О чем молчат фигуры

Первые шаги

В начале 1920 года Александр Ильин-Женевский, известный шахматист еще со времен его дореволюционной эмиграции в Швейцарии, начал работать в Главном управлении всевобуча (то есть всеобщего военного обучения) и вскоре был назначен комиссаром. Участвуя вместе со специалистами по физической культуре в разработке программ по допризывной подготовке, он предложил включить в них изучение шахмат. Как он сам рассказывал, на эту мысль его навело то, что, говоря о спорте, эти специалисты утверждали, что он вырабатывает в человеке качества, чрезвычайно важные для бойца. А ведь шахматы, даже больше, чем иные виды спорта, вырабатывают в человеке смелость, находчивость, хладнокровие, волю и, чего нет в спорте, развивают в нем стратегические способности. Это предложение было принято и утверждено главным начальником всевобуча Николаем Подвойским. По всем территориальным округам было разослано распоряжение о культивировании шахмат и о содействии в организации шахматных кружков. Одновременно в издаваемом Главным управлением всевобуча журнале «К новой армии» Ильин-Женевский открыл первый при советской власти шахматный отдел.

Начальником всевобуча Московского военного округа был в то время Василий Руссо, известный шашист и любитель шахмат. Его не надо было агитировать. На одной из конференций всевобуча он сам выступил в поддержку шахмат и шашек, и конференция приняла постановление, одобряющее новое начинание. И первое, что было сделано, — в Москве появился Центральный шахматный клуб. Здесь наряду с серьезными шахматными состязаниями стали проводиться и молниеносные турниры. Шахматная жизнь в Москве заметно оживилась. Вскоре во всевобуче стали поговаривать об организации Всероссийской спортивной олимпиады, а Ильин-Женевский предложил включить туда и шахматы. В качестве аргумента он сообщил, что в Стокгольме, на Олимпийских играх 1912 года, проходили шахматные соревнования. Предложение понравилось, и Ильин-Женевский немедленно создал организационный комитет, в который вошли кроме него Н. Григорьев, Н. Греков и будущий чемпион мира А. Алехин. Несмотря на то, что спортивная олимпиада так и не состоялась, шахматные состязания, получившие название Всероссийской шахматной олимпиады, этой группе энтузиастов осуществить удалось. Впервые в истории шахмат организация шахматных состязаний проводилась военными органами. Главной задачей было разыскать и собрать в Москве всех сильнейших шахматистов России. Для этого, если можно так сказать, провели своего рода их мобилизацию. Вот образец телеграммы, разосланной во все территориальные округа всевобуча:

«Первого октября Москве состоится шахматный турнир. Приказываю широко оповестить округ настоящем турнире. Помещение и продовольствие Москве обеспечено. Не позднее 15 сентября представить Москву Главупрвсевобуч сведения желающих участвовать турнире: имя, фамилия, адрес службы, занимаемая должность, степень незаменимости, год рождения, начало занятий шахматами, название шахматного общества, каких состязаниях участвовал, занятое место, нуждается ли Москве помещении. О допущенных участию турнире будет сообщено телеграфно. 17 августа 1920 года. № 648/1516.

Замначглавупрвсевобуча Закс».

Одновременно с подобными телеграммами был послан список сильнейших российских шахматистов, персонально приглашаемых в чемпионат. Можно себе представить удивление начальников территориальных округов, получивших подобные приказы. Однако приказ есть приказ, и в округах начали активно разыскивать шахматистов. Так в Минске обнаружили мастера А. Рабиновича, а в городке Черикове Гомельской губернии — сильного московского шахматиста Дмитрия Павлова. Найдя того или иного шахматиста, местные военные власти немедленно рапортовали в Москву, одновременно сообщая дату его отправки. Всего удалось собрать 16 участников (в том числе 5 мастеров) в главный турнир и 27 — в побочный.

Жили все участники в казармах, где и зачислялись на весьма скудное довольствие. Проблема с питанием явилась постоянной головной болью организаторов; в то время Москва жила впроголодь и в придачу к красноармейским обедам необходимо было доставать еще какое-нибудь продовольствие. Ильин- Женевский и Григорьев, одновременно принимавшие участие в главном турнире, просто разрывались на части, в то время как Алехин с началом игры устранился от каких бы то ни было организационных дел.

В середине соревнования группа участников предъявила Ильину-Женевскому, как главному организатору, своего род ультиматум:

Заявление

Участников Всероссийской шахматной олимпиады.

Ввиду значительного ухудшения продовольственного положения мы считаем необходимым заявить, что при создавшихся условиях мы не в состоянии продолжать турнир и вынуждены его прекратить с воскресенья 17 октября в случае неудовлетворения следующих требований:

Выдача аванса в размере 15 ООО р. на человека.

Немедленная выдача оставшегося сыра на руки участникам.

Увеличение хлебного пайка или компенсирование хлеба другим способом.

Немедленная выдача папирос.

И подписи: П. Романовский, А. Куббель, И. Рабинович, И. Голубев, Я. Данюшевский, А. Мунд, Г. Левенфиш.

Здесь необходимы небольшие комментарии. Так 15 тысяч были на самом деле небольшой суммой: рубль в то время был сильно девальвирован. Что же касается сыра, который тогда являлся настоящим лакомством, то организаторам удалось раздобыть несколько кругов, но, видимо, его выдавали не весь сразу. Судя по тому, что турнир благополучно окончился, претензии участников были удовлетворены.

Победителем турнира, а значит, и первым чемпионом Советской России стал Алехин. Занявший второе место Петр Романовский был удостоен звания мастера. На третьем месте оказался Григорий Левенфиш. Написанный от руки аттестат, это удостоверяющий, можно увидеть сейчас в Москве, в Музее шахмат России.

Для самого Ильина-Женевского соревнование кончилось не слишком хорошо, хотя он был в числе немногих, кто сделал ничью с победителем. На финише волнения и хлопоты, связанные с турниром, подорвали его силы, он заболел и последние две партии провел лежа в постели. В итоге — дележ 9—10-го мест.

Несколько слов о ближайших поворотах в судьбе первого чемпиона Советской России. С марта 1920 года Александр Александрович начал работать переводчиком в Коминтерне, а с августа того же года стал кандидатом в члены партии. В декабре он сопровождал делегатов конгресса Коминтерна в их поездке на Урал. Именно тогда он, вероятно, сошелся со швейцарской социал-демократкой Анной Лизой Рюгг, развелся со своей первой женой и в марте 1921 года зарегистрировал второй брак. И уже в начале мая вместе с новой женой выехал за рубеж. Вряд ли замнаркома иностранных дел Карахан, давая разрешение на выезд, предполагал, что он отпускает будущего чемпиона мира. А сам Алехин, прибыв в Берлин, немедленно выпустил небольшую брошюру «Шахматная жизнь в Советской России», которая заканчивалась следующими словами: «Кажется невероятным, что на таком несолидном фундаменте (под этим Алехин подразумевает личное влияние кого-нибудь из представителей власти — любителя шахмат.— Ю. А.) можно построить что-нибудь значительное. Ныне русским шахматистам приходится уповать лишь на случайные шансы и использовать их, разумеется, как можно продуктивнее, пока не случится наконец то событие, которого русская шахматная общественность ожидает с той же горячей надеждой, что и вся честно мыслящая Россия». Брошюра Алехина была выпущена на немецком языке, небольшим тиражом и, видимо, долгое время была у нас неизвестна властям предержащим. Между тем слова Алехина ясно показывают его отношение к советской власти. Более того, на обложке брошюры он назвал себя не Алехин, а фон Алехин, как бы подчеркивая свое отнюдь не пролетарское происхождение.