Когда я спросил, как себя чувствует генерал Маттерн, он пожал плечами:
— Мне что, я не член нацистской партии, зря не стал бы проливать кровь, зная безнадежность сопротивления. Гитлеру капут!
Маттерн рассказал, что из 60 тысяч немецких солдат и офицеров, находившихся в Познани, осталось боеспособных около 12 тысяч. Они сдаются на милость победителя. Всего же в боях за Познань пленено было 23 500 солдат и офицеров. Захвачены были большие трофеи.
В день славного двадцатисемилетия Красной Армии — 23 февраля 1945 года — столица нашей Родины отметила победу советских войск в Познани 20 залпами из 224 орудий.
Итак, завершились последние бои и сражения на территории, где войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов при содействии объединений 2-го Белорусского и 4-го Украинского фронтов была успешно проведена Висло-Одерская операция».
ИЗ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА
КОМЕНДАНТА КРЕПОСТИ ПОЗНАНЬ
ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА Э. МАТТЕРНА
Эрнст Маттерн (Ernst Mattern) родился в 1890 г. в Пруссии, профессиональный военный, образование — среднее, женат, имеет детей. На военную службу вступил в 1907 г. Окончил унтер-офицерскую школу. В войне 1914–1918 гг. участвовал в качестве унтер-офицера. Звание лейтенанта получил в 1919 г. С 1920 по 1934 г. служил в полицейских частях. В 1934 г. получил звание майора и был на командной работе в пехотных частях. В 1937 г. — командир запасного полка в Бреславле. В 1940 г. получил звание полковника и назначен начальником военно-технической школы. В 1941 г. командовал 183-м пп 63-й пд на советско- германском фронте и был ранен. В 1942 г. — командир запасного полка (112-го зап. полка) во Франции. В 1943 г. — командир учебного лагеря «Вартелагер». С октября 1944 г. по 31 января 1945 г. — комендант крепости Познань. Звание генерал-майора получил в октябре 1944 г.
«Вопрос: При каких обстоятельствах вы сдались в плен?
Ответ: К исходу дня 22.02.1945 г. мой участок обороны оказался полностью изолированным. Телефонная связь оборвалась, радиосвязи не было. Я дважды посылал связных к коменданту крепости генерал-лейтенанту Коннелю, но они не могли пройти, так как все проходы были либо заняты русскими, либо завалены, либо просматривались и простреливались. Боеспособных людей у меня оставалось всего около 120 человек. Была масса раненых. Начинались пожары, которые нельзя было тушить, в частности, из-за отсутствия воды. Я решил капитулировать и на рассвете послал своего адъютанта с белым флагом, поручив передать русскому командованию, что я нахожусь в лазарете не потому, что я болен, а как знак того, что прекратил сопротивление и что отдаю себя в распоряжение русского командования. О решении генерал-лейтенанта Коннеля капитулировать я узнал лишь в плену. Я полагаю, что капитуляция участка обороны началась независимо от этого решения. Штурм, предпринятый русскими 22.02.1945 г., сломил у наших солдат и офицеров волю к сопротивлению.
Вопрос: Ваше мнение о перспективах войны?
Ответ: Война проиграна. Это особенно ясно стало для меня после того, как русские вышли на р. Одер. Сейчас происходит добивание лежачего. Собственно говоря, проигрыш войны стал несомненен после выхода русских на р. Вислу, но тогда, т. к. никто из немцев не хотел поражения, в сердцах у всех еще таилась надежда на то, что действительно русских удастся удержать на р. Висла и добиться компромиссного мира. Грозные предвестники поражения появились, впрочем, еще раньше. Уже в 1942–1943 гг.».
…Февраль 1945 года. Нижне-Силезская наступательная операция войск 1-го Украинского фронта (командующий — войсками маршал И.С. Конев). Вспоминает член Военного совета фронта генерал- полковник Константин Васильевич Крайнюков:
«В ходе Нижне-Силезской наступательной операции мы стремились не только и не столько окружить группировку немцев в районе Бреслау, сколько прорвать и сокрушить оборону врага на одерском рубеже, далее — стремительным броском достичь реки Нейсе и выйти на южные подступы к Берлину. Эту большую и трудную задачу войска фронта выполнили успешно.
Но надо честно признаться, что неприятельские крепости сильно мешали нам, усложняя выполнение главной боевой задачи. Мы прекрасно знали намерения немецко-фашистского командования и не поддавались на его уловки, наращивали удары на главном операционном направлении. И все же 40- тысячной группировке противника в Бреслау отчасти удалось растянуть наш фронт и на некоторое время задержать продвижение 5-й гвардейской и 21-й армий. Я уже не говорю о 6-й армии под командованием генерала В.А. Глуздовского, которой пришлось непосредственно заниматься осадой и штурмом города- крепости Бреслау, вести там очень тяжелые уличные бои…
Штаб 6-й армии, возглавляемый генерал-майором Ф.Д. Кулешовым, разработал указания по ведению уличных боев. Документ был размножен типографским способом и разослан во все части. В нем отмечалось, что наступательный бой в крупном городе является одним из самых сложных и требует всесторонней подготовки, тщательной разведки. Он складывается из ряда отдельных атак, в ходе которых небольшие подразделения, штурмовые группы и отряды решают самостоятельные задачи, захватывая те или иные объекты. В городском бою основной тактической единицей стал штурмовой отряд. Его состав: стрелковый батальон, две 152-мм самоходно-артиллерийские установки, или два танка ИС, или же два 203- мм орудия, одна батарея 76-мм орудий, группа разрушения в составе 14–16 саперов с 800–900 килограммами взрывчатки, группа поджога в составе 12–15 бойцов, вооруженных ранцевыми огнеметами, а также группа задымления — 3 человека с дымсредствами».
Справедливости ради надо признать, что первые дни штурма Бреслау прошли неудачно для советских войск, которые понесли большие потери, но не овладели ни одним вражеским опорным пунктом. Маршал И.С. Конев приказал прекратить штурм, приступить к осаде города-крепости.
В частях и соединениях проводились тактические занятия, боевые стрельбы. Особое внимание уделялось сколачиванию штурмовых отрядов и групп. Поделились боевым опытом участники боев в Тернополе, Перемышле. В многотиражках печатались выдержки из выступлений генерала В. И. Чуйкова:
«Тактика штурмовой группы основана на быстроте действий, натиске, широкой инициативе и дерзости каждого бойца. Гибкость в тактике необходима этим группам, потому что, ворвавшись в укрепленное здание, попав в лабиринт занятых противником комнат, они встречаются с массой неожиданностей. Здесь вступает в силу неумолимое правило: успевай поворачивайся! На каждом шагу бойца подстерегает опасность. Не беда — в каждый угол комнаты гранату, и вперед! Очередь из автомата по остаткам потолка; мало — гранату, и опять вперед! Другая комната — гранату! Поворот — еще гранату! Прочесывай автоматом. И не медли!
Уже внутри самого объекта противник может перейти в контратаку. Не бойся! Ты уже взял инициативу, она в твоих руках. Действуй злее гранатой, автоматом, ножом и лопатой. Бой внутри дома бешеный».
Василий Иванович эмоционально и образно описал полный неожиданностей бешеный бой в зданиях, где в каждой комнате и на каждой лестничной клетке, буквально на каждом шагу солдата подстерегают опасности; и атакующий боец должен прокладывать себе путь огнем и гранатой, ножом, штыком, лопатой. Но советские войска, штурмовавшие Бреслау, имели более совершенную боевою технику, более мощное вооружение, чем защитники Сталинграда. Это внесло определенные коррективы и в тактику городского боя.
Таким образом, осада Бреслау не была пассивной. Артиллерия наносила удары по врагу. Непрерывно действовали и штурмовые группы. Такая активность достигалась за счет резервных штурмовых групп и вторых эшелонов. Это сильно изматывало и изнуряло противника, понижало его боеспособность. Решительные наступательные действия наземных войск были подкреплены массированными ударами
