Лавута, говорил:
«Вскоре после смерти Есенина в помещении Художественного театра состоялся вечер его памяти. На фоне тощей, надломившейся березки выступали с «прочувствованными» речами ораторы. Затем Собинов тоненьким голоском запел: «Ни слова, о друг мой, ни вздоха, мы будем с тобой молчаливы»… хотя молчалив был один Есенин, а Собинов продолжал петь. Вот вся эта обстановка произвела на меня удручающее впечатление» (журн. «Знамя». 1940, № 4–5, стр. 209–210).
Строки 138–140. «
Строки 141–144.
Строки 160–165.
Строки 206–210.
Датировано в автографе: «19.IV.26». Судя по автографу, Маяковский предполагал предпослать стихотворению два эпиграфа:
«1. То самое затаенное, что думал Пушкин о Радищеве, о Пестеле, о декабристах и революции, но чего сказать не мог своим современникам в форме ясного бытового сюжета, он передал в картинах и образах из египетской жизни, превратив Сенатскую площадь в ложе Клеопатры, а первые смертельные поцелуи русской свободы в поцелуи любви, оплаченной смертью (Л.
2. Какое разнообразие животного царства проходит перед воображением читателя, когда он перелистывает страницы Ф. Гладкова! Поросенок, цапля, кошка, змея, орел, мопс, паук, сорока, голубь, индюк, ворона, теленок, цыпленок, галка, собака, медведь, вол, жеребец, ястреб, петух, кабан, лягушка, саранча, пиявка, волчица и многие другие, которых я не выписал (В.
Обе эти цитаты, предназначавшиеся, очевидно, для иллюстрации разоблачаемых в стихотворении методов вульгаризаторской критики, зачеркнуты.
Стихотворение является откликом на дискуссию «Наша критика и библиография», развернувшуюся в 1926 году на страницах журнала «Журналист».
Напечатано в разделе «Дискуссия» под рубрикой «Писатели о критике», со сноской: «см. «Журналист», №№ 1 и 4».
Редакция «Журналиста» провела в 1925–1926 годах две анкеты: 1. «Что говорят писатели о постановлении ЦК» (1925, № 8–9 и 10), 2. «Наша критика и библиография» (1926, № 1, 4).
В резолюции ЦК РКП(б) «О политике партии в области художественной литературы» от 18 июня 1925 года, о которой идет речь, указывалось: «Марксистская критика должна решительно изгонять из своей среды всякое претенциозное, полуграмотное и самодовольное комчванство… давать отпор всякой макулатуре и отсебятине в своей собственной среде».
Строки 1–4.
Строки 67–69.
и строки 85–89.
В статье «А что вы пишете?» Маяковский говорит:
«Интересно, что мои язвительные слова относительно Лермонтова — о том, что у него «целые хоры небесных светил и ни слова об электрификации», изрекаемые в стихе глупым критиком, писавший отчет в «Красной газете» о вечерах Маяковского приписывает мне, как мое собственное недотепистое мнение. Привожу это как образец вреда персонификации поэтических произведений» (см. т. 12 наст. изд.).
Строка 84.
Строка 96.
Строка 97.
Строка 126.
Строки 154–157.
В машинописной копии, «Известиях» и томе 5 напечатано без разбивки на стихотворные строки, как прозаический текст. В беловом автографе и тексте «Красной газеты» имеет обычную для Маяковского разбивку на строки «лесенкой».
На четвертой, свободной от текста, странице автографа и в машинописной копии имеется следующее примечание Маяковского: «В целях эстетики и экономии бумаги пробую стихи печатать без разделов на строчки» (зачеркнуто в машинописной копии).