Том 10. Стихотворения 1929-1930

Вот верблюд, а на верблюде
возят кладь
    и ездят люди.
Он живет среди пустынь,
ест невкусные кусты,
он в работе круглый год —
он,
 верблюд,
     рабочий скот.

Кенгуру.
   Смешная очень.
Руки вдвое короче.
Но за это
       у ней
ноги вдвое длинней.

Жираф-длинношейка —
          ему
            ник ак
для шеи не выбрать воротника.
Жирафке лучше:
      жирафу-мать
есть
 жирафёнку
      за что обнимать.

Обезьян.
      Смешнее нет.
Что сидеть как статуя?!
Человеческий портрет,
даром что хвостатая.
Зверю холодно зимой.
Зверик из Америки.
Видел всех.
    Пора домой.
До свиданья, зверики!

[1926]

Эта книжечка моя про моря и про маяк*

Разрезая носом воды,
ходят в море пароходы.
Дуют ветры яростные,
гонят лодки парусные,
Вечером,
       а также к ночи,
плавать в море трудно очень.
Все покрыто скалами,
скалами немалыми.
Ближе к суше
     еле-еле
даже
 днем обходят мели.
Капитан берет бинокль,
но бинокль помочь не мог.
Капитану так обидно —
даже берега не видно.
Закружит волна кружение,
вот
 и кораблекрушение.
Вдруг —
      обрадован моряк:
загорается маяк.
В самой темени как раз
показался красный глаз.
Поморгал —
        и снова нет,
и опять зажегся свет.
Здесь, мол, тихо —
          все суда
заплывайте вот сюда.
Бьется в стены шторм и вой.
Лестницею винтовой
каждый вечер,
      ближе к ночи,
на маяк идет рабочий.
Наверху фонарище —
яркий,
   как пожарище.
Виден он
    во все моря,
нету ярче фонаря.
Чтобы всем заметиться,
он еще и вертится.
Труд большой рабочему —
простоять всю ночь ему.
Чтобы пламя не погасло,