уже точно знал, что потеря самообладания питает его, делая сильнее.
- Ты должен… - Сальмир настороженно посмотрел на мужчину, но заметив предупреждающий взгляд, решил оставить совет при себе, предоставив Лутаргу самому справляться с собственными проблемами.
В конце концов, усмирение духа его прямая обязанность, особенно такого, как рьястор.
- Я жду.
- Хорошо. Антаргин просто отключил его. Твой друг будет спать вплоть до нашего возвращения, но чем меньше это будет продолжаться, тем лучше. С каждым днем он будет слабеть, и если сон слишком затянется, то может не проснуться вовсе. Несколько дней не принесут особого вреда, ну а дальше… Мне жаль.
В голосе Сальмира звучали искренние извинения и раскаяние, а Лутаргу пришлось крепко сжать челюсти, чтобы справиться с вспышкой ярости, полыхнувшей внутри него и с радостью проглоченной рьястором. Вновь проснулась жажда крови.
- Мы можем разбудить его сейчас? - процедил молодой человек, продолжая борьбу за контроль над взбунтовавшейся половиной.
- Нет. Пока тропа закрыта, не можем.
- Когда?
- Не уверен, что Антаргин будет готов так скоро, - ответил Сальмир, но затем задумчиво добавил: - хотя с тобой рядом возможно и…
Закончить он не успел, так как мужчины миновали очередной поворот и столкнулись лицом к лицу с двумя тресаирами, которые моментально оборвали свою собственную беседу и склонили головы перед Сальмиром. Калерат собирателей был уважаемой фигурой в обществе истинных рожденных с духом.
За разговором Лутарг не следил, лишь рассеянно кивнул на обращенное к нему приветствие. Мысленно он пребывал с отцом, собираясь потребовать от того открыть тропу и разбудить Сарина. Молодой человек не собирался позволить старцу пребывать в беспамятстве и рисковать своей жизнью, которая в большинстве своем была посвящена его же поискам. Так за добро не платят.
Перворожденный ждал мужчин у маленькой двери, ведущей в подземелье. Он уже знал, что Лутарг сердит и недоволен. Рьястор, ворочающийся в мужчине, недвусмысленно заявлял о взволнованном состоянии молодого человека, столь далеком от стабильности.
Но в тоже время Антаргин чувствовал, что сын борется за право главенствовать. Это радовало мужчину, напоминая о присущей Лутаргу силе духа, что он почувствовал в нем при первой встрече. Перворожденный был уверен, что со временем тот научится всему и уже не будет так легко вспыхивать и выходить из себя, идя на поводу у желаний рьястора.
К тому же Антаргин осознавал, что его собственное перевозбужденное состояние воздействует на духа и также ищет выхода. Только если он сам твердой рукой удерживал восстающую суть себя, то Лутарг еще не научился смирять ее, и потому все время находится на грани взрыва. Рьястор в одинаковой мере реагировал на них обоих.
Едва встретившись с пылающим взором сына, Антаргин попросил:
- Я покажу тебе кое-что, а потом мы поговорим. Хорошо?
- Знаешь? - так же, как и Перворожденный, Лутарг вместо приветствия задал вопрос.
- Да, и понимаю твое недовольство, - отозвался мужчина.
- Ладно.
Лутарг согласился, проглотив слова протеста, так как прочитал в глазах отца невысказанные мольбу и обещание. Кажется, это было важным для него, - решил молодой человек, что Перворожденный подтвердил благодарным кивком.
- Вот и договорились. Сразу видно - одно целое, - чуть слышно проворчал Сальмир, смерив их обоих взглядом.
- Не завидуй. Я же не виноват, что ты с младшей разобраться не в состоянии, - со смешком парировал Антаргин.
- Мог бы и надавить, как самый старший из всех, - не остался в долгу Сальмир.
- Твоя сестра, сам и разбирайся.
Лутарг в эту шуточную перепалку встревать не стал, но был благодарен. Она позволила ему собраться и окончательно справиться с собой.
- Идемте, - Перворожденный толкнул дверцу, и она без единого звука распахнулась.
- Уверен? - спросил калерат, и в его глазах Лутарг увидел сомнение.
- Абсолютно. Мы это уже обсуждали, - отрезал Антаргин.
- Как скажешь.
По узкой лестнице, устремляющейся вниз, мужчины спускались в полном молчании. Лутарг, замыкая процессию, размышлял над тем, что услышал. Неуверенность Сальмира и убежденность отца пробудили в молодом человеке любопытство. Он задавался вопросом, куда они ведут его, но где-то в нем самом подспудно теплилось знание - к Риане.
Вот только колебания собирателя тел на этом фоне рождали в Лутарге неуверенность. Неужели она может не принять его?
Лестница завела их в тупик, оборвавшись возле сплошной стены, выложенной из больших ровно отесанных камней. Перворожденный первым приложил левую руку к гладкой поверхности. Сальмир последовал его примеру.
- Подойди, - позвал сына Антаргин, приглашая его присоединиться.
Лутарг неуверенно коснулся рукой камня, и вместо ожидаемой прохлады почувствовал приятное, согревающее тепло.
- Будет жечь. Не волнуйся и ничему не удивляйся, - посоветовал молодому человеку калерат, бросив еще один хмурый взгляд на Перворожденного, что Лутаргу уже порядком надоело.
Такое ощущение, что эти двое все время оспаривают мнения друг друга. Только непонятно почему?
А на счет не удивляться, Лутарг сказал себе, что попробует, хоть это и представлялось ему невыполнимым. Слишком много неясного и неожиданного происходило вокруг него, чтобы реагировать спокойно.
Сальмир оказался прав. Стена под его ладонью постепенно начала накаляться, пока не стала обжигающе горячей, а желание отдернуть руку почти непереносимым.
Но он терпел, наблюдая за сосредоточенными лицами стоящих рядом мужчин, пока не почувствовал это…
Взрыв. Все в нем взорвалось, словно что-то лопнуло внутри, разлетевшись на множество разрозненных осколков, которые затянуло в свирепствующий вихрь.
Даже спустя долгое время, молодой человек не смог объяснить себе, что именно почувствовал в тот момент. Этого нельзя было выразить словами, невозможно передать.
А потом он просто собрался. Как и во что, Лутарг не знал, но стал ощущать себя целым. Собой, и в тоже время не только собой. Будто его вдруг стало слишком много.
Он не видел своего тела, не ощущал его, не чувствовал биение сердца, но он был.
А затем молодой человек увидел ее. Нет. Не увидел. Почувствовал. Заметил в беспорядочном движении светящихся частиц, наполняющих пространство вокруг него, в каждой маленькой точке, что вспыхивала перед глазами, отражая ее великолепие.
- Лучше, гораздо лучше, - прозвучал голос в самой сердцевине его существа.
И этот голос был божественен. Он переливался в нем, лаская, оплетая и обволакивая каждую клеточку, наполняя ее теплом и незнакомой доселе негой.
- Рада вновь видеть тебя сильным, Рьястор. Аторекту, Тагьери никогда тебе не подчинится. Забудь об этом. Она никогда не должна была стать своей сестрой.
Лутаргу показалось, что она смеется.
- Приветствую тебя Тар… Лутарг.
Теперь в ее голосе была нежность.
Частицы закрутились в небольшом вихре, и на мгновенье молодой человек увидел в их сиянии очертания стройного женского тела.
