнул дым, блаженно закрыв глаза. Шок стал сильнее, когда я поняла, что бумага не горит.

– Это ненастоящее пламя, – объяснил Ал, подталкивая меня. – Отправляйся!

– Эй! – возмущенно крикнула я, но тут мои легкие сжались, и линия затянула меня. С почти нелепой быстротой я вывалилась обратно в реальность в темной комнате с низким потолком. Здесь было душно. Комната освещалась работающим электронным оборудованием. Я почувствовала запах вонючих носков и того, что здесь кто-то проводит очень много времени. Стены были из кирпича, покрытого слоем краски, и повсюду чувствовался запах плесени. Жесткий коричневый ковер покрывал пол, напоминавший цементный. Металлические и деревянные стеллажи высились от пола до потолка, на них стояли деревянные ящики, замотанные проволокой.

Боже. Ты. Мой. Я в подвале у матери Ника? Но потом я поняла, что этот подвал похож на одно из тех био-убежищ, которые строили во время Поворота, с очистителями воздуха и водой в бутылках.

– Ал, я вызываю тебя, – промямлила я, и от этого крошечного намека на приглашение я почувствовала, как его сущность просочилась в реальность рядом со мной. Он издал глухое рычание, радостное и удовлетворенное. Этот звук, обжигая, ударил в живот. Я знала, что он это почувствовал, и обругала себя. Было волнующе не знать, может ли он доверять мне.

– Ты уверен, что мы на месте? – прошептала я, чувствуя себя маленькой рядом с Алом.

Ал вытянул руку, пальцем указывая на неровные очертания на старой раскладушке.

– Достань его, зудящая ведьма, – прошептал он мне в ухо, и жар внутри меня усилился. – Позволь увидеть твое первое убийство.

Я знала, что он говорит образно, но в голове всплыло воспоминание о диких инстинктах Дженкса, который, как львица, ранил свою добычу, чтобы дети могли потренироваться в убийстве. Сжав челюсть, я отбросила это воспоминание подальше. Ник врал мне, потом пытался подставить, не заботясь, что я могу попасть в тюрьму, и все это после того, как я спасла его задницу, выкрав у воюющих веров. Я ему ничего не должна, даже уважения. И это не значило, что я в отместку должна похитить его.

Я тихо двинулась вперед, беззвучно шагая в кроссовках по заплесневелому ковру. Ник храпел. Я замерла, когда он глубоко вздохнул, и, нахмурившись, открыл глаза, уставившись в потолок.

– Дерьмо, – прошептал он, и я поняла, что нас выдал резкий запах жженого янтаря.

Заставив себя двигаться, я прыгнула к нему, приземлившись на раскладушке и прижав его к ней. Он легко мог скинуть меня, но он этого не сделал, лишь удивленно на меня уставился своими широко открытыми карими глазами.

– Привет, Ник, – сказала я, делая ударение на «к». – Как поживаешь, приятель?

Его руки под одеялом начали двигаться, и я поняла, что он что-то задумал.

– Ты, – сказал он, и его глаза уставились на Ала позади меня.

– Нет, я, – сказала я, растягивая слова и придавив его так, что он мог двигать лишь головой на подушке. – Это Ал, и, конечно, ты крысенок, – я наклонилась к нему, остановившись в дюйме от его лица. – Разве это не здорово, что все мы здесь сегодня собрались? Сделай мне одолжение. Не вставай. Просто сядь и выслушай, и возможно, я смогу убедить Ала не забирать все из твоей крысиной норы.

– Ах ты, сука! – выругался Ник. – Ты снова это сделала! Ты привела в мой дом демона!

Мое лицо скривилось.

– Да, но на этот раз я сделала это намеренно.

Я слышала, как Ала напевает 'Tiptoe Through the Tulips' (романтичная песня, выпущенная в 1926 году, перевод названия «Пройдем на цыпочках по тюльпанам»), потом послышались радостные возгласы, когда он залез в один из ящиков, стоявших позади меня. Я видела квартиру Ника. И то, что он мог спрятать в своем самом последнем безопасном убежище, вероятно, было бесценно.

– Как ты нашла меня? – спросил он, гневно нахмурив брови.

Я откинула волосы с его глаз, проведя пальцем по шраму, который оставил ему Ал.

– А ты как думаешь? Он знает, когда ты спишь, он знает, когда ты просыпаешься.

Из угла послышалось, как Ал сменил мелодию.

– Так что веди себя хорошо, иначе я на хрен оторву твою поганую голову.

Ник резко сел, и мне пришлось встать. У него в руках был амулет. Ал зашипел, но я была намного ближе, и, схватив настенные часы, опустила их на кулак Ника.

Ругаясь, Ник выронил амулет, и я отшвырнула его ногой.

– Не трогай его, Ал! – предупредила я, когда демон подошел ближе. Ал остановился, глядя на меня возмущенно, когда из амулета вырос пузырь Безвременья размером с демона. Если бы он подошел ближе, амулет поймал бы его.

– Я знал, что это ловушка, моя зудящая ведьма, – сказал демон, но тут белая вспышка взрыва ударила по стенкам пузыря. Я почувствовала, как пузырь исчез, оставляя белый круг пепла в том месте, где выгорел ковер. – Но не знал, что она смертельная, – продолжил он, пока я боролась с желанием ударить хнычущего человека. Ник хотел, чтобы я оказалась в этом пузыре, а не Ал.

Ник двинулся, и у меня сработал инстинкт. Резким движением я схватил его за талию, отпустив до того, как мы рухнули на пол, затем перекатилась и встала, врезав ему ногой в живот. Дыхание вышло из него со свистом, и он обхватил руками живот. Замечательно, на нем только трусы. Ненавижу спорить с мужчинами в нижнем белье.

– Встань! – крикнула я, надеясь, что наверху никого нет.

– О-ох, хороший удар, мой маленький полицейский, – сказал Ал, продолжая рыться в ящике.

Игнорируя Ала, я рывком поставила Ника на ноги и толкнула его обратно на раскладушку. Он рухнул на нее, ноги упали на пол.

– Бедный Никки, – сказала я, пока он пытался вдохнуть. – Не может поставить круг, потому что я легко выпихну тебя из него. Не может коснуться линии, потому что мы оба круче тебя. А твой пикси сбежал. Тебе неинтересно, где он? Или ты послал его шпионить за нами?

Ник поднял голову, уши покраснели, и он с трудом смог сделать вдох.

– Что тебе нужно? – прохрипел он. – Тебе что-то надо, сука, или бы тебя здесь не было, – сгорбившись, он уставился на Ала. – Не трогай это!

Краем глаза я увидела, как Ал поднес к губам какой-то музыкальный инструмент со множеством трубок. Инструмент выглядел старым. Пальцами без перчаток демон сыграл несколько нот и небрежно