рождения обладал волшебной силой, что случалось в роду лишь раз в пять сотен лет. Благодаря этой силе он смог победить в первой схватке с Фаридаром и лишить того правого глаза. Оба тогда вселились в тела гворров – огромных мерзких птиц, напавших на Шериам, город, где обосновался Коля. Частичка души той твари так и осталась в его сердце как напоминание о том, что забирать чужие тела – дело опасное и может иметь последствия.
Когда колдун узнал, что племянник жив и может спутать дальнейшие планы, то отдал приказ уваргам найти и убить его. Именно тогда все приобретенные знания юноши подверглись серьезному испытанию. Шутка ли – пять огромных волосатых тварей против двух людей – Николая и Эрика и одного меррила. Помощь последнего пригодилась как нельзя кстати. Несмотря на то что Грейд возглавлял разбойничью общину и не раз обчищал возвращавшегося с охоты Эрика, один случай заставил его пересмотреть взгляды на жизнь. Когда он попал в лапы тролля, могучей и страшной твари, на помощь ему пришел только Коля. И тогда меррил решил любой ценой расплатиться за свое спасение и пришел на выручку будущим друзьям. Втроем они смогли одолеть уваргов, вломившихся в дом Артиса. Только наводчику – бывшему члену банды Грейда Волку – удалось сбежать. Сам хозяин был ранен, поэтому не смог присоединиться к Николаю, как планировалось ранее, и остался вместе с беременной женой Дарианой и дочкой Телли. Вместо него в путь отправился его сын Эрик, а также меррил Грейд, надеявшийся искупить ратными подвигами все, что успел натворить.
Следующие три недели путешествия превратились в одну тягучую серую полосу. Первое время друзья гнали лошадей практически без отдыха, чтобы как можно дальше оторваться от погони. В том, что уварги преследуют их, сомневаться не приходилось. Фаридар наверняка послал по их следам своих слуг. И хотя пока ничто не подтверждало этих подозрений, путешественники оставались начеку, не надеясь на то, что им удастся добраться до Ринвелла без осложнений.
Однако до сегодняшнего дня все шло нормально. Друзья следовали по малолюдным дорогам, стараясь не привлекать лишнего внимания. Самой главной трудностью для Николая в этом путешествии стала езда верхом. При всей тренировке на выносливость и закалку организм молодого человека оказался неготовым к столь длительному пребыванию в седле. Особенно тяжелыми были первые дни. С непривычки болело все тело. Даже небольшая канава или яма, куда попадали копыта животного, отзывалась тупой болью во всем организме, а к вечеру, когда горе-всадник наконец сползал на землю, руки и ноги отказывались слушаться и сил едва хватало, чтобы выпить горячего чаю и сжевать свою порцию вяленого мяса. Ночевка на холодной земле под открытым небом также не прибавляла бодрости. Хотя плащ, сотканный из шерсти особой породы овец, грел лучше всякой шубы, он не мог заменить мягкую кровать.
Друзья, не испытывавшие подобных трудностей, кидали сочувственные взгляды в сторону страдальца. Но тот не хотел, чтобы его жалели, упорно отказывался снижать темп скачки, понимая, что любое промедление может грозить смертью. Он устал отвечать на бесконечные вопросы, касающиеся его самочувствия, и отвергать предложения сделать отдых более длительным и ночевать на постоялых дворах. Тогда они просто не могли позволить себе подобную роскошь, ведь если бы Фаридар проведал о месте их ночлега, он мог просчитать весь маршрут, а значит, и конечную цель.
Излишняя заботливость друзей начинала нервировать Николая, но обижать их не хотелось, ведь они искренне хотели помочь, но только усугубляли его дурное настроение. Как-то после недели пути, устраиваясь на ночлег, он понял, что больше так не может. Эрик ушел собирать хворост для костра, Грейд занимался ужином, а он по-прежнему ощущал себя так, словно по нему проехался каток, и сама мысль о том, что завтра опять предстоит ехать верхом на этом ужасном животном, приводила его в ужас. Коля со стоном повалился на плащ, кляня боль и слабость. К нему подошел меррил и, заговорщически подмигнув, присел рядом.
– Мы с Эриком понимаем, что тяготит тебя в последнее время, – сказал он. – Как мужчина, ты боишься показать свою слабость и принять нашу помощь. Но мы ведь друзья, а впереди длительное путешествие, так что мы должны учиться полагаться друг на друга. Ты понимаешь, о чем я?
Тот нехотя кивнул. Только этого ему и не хватало до полного счастья – задушевных разговоров о мужской дружбе и командной поддержке.
– Вот я, например, тоже испытывал некоторые трудности, когда впервые сел в седло, – не обращая внимания на дурное настроение друга, продолжил Грейд, – и натер много мозолей, пока не научился ездить верхом.
– Ты? – зло усмехнулся Коля. – Да твоя задница сама натрет мозоль кому угодно, и нечего на лошадь валить.
Меррил опешил от таких слов. Николай тоже замолчал. Некоторое время собеседники смотрели друг на друга, а потом вдруг оба рассмеялись. Хохотали долго, до упаду, снимая все накопившееся напряжение и усталость. Настроение Николая улучшилось, а на следующий день, как ни странно, стало намного легче. К концу третьей недели пути он даже начал получать некоторое удовольствие, хотя монотонность езды утомляла. Они ехали молча, не потому что не хотели говорить, просто не слышали друг друга, ибо лошади скакали так, что ветер свистел в ушах и относил слова, не давая их расслышать.
И вот сейчас, лежа в кровати, Николай с улыбкой вспоминал и заботу друзей, и собственное отчаяние, и нежелание принимать помощь. Эрика он уже достаточно хорошо успел изучить за время своего пребывания в Шериаме, но теперь, в условиях ответственного и опасного путешествия, они заново открывали друг друга. Что уж говорить о едва знакомом Грейде с его прошлой темной репутацией. Но, несмотря ни на что, Коля доверял ему и чувствовал, что сделал правильный выбор, позволив присоединиться к их команде.
Ветер, задувающий в окно, приятно освежал тело, легкое опьянение от выпитого за ужином пива кружило голову, и уставший путник за всеми этими размышлениями и воспоминаниями сам не заметил, как уснул, так и не раздевшись.
Однако сон его был недолгим и тяжелым. Такое случается, когда засыпаешь в неудобной позе, прямо в одежде, а потому усталость только усиливается и голова наливается свинцом.
Коля так и не понял, что именно его разбудило – то ли желание лечь поудобнее, то ли громкий шепот в комнате. А скорее всего, все вместе. Он с трудом разлепил глаза и увидел своих друзей, что-то возбужденно обсуждающих.
– Не стоит делать вид, что не хотите меня будить, – он широко зевнул. – Ваш шепот поднимет на ноги даже глухого.
– Извини, – смутился Эрик, – просто тут такое дело…
– Во что вы там без меня ввязались?
– Да все нормально, – успокоил его Грейд. – Но без твоей помощи нам никак не обойтись.
– Что случилось? – забеспокоился Коля, вставая с кровати.
– Мы узнали, откуда у этих самых разбойников такие деньги, – хором произнесли друзья.
– А-а, – он заметно расслабился, – говорил же вам, что не собираюсь вмешиваться в их дела, и вас просил о том же.
– Да мы и не хотели, – начал оправдываться Эрик. – А подслушали их разговор случайно.
– Да, – подтвердил Грейд. – К их главарю, тому высокому, бородатому, что сидел рядом с нами, подошел паренек. Думаю, слуга. Он сказал, что товар в порядке, накормлен, напоен и находится под надежной охраной.
– Ну и что? – Николай никак не мог проснуться и вникнуть, что же так взволновало его товарищей.
– Как что? Ты уверен, что они действительно разбойники?
Только теперь стало ясно, к чему клонит меррил.
– Хочешь сказать, разбойники торговлей не занимаются?
– Именно, – подтвердил Грейд. – А если и занимаются, то нечистыми делами.
– А теперь вспомни, что они пили за Фаридара, благодаря которому и располагают такими огромными деньжищами! – добавил Эрик. – Только представь, чем они занимаются, если товар нужно кормить и охранять?
– Торговля людьми? – нахмурился Коля.
– Да. Теперь понимаешь, зачем нужна твоя помощь?
– Вы хотите, чтобы я воспользовался своим чутьем и либо подтвердил, либо опроверг вашу догадку?
– Схватываешь налету! – хлопнул друга по плечу Эрик. – Мы-то не можем просто так все оставить!
