краской телами – стали раскачиваться, ловить друг друга, крутить сальто и строить пирамиды, ходить по гладким брусьям, плясать на канатах, кувыркаться и летать по воздуху. И все это без какой-либо страховки. Внизу, в тридцати метрах под брусьями клети, было только твердое покрытие арены.
Леше был очарован видом сексапильных гимнасток. Он сделал глоток из фляги и оглянулся, чтобы протянуть выпивку девушке.
Но Кыс исчезла.
«Кар-кар-карнивора! Кар-кар-карнивора!»
– Ты! Ты опоздала! – закричала мадам Скайзорс высоким и властным голосом, каким и приличествовало разговаривать хозяйке цирковой труппы.
Она подобрала длинные кружевные юбки и в гневе затопала по подвесным осветительным мосткам. Здесь, под крышей Карниворы, в семидесяти метрах над ареной царил полумрак. Сквозь щели в досках пробивались копья отраженного света. Нарастающий рев толпы волнами накатывал снизу.
Механик носился туда-сюда, подтягивая тросы, цепляя противовесы и проверяя многочисленные блоки. Кара Свол, облаченная в почти прозрачное, телесного цвета трико, наносила на свое тело последние мазки золотой краски.
– Прошу прощения, мадам, – бормотала она.
– Извинения не звенят в карманах! Извинения не делают представления!
– Я понимаю, мадам.
Скайзорс подалась вперед, опираясь на трость, и на ее старом, морщинистом лице отразилось любопытство.
– Что-то я тебя не припомню…
– Меня зовут Кара, мэм. Вы наняли меня на прошлой неделе.
– На прошлой неделе? Не припомню…
– Так и было, мэм.
– Сомневаюсь. Ты не совсем подходишь. Слишком низкорослая. Слишком большой бюст и широкие бедра.
Скрюченный палец Скайзорс ткнул в выступающую мягкую округлость левой груди Кары.
– Но вы наняли меня, мэм. Вам понравился мой проход на руках и превосходное комбо, а еще вы нашли удовлетворительной мою работу на канате.
Мадам Скайзорс сложила сухие руки на набалдашнике трости.
– Покажи мне еще раз.
Кара прошлась колесом, прыгнула, прокрутилась в полете веретеном и ловко приземлилась на обе ноги. Доски мостков скрипнули и едва незаметно задрожали.
Толпа внизу снова взревела, но восторги предназначались вовсе не опоздавшей акробатке.
– Хорошо,– пробормотала мадам Скайзорс.– Где ты этому научилась?
– Имперские Ямы на Бонавентуре, – сказала Кара.
– Но я все равно не помню, чтобы нанимала тебя, – продолжила Скайзорс, – и к тому же ты опоздала на представление. Я не потерплю подобного в своей труппе. Ты уволена.
Кара пожала плечами. Она пробралась в цирк под видом девушки-акробатки. Этого было вполне достаточно. Честно говоря, она опоздала специально. Свол не собиралась рисковать своей шеей в подвешенной над ареной клетке. Когда-то, возможно, она и пошла бы на такое, но не теперь. Время не стояло на месте, и гибкие девушки, выступающие сейчас под возбужденные крики толпы, выполняли трюки куда более сложные, чем могла продемонстрировать Кара.
Все еще поддерживая свою легенду, Свол нахмурилась:
– Уволена?
Мадам стукнула тростью.
– Уволена! Ты слышала меня! Убирайся вон!
Кара повернулась и стала собирать одежду.
– Отправляйся домой! – взвизгнула ей вслед мадам Скайзорс.
Кара подхватила мешок, незаметно сжала в левой руке миниатюрный автоматический пистолет и отправилась к лестницам.
«Кар-кар-карнивора! Кар-кар-карнивора!» – раздавалось внизу.
Тяжелый грузовик подкатил по бетонному пандусу к служебному въезду. Нейл посигналил. Толпа стала нехотя расступаться, пропуская машину. Каждые несколько секунд перекрещивающиеся лучи прожекторов заливали водительскую кабину кроваво-красным светом.
Гарлон поправил вокс.
– Уже подъезжаю, – прошептал он. – Надеюсь, все пройдет как надо, Карл.
– Расслабься, Гарлон. Нет ничего проще, – протрещал в ответ Тониус.
Служебный въезд был закрыт. К грузовику спускались служащие арены. Лучи их фонариков шарили по бортам машины. Работникам цирка приходилось протискиваться сквозь толпу пуритан, собравшихся здесь по призыву Экклезиархии, чтобы протестовать против варварских развлечений.
