– Давай быстрее. Я занят.
Инквизитор скользил по главному коридору третьей палубы. Кыс приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним.
– Я насчет мальчика.
– Заэля?
– Да, Заэля.
– И что с ним?
– Он уже на грани того, чтобы стать псайкером… или, возможно, уже начал перерождаться. Растет слишком…
– Я знаю.
– Знаете?
– Пэйшенс, именем Терры, зачем бы мне тащить его с собой с Юстиса, если бы я не знал, что у него есть потенциал?
– Ну, я думала над этим…
– Мальчик смог перехватить мои передачи на Юстис Майорис. Он явно «острый». Я собираюсь обследовать его, когда представится возможность.
– Но,– кивнула Кыс,– если он «острый», то может оказаться опасен. Разве вы не должны передать его на Черные Корабли?
– Нет. Он «острый», но пассивно «острый». Уж это я могу определить и без Черных Кораблей. Он – отражатель. Психоэхо. Не думаю, что он может стать еще одним Кински. Или Рейвенором. Но мне бы хотелось узнать, что он смог… записать, если можно так выразиться. Из всех обследованных нами на Юстисе людей, употреблявших флекты, он оказался единственным псайкером.
– Думаю, он может доставить нам неприятности, – сказала Кыс.
Рейвенор развернул к ней свое массивное кресло.
– Я тоже так думаю, Пэйшенс. Но решать все равно мне. Это мое дело. Он здесь, потому что я так захотел.
– Хорошо.
– А сейчас уходи.
– Почему?
– Потому что я собираюсь поговорить с агентами министерства, и мне бы не хотелось, чтобы ты их убила.
– Ладно.
Люк с шипением открылся, и в него вплыл Рейвенор.
Ахенобарб сидел в конце длинного стола, положив подбородок на руки. Кински откинулся на спинку кресла, подкидывал в воздух орешки и ловил их ртом. Несколько ядрышек валялось на полу. Когда Рейвенор вкатился в помещение, Мадсен поднялась со стула.
– Вы по поводу нашего сотрудничества? – спросила она.
–
Мадсен резко села, словно ей отвесили пощечину. Кински подбросил в воздух еще один орешек, но не поймал.
– Еще раз попытаетесь так играться с псайкерством, инквизитор, и мне придется вас осадить, – не глядя на Рейвенора, произнес агент. – Вы меня понимаете?
Он снова подбросил орешек. Тот взлетел… и завис над его открытым ртом.
– Полагаю, Кински, что пора бы вам усвоить суть дела. Вы здесь находитесь для того, чтобы помогать, а не командовать. Советовать, но не требовать. Это мой корабль. Вы здесь только гости. Это мое дело, а вы союзники Инквизиции.
Рейвенор позволил орешку упасть. Кински отбил его рукой в сторону и вскочил.
– Очень гладко. Очень жестко. Может, выйдем? Ты и я?
– Сядь, Кински! – крикнула Мадсен.
– Ты и я, чертов калека!
– Сядь, Кински! Немедленно! – рявкнула женщина.
Псайкер сел.
– Инквизитор, – произнесла Мадсен. – Мне бы хотелось извиниться за поведение своей команды. Выходки Кински находятся далеко за гранью дозволенного, но вы же сами знаете, какими вспыльчивыми иногда бывают псайкеры.
Рейвенор сохранял молчание, позволяя Мадсен продолжать.
– А что касается операции на Флинте… Как я понимаю, именно она накалила ситуацию. К тому же все закончилось ранением одного из членов вашей команды.
– Именно.
