каждая из них. Здесь враждебных теней не было — и поэтому, молодой человек, выждав положенное время поехал дальше — к себе на работу, там знали что он работает часто по ночам и у него был круглосуточный пропуск в здание.
На следующий день, то же самый человек на том же самом Датсуне долго, минут тридцать петлял по улицам, петляющим около старой городской стены, пока наконец не приблизился к одной из неприметных и не самых больших вилл. Там, как и везде в городе властвовала темнота — и как и везде в ней были тени. Эти тени были враждебными, в руках у этих теней были автоматы Калашникова — но молодого человека и его машину они знали и не стали стрелять. Открылись стальные, выкрашенные в зеленый цвет ворота — и молодой человек загнал машину во двор, подальше от людских глаз. Именно здесь, в этой неприметной вилле в старом городе сегодня скрывался член ЦК НДПА, первый министр Афганистана Хафизулла Амин. Опасаясь покушения или ареста, он не жил со своей семьей и постоянно менял убежища, каждый день ночуя в новом месте. О том, где Амин будет этой ночью, знал лишь узкий круг посвященных лиц, среди них — старший лейтенант Мустафа Фархади, служивший в министерстве обороны Афганистана на посту радиоперехвата. Поскольку он учился в Советском союзе, профессионально занимался перехватом и расшифровкой переговоров посольств, имел доступ к специальной аппаратуре прослушивания — в группе Амина он отвечал за прослушивание телефонов интересующих Амина людей и зданий. Он почти в открытую хранил в своей каморке не только переговоры посольств, но и информацию из кабинета генерального секретаря ЦК НДПА, министров обороны, внутренних дел, безопасности. Вся информация стекалась к нему, он свободно вносил и выносил данные — потому что с безопасностью в здании были серьезные проблемы, отвечавший за безопасность и режим офицер тоже был из 'аминистов' и во всем помогал Фархади.
— Да продлятся ваши дни, учитель… — поклонился Мустафа, войдя в комнату, где за старым письменным столом сидел Амин. Вообще-то раньше говорили 'Да продлит Аллах ваши дни…' — но это было давно, еще до революции.
Амин поднял голову от бумаг. Уже наступил новый день, время было полпервого ночи — но он работал и в это время. Первый министр, член ЦК НДПА, министр иностранных дел, фактически еще и министр обороны, потому что большинство командиров полков и корпусов являлись 'аминистами' и подчинялись ему, а не Ватанджару. Всю эту работу Амин делал сам, мало кому чего перепоручая и предпочитая лично вникать во все. В этом смысле Амин затыкал за пояс любого из деятелей афганской революции, которые жили по принципу: сделали революцию и все а дальше все само собой сложится.
— Здравствуй, Мустафа… Принес ли ты для меня хорошие новости? — Амин понимал, что сам все кассеты, которые собирает для него Фархади, прослушать не сможет, и поэтому оказывал доверие своему молодому соратнику. На своем рабочем месте Фархади слушал кассеты и выделял только самое важное — о чем потом и рассказывал Амину.
— Новостей много, учитель. Товарищ Тарун передал двадцать шесть кассет с записями, я их прослушал сегодня. Самые интересные две. Первая — разговор Тараки с товарищами из Советского союза, Гореловым и Павловским.
— Что же в нем?
— Павловский и Горелов говорят о том, что нужно обеспечить единство партии. Контрреволюция только и ждет раскола в партии, чтобы покуситься на власть.
— А Тараки?
— Тараки говорит, что между ним и вами, учитель, нет никаких противоречий, что он по-прежнему ваш учитель, а вы — его ученик…
Амин улыбнулся. Не зло, скорее насмешливо.
— Между нами и в самом деле нет раскола… — медленно проговорил он — но раскол в партии есть и Тараки этого не видит. Раскол в том, что банда четырех откололась от партии, ведут себя без стыда и совести, не занимаются делами, порученные им Раскол в том, что генеральный секретарь партии покрывает этих людей подрывая тем самым доверие к самой партии. Вот в чем раскол, Мустафа!
— Вы правы, учитель… — произнес Мустафа
Амин улыбнулся. Он умел подбирать людей. В этом ему хорошо помогла школа американского университета, он многое понял тогда, в Америке. Расклад в политической игре зачастую зависит не от первых лиц, нет… Расклад определяют мелкие люди, на которых никто не обращает внимания. Обычные исполнители. Такие, к примеру, как Мустафа Фархади — человек не имеющий власти и при этом находящийся на ключевой должности, имеющий возможность слушать кого угодно. Если министр подбирает себе толкового заместителя, готового взять на себя основную работу по министерству — он это и сделает, отдаст основной объем работы и сам будет наслаждаться жизнью, сам даже не понимая, что он уже не министр. Вот таких людей и надо искать, взращивать, привлекать на свою сторону — тех, кто делает работу, а не просто отдает распоряжения.
Документ подлинный
Подлежит возврату в течение 3-х дней
ЦК КПСС (Общий отдел 1-ый Сектор)
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Коммунистическая партия Советского союза, Центральный комитет
Совершенно секретно
Особая папка
N П150/93
Т.т. Брежневу, Косыгину, Андропову, Громыко, Суслову, Устинову, Пономареву, Смиртюкову
Выписка из протокола N 150 заседания Политбюро ЦК КПСС от 21 апреля 1979 года
О нецелесообразности участия советских экипажей боевых вертолетов в подавлении контрреволюционных выступлений в Демократической республике Афганистан
