— Точно, — одобрил лысый, наконец-то прикуривая сигарету.
— Ладно, я попробую, — протянул Мотыль, не обращая внимания на чьё-то ехидное «Попробуй, попробуй!». — В общем, вот как, понять маршрут группы оказалось делом несложным. У нас была информация о том, что девушка шла из Городка, правильно? — получив, одобрительный кивок в ответ, он продолжил уже более уверенно. — А значит, рухнувший вертолёт в Царицыно и отряд, который мы, я извиняюсь, уконтропупили здесь — это звенья одной цепи…
— Ты гляди слово-то какое знает, — попытался кто-то вновь повеселиться, но тут Сёма проявил свой характер, подтверждая злое прозвище — Упырь. Пистолет на какое-то короткое мгновение выскочил у него из кобуры и плюнул пулей, отправляя свою посланницу напиться крови. В толпе тихо взвыло, давя стоны и мат, а его хозяин, крутнув дальнобойный восемнадцатизарядный Heckler отправил того, как ни в чём, ни бывало домой, под мышку.
— Всё, братишечки, шутки закончились! Не мешайте человеку говорить, а для весельчаков хочу отметить особо, что следующий снарядик порвёт не ухо, а глаз, знаете ведь, продолжай…ммм, как тебя, по-людски?
— В-ввова…
— Продолжай, Во-ва! — с нажимом произнёс Семён, обращая внимание всех присутствующих на его имя. — Мы тебя слушаем, очень внимательно!
— Ну, да, — совсем приободрился парень. — О чём это я? А-аа…угу, вспомнил, отсюда следует, что в Городке сняли волновую диаграмму с наших подопечных, а сейчас, если бы мы не потерпели фиаско…
— Чего, чего? — кто-то всё же не выдержал, осмелившись задать вопрос, но под суровым взглядом лысого заоправдывался. — Ой, блиндыр, но я ж серьёзно, чего и у кого мы терпели?…
— Ладно, поясни, э-тим, — скривился Сёма, понимая с каким контингентом приходится иметь дело.
— Э-ээ, фиаско…, ну как же это вам объяснить-то…, чтоб попонятнее… А! Вот! В общем, если бы мы не лопухнулись, то в данный момент обладали бы этой самой волновой диаграммой преследуемых и существенно облегчили бы себе задачу, — заметив на некоторых лицах напряжение, Мотыль добавил. — Иначе, попроще, мы бы сейчас уже «сидели на хвосте» и догоняли тех, кто нам нужен!
— Хех, да эт понятно и без объяснений было, блиндыр! — опять встрял храбрец, заметив, что Упырь одобрительно кивает, приветствуя дискуссию. — Делать-то чего, скажи…
— Делать, делать, — пробормотал Вова. — А путь у нас с вами, собственно один: отряд, который мы расстреляли, не зря ведь полез в метро! Значит, туда ведут следы…
— Да ну, иди ты! — совсем уж раздухарился отважный оппонент. — Чё ж они, эти, как их… суицы…,суицэ…, тьфу ты, от блиндыр! Короче, чёж они самоубийцы, што ли?
— Ну, не знаю, — замялся в нерешительности Мотыль. — Только шли они в сторону Каширской станции, а вот как по верху или низом — это надо проверять…
— Наговорились, болтуны, — вступил наконец-то в разговор Семён. — Ладно, слушайте сюда. Смекаю, что Вова нам картину обрисовал верную, только до того момента, пока мы их базу не раздолбали и они, по моему разумению, об этом знают, впрочем, как и Хром со своими спецами. И теперь их путь вообще не читается, а потому, сделаем так, — он выхватил пистолеты, пожонглировал ими, сосредотачиваясь, и отдал короткие распоряжения. — Первая машина остаётся здесь: дежурит, смотрит, накапливает информацию. Кстати, хромовские бойцы существенно нам помогли, сковырнув здешнее гнездо инсектов, то, что тут осталось, для вас уже не помеха, но не расслабляться в любом случае. Вторая машина идёт назад, к вертушке, охраняет и ждёт техбригаду по демонтажу. Третье авто шерстит Кантемировскую улицу и Москворечье до Каширы, вдруг они туда сунулись. Ну и четвёрка с пятёркой едут к следующей по этой линии метро станции, со мной, значит, и так же смотрим, анализируем, накапливаем информацию. В бой- столкновения с местной шушерой не вступать, любые непонятки тут же сообщаются мне. Перепев на прежней частоте, через каждые пятнадцать минут, — с последними словами он лихо отправил оружие по своим местам, но, вспомнив, что-то важное обратил на себя внимание, крикнув зычным голосом. — Да! Последнее, это касается всех — никто! слышите, НИ-КТО! из преследуемой группы не должен пострадать! Для их поимки используйте пневмосети, перестроив оборудование на самый лёгкий режим, чтобы не помять клиентов! И если с них хоть волос упадёт…, что ж, тогда лучше сами себя кастрируйте, знаете ведь! — заключительное предложение подчинённые встретили понимающим молчанием. — Вопросы есть? Вопросов — нет! Вова в мою машину! Конец болтовне, братишечки, погна-али-и!!!
Горыныч слышал не всё…
Заметив, как на площадь стали подтягиваться один за другим мощные Hammer'ы, он вовремя сообразил, что хорошо бы послушать их хозяев. В двух словах объяснив Нике, зачем и куда направляется, Гор ужом подобрался к совещавшимся. Как оказалось, вовремя, по крайней мере, заключительную часть, которую проорал какой-то хмырь с головой похожей на школьную модель Земли только в миниатюре (он так его и окрестил про себя — Глобус), была максимально понятной и предельно ясной — их искали и очень хотели поймать! Четыре военных тяжёлых джипа рванули в разные стороны, пятый — остался…
Большой!
Вместительный!!
Соблазнительный…
А, кроме того, этот аппарат, очень даже мог решить их самую главную проблему — мобильность и защищённость во время передвижения. Да и броня с пулемётом им ну никак бы не помешала, добавив убедительности при встрече с любым противником, да и с друзьями тоже. Оставалось дело за малым, экспроприировать Hammer в их пользу любым доступным способом, тем более что там, внутри, находились самые серьёзные их недруги. Скорее всего, времени у него было немного, час, от силы полтора. Дольше топтаться у Каширского выхода из метро Серые вряд ли станут, полезут вовнутрь, искать их. Правда, была одна затыка — пятнадцатиминутная перекличка, но пару раз мозги запудрить ему наверное удастся, а дальше, как там было во сне «Москва-Воронеж…прам — та-ра-рам…!» Горыныч усмехнулся пацанской поговорке, которая так чётко, ярко, а самое главное, доходчиво объясняла преследователям, чего им ждать от погони… и кинулся к укрытию.
Пять минут он объяснял девушке сложившуюся ситуацию, десять дал на сборы пока не подгонит джип к подъезду…
С заставой ему немного повезло: один из Серых выбрался наружу справить малую нужду. Егор не стал ждать, когда он вывалит наружу всё своё хозяйство, и выпустил на свободу El Cazador. Тесак сделал своё дело, пробив горло чуть повыше бронежилета, войдя под кадык и разорвав голосовые связки. Боец даже не пикнул, падая на землю рядом с приоткрытой дверцей, а Горыныч метнулся вовнутрь без промедления.
В машине царило «лимонадное настроение».
Двое патрульных, развалившись на задних сидушках дремали под какой-то фильм идущий по мини- системе вмонтированной в спинки передних кресел, а водила делал вид, что наблюдает за обстановкой. Навалившись на руль, он изо всех сил боролся с предрассветной зевотой, которая напала на него, потому пропустил настоящую, смертельную атаку…
…Гор любил нож как любую другую зброю, но всё-таки не так, чуть-чуть по-другому, по-особому, с большим почтением, что ли! И вообще, этот вид оружия был ему ближе всего, заставляя кровь быстрее бежать по жилам, глаза дальше видеть, а всё тело ощущать придатком этого смертельно-опасного, но в то же время изумительного по своей простоте и функциональности человеческого творения. Порой ему казалось, что очередная полоска стали появившаяся в арсенале, словно проверяет его и может даже наказать за неучтивость болезненными ранами. Правда, с годами он научился находить общий язык, доверяя свою жизнь и защиту клинкам любых размеров, но, только нож вселял в него чувство уверенности и ощущения, что рядом с ним находится настоящий друг, надёжный и неподкупный.
Понятное дело, что как любой мужчина он неровно дышал и даже может, слегка мистифицировал способности оружия, но именно такими были его личные восприятия, и с этим ничего нельзя было поделать. Он был человеком боя и выбрал ремесло на всю оставшуюся жизнь, а значит, и относился к своим помощникам соответственно, целиком и полностью соглашаясь со словами дедуни-кузнеца из любимого им фильма «Александр Невский»: «Без прибора и вши не забьёшь!». Потому, Егор холил и лелеял свои приборы, понимая, что обязан им всем своим существованием, ну и не забывал, конечно, оттачивать
