машинами, просто уставился в пустое пространство перед собой.
— Па? — (Он не ответил.) — Ты идешь?
Он тряхнул головой. Сначала я подумал, что он шутит. Но тут же понял, что это не шутка: он замер, уже повернув голову, чтобы идти следом за мной.
— Что случилось? — спросил я, даже мысли не допуская, что мы не зайдем в салон.
— Устал смотреть на чужие машины.
Он двинулся к закусочной. Секунду спустя я побежал за ним. Они с мистером Франксом обменялись традиционной шуткой, но отец рассмеялся нарочито громко.
В следующую субботу в десять часов я отправился в кухню, но не нашел отца. Выглянул в окно и увидел его во дворе — он сгребал опавшие листья. Я подождал несколько минут, но он, казалось, не собирался возвращаться в дом, и тогда я сел читать книгу.
В течение следующих лет случалось так, что по субботам мы время от времени вместе отправлялись в город, долго шли рядом, но той прогулки никогда больше не повторяли. Когда ты маленький, вокруг постоянно происходит столько изменений, что трудно сказать, какие из них важны, а какие — нет. Прошло десять лет, прежде чем мне стало не хватать тех прогулок, и я задумался, почему они прекратились.
Когда тебе за двадцать, ты считаешь, что прекрасно разбираешься в жизни, а потому склонен к красивым жестам. Как-то я приехал на выходные домой и попытался уговорить отца на прогулку. Поначалу он, казалось, не мог вспомнить, о чем я, но наконец я вытащил его из дома.
Взрослые шагают широко — на всю прогулку у нас ушло десять минут. Салон Уолтера Азары стал магазином по торговле уцененными коврами. В закусочной — которая, естественно, превратилась в «Старбакс»[8] — я широко улыбнулся и попросил горячий и мокрый кофе. Барменша и отец посмотрели на меня как на умственно отсталого.
В общем, я все-таки позвонил отцу. Мы поболтали минут десять, и поболтали неплохо. Потом я зашел в забегаловку на Келли-стрит, купил последний «королевский» гамбургер и вернулся с ним в номер, где смотрел телевизор, пока не уснул.
Что бы мы делали без телевизора? Наверное, просто жили бы.
Я проснулся, дернувшись, как от пощечины. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять: звонит телефон.
Звук не прекращался, резкий, назойливый. Я приподнялся, пытаясь нащупать трубку на прикроватной тумбочке. В комнате не было другого света, кроме как от экрана телевизора и красных цифр на электронных часах, которые показывали четверть второго. Дождь молотил по крыше, задувал ветер.
— Да, — прохрипел я в трубку. — Кто это?
— Вы совершаете ошибку, — услышал я женский голос.
— Эллен? — спросил я, уже понимая, что это не она.
Голос был прокуренный и властный.
— У пагубы уже развязаны руки, — заявил голос. — Если продолжите лезть не в свои дела, будет только хуже.
— Вы кто такая, черт вас раздери?
— Вы меня не знаете, — сказала она и рассмеялась низким хрипловатым смехом.
Потом трубка замолчала.
Глава 19
Признаков жизни в конторе мотеля не наблюдалось, но я все равно продолжал колотить в дверь, прижимаясь к ней поближе, чтобы не мокнуть под дождем. По прошествии нескольких минут в глубине загорелся свет и появилась Мэри в халате. Она открыла внутреннюю дверь и уставилась на меня через москитную сетку.
— Что случилось? — Голос у нее был невнятный, сонный, волосы стояли торчком. — Сейчас, кажется, ночь?
— Кто-то позвонил мне в номер, — сказал я. — Можно ли определить, откуда звонили?
— Нельзя, — смущенно ответила она. — У нас везде индивидуальные линии. Их можно, — она зевнула во весь рот, — арендовать помесячно.
— А как мне узнать номер станции?
— Это нетрудно, — вздохнула она.
У нее был тяжелый взгляд человека, который не засыпает без таблеток или без стаканчика горячительного.
— Номер есть в комнате, в списке телефонов. А вы не знаете, кто вам звонил?
— Извините, что побеспокоил.
Она моргнула по-совиному, повернулась и засеменила обратно в комнату.
Я вернулся к себе и, конечно, нашел номер телефонной станции. Я подумал, что сейчас все разрешится, но когда дозвонился до оператора, мне сказали, что номер не определился.
Во время телефонного разговора я толком и проснуться-то не успел, но без труда и в точности вспомнил все сказанные слова. Меня поразило, что звонившая была уверена: она застанет меня. Я, приехав в Блэк-Ридж, никому не говорил, где остановился, даже Эллен. К тому же звонок был поздний, но не настолько — я мог еще не успеть вернуться. И откуда она знала, что я на месте, — просто предположила или…
Я вышел на улицу. Ветер усилился, сильно похолодало. По парковке внезапно пронесся пластиковый мешок, словно его волочила сердитая рука. На мгновение он завернулся вокруг фонарного столба, а потом его утащило в лес. Ощущение складывалось такое, будто на многие мили вокруг нет ни одной живой души, только я, неподалеку от городка, бывшего лишь тонким слоем лишайника на неровной скальной поверхности. На парковке стояли еще три машины, но я не ощущал присутствия людей. Посреди ночи всегда чувствуешь себя так, будто заглянул за кулисы. Все замирает, и творения рук человеческих неестественно выделяются на фоне природы.
Потом мне показалось, что на другой стороне дороги что-то шевельнулось. Какое-то светлое пятно перед деревьями.
Я оставался совершенно неподвижен, вглядываясь туда до боли в глазах, но ничего больше не увидел. Может, тот же пластиковый мешок прибило к земле?
Я медленно перешел дорогу, ощущая, как натянулась кожа на затылке. Перебрался через топь на другой стороне, залез в кусты, чувствуя, как холодные ветки царапают джинсы. Я наступил на что-то — и оно громко хрустнуло в тишине.
Войдя в лес, я остановился.
Здесь стоял влажный насыщенный запах, словно от воды, в которой застоялись цветы. Наконец я увидел это.
Не знаю, что это было, но словно тень двигалась между деревьями.
Оно казалось ниже человеческого роста, но крайней мере, если человек стоит прямо. Какая-то часть мозга вспомнила о древнем страхе перед диким зверем, но я не думаю, что это был зверь.
Потом я увидел его снова в десяти ярдах справа. На этот раз что-то бледное, словно на туман упал лунный свет. Может, так оно и было.
— Кто там?
Я вовсе не собирался говорить, и голос прозвучал не лучшим образом. Он слабо отразился от деревьев и растворился в тишине.
Секунду спустя я услышал далекий вопль. Возможно, он донесся откуда-то сзади, из города, но мне так не показалось. Скорее, из глубины леса.
Я не двигался с места еще минуты две, но больше ничего не увидел и не услышал. Поэтому я медленно пошел назад.
Выбравшись на дорогу, я заметил пластиковый мешок — он лежал ярдах в сорока от меня. В итоге он
