приглашаешь прессу в мой дом.
Офелия отправилась в душ, отчаянно ругая себя за содеянное. Она должна была предвидеть, к какому выводу придет Лисандер. Она поплатилась за свое желание разозлить его. Он считает ее стремящейся к дешевой известности девицей, проституткой, удобной для секса, и больше ничего.
Только почему ее это так сильно волнует, если она мечтает о разводе? Но когда она смотрит на Лисандера, то сгорает от страсти, все защитные барьеры превращаются в прах. Офелия считала себя сильной, а на деле оказалась слабой. Почему же ей так больно? Почему она чувствует себя отвергнутой? Естественно, Лисандер не хочет ребенка, но почему он так побледнел, ведь риск совсем невелик? Может быть, потом, в будущем она родит от подходящего мужчины. Лисандер Метаксис к таковым не относится. Ее страсть к нему не имеет ничего общего с чувствами. Она не повторит ошибки матери и не станет цепляться за человека, который никогда не полюбит ее, который не способен на глубокие чувства.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
На следующий день, ближе к вечеру, Лисандер с Офелией наконец прилетели в Грецию.
Выпавший накануне ночью снег привел к отмене рейсов и длительной задержке вылетов. Сняв номер в гостинице лондонского аэропорта, Лисандер использовал это время для работы со своей командой и устроил все так, чтобы у Офелии не было шанса снова поговорить с ним наедине. Взглянув на него пару раз, она поймала себя на мысли, что вспоминает, как он любил ее накануне днем. На рассвете она вздремнула в спальне двухкомнатного номера, не раздеваясь. Утром Офелия проснулась поздно, пропустила завтрак и не сменила мятую одежду. Пришлось сделать это в самолете. Настрой к этому моменту у нее был дерзкий, и, проигнорировав элегантные вещички в своем чемодане, она натянула обычные спортивные брюки и футболку. Лисандер настоял, чтобы они изображали обычную женатую пару. Он грозил ей судом, выдернул из собственного дома, разлучил с садом и попугаем, не потрудившись объяснить свое поведение. Но когда он сам планирует вести себя как новоиспеченный муж? Или его сотрудники уже знают, что их брак – всего лишь игра? Пусть и с сексуальными забавами.
Когда она появилась, в салоне, внимание Лисандера было приковано к газете, где брат Памелы, Мэтт, писал о его жене. К сожалению, здесь в мелодраматическом тоне затрагивалась тема несостоявшейся свадьбы Аристида с матерью Офелии. Лисандер надеялся, что его мать не видела этой статьи, поскольку всегда очень болезненно реагировала на давний эпизод, а ее нервы следовало беречь во время лечения.
Интервью Офелии стало единственным украшением газетной полосы. Благодаря корреспонденту, новоиспеченная миссис Метаксис предстала в самом выгодном свете. Лисандер с удивлением узнал, что до шестнадцати лет она жила с матерью, у которой были проблемы с алкоголем и мужчинами. Социальные службы часто навещали семью. Здесь же была фотография, где Офелия в возрасте примерно десяти лет держит за руку маленькую темноволосую малышку. Они походили на полуголодных беспризорниц.
«Офелия заменила маленькой сестре мать. Она водила ее в школу, все для нее делала, но разве у девочки был выбор? – приводились в статье слова бывшей соседки. – Мать Офелии сама была как ребенок».
Больше в статье не упоминалось о сестре Офелии, и Лисандер подумал, не погибла ли она вместе с матерью при крушении поезда. Кстати, автор не написал ни одного плохого слова о его жене… Наверно, трудное детство сделало Офелию такой алчной. Или неудачница мать и озлобленная бабушка наполнили ее душу жаждой мести?
Откуда в ней такая смесь противоположных черт? Она три года училась на садовода, значит, действительно любит копаться в грязи. Ему трудно было сравнивать такую Офелию и женщину, которая в кружевных чулках, с улыбкой на лице позировала перед камерами. Почему она заявила о желании расторгнуть брак, а через двадцать четыре часа сделала все, чтобы привлечь к себе внимание?
Когда Лисандер передал ей газету, Офелия была спокойна, пока не увидела свою с Молли фотографию. В желудке все сжалось в нервный комок, когда она пробежала глазами статью, которая освещала ее детство. Но больнее всего было читать о романе матери с Аристидом Метаксисом, и Офелия проклинала себя за то, что устроила всю эту шумиху с прессой.
– Мне нужно решить кое-какие вопросы, а потом я присоединюсь к тебе на острове, – сообщил Лисандер, когда они вышли из самолета.
– На каком острове? – Офелия даже не взглянула на него.
– Несколько лет назад я купил остров.
С каменным выражением лица Офелия скривила губы, словно съела лимон.
– Он далеко от материка? – Офелия представила себя на выжженной солнцем скале, пока Лисандер наслаждается жизнью где-то в другом месте. – Но ты обо мне не беспокойся. К тому времени, когда ты соизволишь вспомнить о моем существовании, я, возможно, уже высохну, как египетская мумия.
– Очень смешно, – заметил Лисандер.
– Ты не замечал меня всю дорогу и даже не сказал, куда мы направляемся.
– Сейчас на фондовом рынке кризис, – резко перебил ее Лисандер. – Пока ты спала, я работал!
В зале прибытия толпились журналисты с камерами. Он сжал зубы и процедил:
– Улыбайся фотографам. Ведь именно ты заварила эту кашу. – Уже сидя в лимузине, Лисандер пристально посмотрел на нее: – Я надеюсь, что на публике ты будешь вести себя должным образом.
– А я надеюсь, что ты будешь вести себя должным образом, когда мы останемся одни. Какая новобрачная в здравом уме станет терпеть подобное обращение в медовый месяц?!
Лисандер откинулся на спинку сиденья и хрипло рассмеялся. Она сумасшедшая, но ему это нравится. Он сразу вспомнил, с какой страстью ее тело откликалось на ласки, и желание мгновенно охватило его.
– Если я вернусь сегодня вечером, обещаю обратить на тебя самое пристальное внимание.
– Я не это имела в виду. – Офелия покраснела до корней волос. – И не приглашаю тебя в свою постель. Больше такое безумие не повторится.
Лисандер прижал жену к себе и требовательно прильнул к ее губам. Его поцелуй вызвал в ней ответный огонь, но тут послышался звук открываемой дверцы, и они резко отпрянули друг от друга.
– Позже,
В клинике Лисандер встретился с врачом, ознакомился с последними данными о здоровье матери и отправился к ней в палату. Желание пожилой дамы скрывать свою болезнь раздражало Лисандера. Но он был очень привязан к Вирджинии, хотя не признавался ей в этом, и старался уважать ее желания.
Измученная лечением, эта худенькая женщина выглядела безукоризненно. Но сын сразу отметил покрасневшие веки и увидел краешек знакомой газеты на кровати.
– Ты уже прочла статью об Офелии, – догадался он. – И она тебя расстроила.
– Нет, это все воспоминания о прошлом. – Вирджиния избегала взгляда сына. – И потом, конечно, мне любопытно узнать хоть что-то о своей невестке. Ее мать когда-то была моей подругой.
– Если бы ты согласилась, чтобы я рассказал Офелии о твоей болезни, я бы привез ее сюда познакомиться с тобой. – По правде говоря, Лисандер не был уверен, что готов довериться жене. Вирджиния для нее всегда будет женщиной, которая увела у ее матери жениха.
– Не хочу отвлекать вас своей болезнью. Я была очень счастлива, когда ты сказал о свадьбе. Но клянусь, на секунду испугалась, что ты женился на бедной девушке только ради «Мадригал-Корт»!
– Откуда у тебя такие мысли? – Лисандер с трудом сохранил улыбку на лице.
– Ты – мой сын, и я люблю тебя, несмотря на то что ты можешь быть жестоким. Но я знаю, что ты готов отказаться от своей свободы только ради кого-то особенного, и эта тихая, быстрая свадьба – как раз в твоем духе. У Офелии была очень тяжелая жизнь… – Вирджиния тревожно посмотрела на красавца сына. – Тебя могут рассердить мои слова, но, если я не скажу и ваш брак закончится разводом, я буду винить себя. Не сердись на девочку за это интервью. Ей нужны время и поддержка, чтобы привыкнуть к нашему миру. Ты не
