Месть

— Конечно, я верю в это, Руби, — сказал Лоренс, принимаясь за копченую лососину. — Я просто хочу сказать, что не всему верю.

Руби пожала плечами и взяла в рот креветку.

— Я тоже не верю всему безоговорочно, — заметила она, — но мне, черт возьми, совсем не хотелось бы, чтобы кто-нибудь напустил на меня порчу.

Лоренс засмеялся и взял бокал с вином.

— Так что же это за люди? Где ты их отыскала?

— Эти люди верят, что они прямые потомки Лоаса, по крайней мере, так они говорят. Это надо проверить.

— Лоаса?

— Бога колдунов. Правда, нелегко найти человека, который согласился бы побеседовать о потустороннем мире, — продолжала она. — Все, чем мы пока располагаем, я почерпнула из книг, но мне хотелось бы увидеть кое-что собственными глазами, прежде чем мы начнем снимать эти эпизоды.

— Ты уже побывала в Музее черной магии?

— Конечно. Где же еще я могла бы встретить этих людей? Но они склонны скорее отвечать на вопросы туристов, а это совсем не то, что нам нужно. Нет, я не хочу сказать, что они не настоящие, наверное, это не так, но все, что они показывают, похоже на инсценировку, а я хочу увидеть подлинное ритуальное действо с барабанами, с людьми, впадающими в транс, с жертвоприношением животных, — она подмигнула, — словом, где случается нечто таинственное.

Лоренс рассмеялся и отломил вилкой кусочек рыбы. Они ужинали в бистро на Ройял-стрит. Официанты были в зеленых фартуках, а интерьер темного дерева с блестящими бронзовыми деталями казался несколько мрачным для оживленного гула голосов. Руби выглядела прекрасно. Лоренс давным-давно не видел ее такой, и сегодня общение с ней доставляло ему удовольствие.

— Ты полагаешь, у тебя хватит храбрости присутствовать на таком ритуальном действе, а? — поддразнил он.

— Конечно. Если ты пойдешь вместе со мной.

— Э нет, и не надейся, — запротестовал Лоренс. — Ты не заставишь меня скакать голым среди ночи и наблюдать, как кто-нибудь плетью приводит в ярость какого-нибудь омерзительного питона.

Подведенные брови Руби сошлись на переносице.

— Но нам придется добавить к этой сцене немножко безумия, тебе не кажется? Сейчас эпизод несколько пресноват.

— Согласен, но нам следовало бы обсудить это с Кирстен.

— Я же сказала, что заходила к ней, но она уехала куда-то с Джейком, — прервала его Руби. — Я поговорю с ней обо всем завтра утром. Вообще-то даже хорошо, что мы с тобой сейчас вдвоем, потому что мне не хватало тебя с тех пор, как Куколка Кирсти снова завладела тобой.

— Не называй ее так, Руби. Ты становишься похожей на Дэрмота Кемпбела.

— Я готова называть ее, как ты хочешь, но своими заигрываниями с этим Джейком она просто напрашивается на сплетни.

— Ей нужна чья-то поддержка, — спокойно сказал Лоренс.

— Ей нужно, чтобы все мы поддерживали ее, — заметила Руби, — только не всегда дело продвигается столь успешно, как с Джейком.

— Она сама в этом разберется. Главное, что вы с ней ладите.

— Конечно, ладим, — усмехнулась Руби, и ее браслеты зазвенели, когда она поманила к себе официанта.

— Принесите мне большую порцию джина с тоником, сынок, — сказала она, — а эту тарелку заберите, я закончила.

Когда официант ушел, Лоренс попросил:

— Ну-ка, расскажи мне что-нибудь еще об этих колдунах.

Руби почесала затылок.

— В них и на самом деле есть что-то таинственное. Я не могу понять, что у них на уме… — Она вдруг широко открыла глаза. — Постой, вот что. Здесь можно достать один напиток — абсент. Если приготовить его по старинному рецепту, у человека начинаются галлюцинации. Может, мне стоит выпить глоточек? А вдруг у меня появятся какие-нибудь потрясающие идеи насчет того, как снимать эпизод с ритуальным действом? Может, и Кирстен следовало бы…

— Выбрось это из головы. Мне нужно, чтобы вы обе были в здравом уме, а не витали в заоблачных сферах. Когда ты снова встречаешься с этими людьми?

— Завтра. Одна из них собирается погадать мне по моему кокосу.

— По чему?

— Очевидно, таким способом она предсказывает судьбу. Я знаю, это звучит идиотски, но так она и сказала. Интересно, увидит она где-нибудь там и тебя?

Лоренс пристально посмотрел на нее, и она рассмеялась.

— А ведь ты очень красивый парень, — сказала она, протянув через стол руку и пытаясь ущипнуть его за щеку.

— Ты постоянно твердишь это, — заметил Лоренс. — Давай вернемся к нашему разговору.

— Неужели ты снова попался на крючок к Куколке Кирсти?

Лоренс остолбенел от удивления.

— С чего такой неожиданный поворот?

— Просто подумала, а вдруг мне покажет это мой кокос? Не хочется, чтобы меня ждали какие-нибудь ужасные потрясения.

— Я смог бы предсказать тебе кое-что пострашнее, — засмеялся он. — Не суй нос в мои личные дела и давай…

— А-а, так ты этого не отрицаешь?

— Прошу тебя, не лезь в чужие дела.

Руби внимательно посмотрела на него своими водянистыми глазами.

— Она по-настоящему въелась тебе в печенки, Лоренс, — сказала она серьезно.

— Ничего подобного, но вообще мне не нравится этот разговор, так что давай сменим тему.

— Ах, какой обидчивый мальчик, — вздохнула Руби. — А она знает о нас с тобой?

— Никто не знает. Ты сама этого хотела, не правда ли?

— Этого хотел ты.

— Пусть так, но мы договорились, что об этом никто не узнает.

— Твой друг Дэрмот Кемпбел в курсе дела.

— Потому что я ему рассказал.

Руби посмотрела на него, и в глазах ее появилась нежность. Мгновение спустя Лоренс ответил ей таким же нежным взглядом, и они рассмеялись.

— Иногда я думаю, что мне делать с тобой, Руби? — сказал он. — А теперь вернемся к сценарию и подумаем, как поступить с языческими ритуалами.

Когда она начала подробно излагать теологические и магические основы язычества, рассказывать о его происхождении и о духах и божествах, Лоренс скорчил гримасу. Он слушал ее вполуха, потому что думал о Кирстен. Он не жалел ни о том, что произошло, ни о том, что Джейн с Томом так неожиданно вернулись, ни о том, что Руби захотелось поужинать с ним. Конечно, Кирстен должна была быть сейчас вместе с ними, но у нее возникли свои планы. Он подумал, правда ли, что она спит с Джейком, но это показалось ему маловероятным. Впрочем, в таком случае он мог бы не мучиться от угрызений совести. Они тогда совсем обезумели, но Лоренс признался себе, что был бы не прочь повторить, хотя и считал это неразумным. Он, возможно, сумел бы совладать с собой, но вот Кирстен едва ли. Теперь он не сомневался, что ей хочется поговорить о том, как быть дальше. У него упало сердце. Будь у него малейший шанс избежать этого, он бы его использовал, ибо это очень усложнило ситуацию. Отношения между ними были и так весьма непростыми, но теперь ему стало совершенно ясно — ни за что нельзя снова сближаться с Кирстен. Однажды он зашел с ней слишком далеко, но четыре с половиной года брака отрезвили его и теперь Лоренс хотел одного: оставить все, как есть, и наслаждаться свободой.