— Боюсь, выбор у нас небольшой. Ничего, мы умеем постоять за себя. Правда, Лисичка?
Лисичка сурово кивнул.
Я не стал спорить. Кому-то кажется, что он умеет за себя постоять. Ой.
— Лучше туда не соваться, это правда, — сказал Егор. — Там уже совсем людей не осталось, только твари. А как вы в снегу жить собираетесь? Там снег.
— Снег сойдет. Вода напитает землю. Будет богатый урожай.
— Ага, — ухмыльнулся Егор. — Будет. Но лучше все равно туда не соваться. Поверхность ошибок не прощает. Там надо быть всегда наготове…
— А почему вы нам помогаете? — спросила Алиса.
Скелет не ответил, дорога пошла чуть вверх, Скелету пришлось налегать на рычаг. Алиса поймала меня за мизинец и стала его зачем-то старательно выкручивать, я не мог понять, к чему это она.
Скорость дрезины упала, и свет стал тускнеть, Скелет пыхтел натужно, я спрыгнул с телеги и стал подталкивать ее в корму. Минут через пятнадцать добрались. Скелет закрепил вагонетку железным башмаком, погрузился во тьму.
— А тебе сколько лет? — спросила Алиса у Лисички.
— Восемьдесят, — ответил Лисичка непонятным голосом, трудно было понять, шутит или серьезно.
Вполне может, и серьезно, кто знает, как они тут стареют? Подземелья консервируют.
— А выглядишь хорошо. Слушай, а ты вообще кто, мальчик или девочка?
Лисичка не ответил. Интересный вопрос, мне казалось, что мальчик, но при таком обилии грязи наверняка сказать было нельзя.
— Понятно, — сказала Алиса. — Вот у нас тоже такой есть, не поймешь, мальчик или девочка, Егорка зовут.
— Я мальчик! — возмущенно возразил Егор.
Загорелся свет.
Мы находились в невысоком зале с сосульчатой крышей. Хотя это были не совсем сосульки, это свешивались небольшие фонарики, светящиеся совершенно небывалым искристым огнем. Зал перегораживал стальной фартук, с толстой железной дверью в центре, Скелет, наклонившись, ковырялся в замке.
— Я мальчик, — сообщил Егор Лисичке. — А она настоящая Врунгильда…
Алиса стала стучать кулаком в Егора, тот защищался. Дверь с лязгом отворилась, выпустив наружу кривые тени, Скелет сделал приглашающий жест.
— Я первой не пойду, — прошептала Алиса.
— Я тоже.
— А говорил, что мальчик, — хихикнула Алиса.
Егор поглядел на меня, я пожал плечами. Скелет помахал рукой, нырнул внутрь, я шагнул за ним. Егор проскочил следом.
Оружейку узнаешь по запаху. Масло, порох, железо. Все это присутствовало и здесь, причем в таком густом замесе, что у меня зачесалось в поломанном носу. В слабом свете, исходящем непонятно откуда, шевелились неясные призраки, Скелет дернул за рубильник, стало еще светлее, и я увидел, что призраки — это не совсем призраки. Это одежда.
Балахоны из промасленных льняных тканей, назначение которых мне было непонятно, возможно, поминальные рубахи.
Глубоко прорезиненные макинтоши оранжевого и зеленого цвета, непромокаемые и недоступные для гнуса и мелкой погани, легкие и приятные для носки.
Шахтерские комбинезоны из толстой ткани с наколенниками, налокотниками и наплечниками.
Пожарные мешки, блестящие, из помятого металлизированного материала, с огненными подпалинами, видимо, шахтеры действительно часто спускались в горячие пещеры.
Бронекостюмы широких разновидностей, с металлизированными пластинами, с керамическими пластинами, с элементами силовых скелетов и с какими-то плоскими коробочками, видимо, шахтеры долго собирали всю эту одежду. Присутствовали даже какие-то совершенно необычные костюмы, неловкие, с застекленными шлемами и квадратными ранцами, то ли космические, то ли подводные, а может, и те и другие одновременно.
— Какой, однако, гардеробчик… — протянула Алиса.
— Второе резервное хранилище, — сказал Скелет. — Мы никогда не храним припасы в одном месте.
Отдельно висели гирлянды касок, шлемов и ботинок, на длинных покачивающихся цепях.
Я хотел посоветовать Алисе поменять куртку — слишком уж вызывающе заметная, и никакого броневого эффекта, но решил, что советовать Алисе бесполезно, пусть сама разбирается.
— Насколько я понимаю, вас интересует в основном оружие, — сказал Скелет. — Это дальше.
Мы прошли дальше, продвигаясь между тяжелыми связками обуви и касок, я немного думал, что все это снято с мертвецов, связки за нами начинали хаотически покачиваться, и весь оружейный зал наполнился движением и скрипом, это усугубляло мысли.
— Мы не очень любим огнестрельное оружие, — сказал Скелет. — Сами понимаете, пещеры, здесь лучше избегать громких звуков без особой надобности.
— Как же вы стреляете? — спросил Егор. — Из лука, что ли?
— Нет, не из лука. Вот. Прекрасный вариант для замкнутых помещений.
Скелет снял с цепи оружие, похожее на большой пузатый пистолет.
— Пневмогвоздер, — пояснил Скелет. — Прицельная дальность пятнадцать метров, этого под землей обычно достаточно. Вместо гвоздей используем специально закаленные штыри. Попробуйте.
Скелет сунул пистолет Алисе, та брезгливо передала его мне. Тяжелый. Круглый баллон для сжатого воздуха сбоку.
— Стрелять можно в потолок, — сказал Скелет. — Он из пенорезины.
— Не отскочит? — спросил я.
— Пенорезина.
Я выстрелил в пенорезину. Пистолет просвистел, штырь воткнулся.
— Они при попадании в зонтик расходятся, — сообщил Скелет. — Раньше с помощью этого дома строили.
Приятное оружие. Но не без недостатков. Тяжеловато и не очень универсально. На поверхности не постреляешь с таким дальнобоем. Баллоны опять же за собой не очень натаскаешься. А как давление в них упадет, так и выкидывай, баллоны не подкачаешь.
Я повесил пистолет обратно на крюк.
— А другое оружие? — спросила Алиса. — Мне эти гвоздодеры не очень нравятся… Что-нибудь обычное? ЭМГ или мазер…
Скелет непонимающе пошевелил бровями.
— На разнополюсных слезах, — пояснила Алиса. — Слезы — это такие капли, их в Нижнем Метро собирают…
— А, — кивнул Скелет. — Мы ими, к сожалению, не пользуемся вообще: очень опасно. Замкнутые помещения, себе дороже. А обычное оружие вот.
Скелет сдернул свисающую с потолка сетку.
— Все в отличном состоянии, — пояснил Скелет. — Новое, но пристрелянное. Под потолком распылители, раз в сутки они выбрызгивают в воздух масляную взвесь. Боеприпасы тоже здесь. Выбирайте. Я подожду вас возле узкоколейки. Осторожней, не поскользнитесь. Есть бахилы.
— Нет, нам без надобности, у нас у самих есть, — тут же ответила Алиса. — Бахил Авессоломович Прыщелыга и Бахил Цинга-Рыбинск, они единоутробные братья, в детстве их завалило березой…
Скелет улыбнулся.
— Это она шутит, — пояснил Егор.
— Я понимаю. Это смешно.
Скелет несколько раз вежливо хохотнул.
