Здесь к ним подняты мертвые руки,
Умоляющие о прощении
Под мерцаньем летящей звезды.
А бывает в ином царстве смерти,
Что проснешься один,
В час, когда
Весь трепещешь от нежности,
И готовы уста целовать другие уста,
А только бормочут молитвы разбитому камню?
4
Глаза не здесь.
Здесь нету глаз,
В этой долине мертвых звезд,
В этой пустой долине
Лежат разбитые кости наших погибших царств.
В этом последнем месте встреч
Мы ощупью ищем друг друга,
Избегаем слов
На берегах вспухших рек.
Без глаз. Разве только
Вернутся глаза,
Как вечные звезды,
Как вечная роза
Сумеречного царства смерти?
- Единственная надежда
Опустошенных!
5
'_В нашем садочке
Много колючих кустов.
Мы водим там хороводы.
Утром, в пять часов_'.
Между идеей
И действительностью,
Между намереньем
И поступком,
Падает тень.
_Яко Твое есть Царство_.
Между замыслом
И созданием,
Между переживанием
И ответностью,
Падает тень.
_Жизнь очень длинна_.
Между желанием
И соитием,
Между порывом
И существованием,
Между сущностью
И возникновением,
Падает тень.
_Яко Твое есть Царство_
Яко Твое...
Жизнь очень...
Яко Твое есть...
'_Так пришел конец вселенной,
Так пришел конец вселенной,
Так пришел конец вселенной, -
Да не с громом, а со всхлипом!_'
Перевод Н. Берберовой
Примечания
'ПОЛЫЕ ЛЮДИ'. Поэма написана в развитие 'Бесплодной земли' и содержит множество перекличек с нею. Постоянным фоном служит 'Божественная комедия' Данте, важны также аллюзии на роман Дж. Конрада 'Сердце тьмы'. Герой Конрада умирает со словами: 'Ужас! Ужас!'
Эпиграф из Конрада - этими словами в романе черный слуга сообщает о гибели своего господина - 'буяна' и 'набивного болвана' одновременно.
Подайте Старому Гаю - с такими словами дети попрошайничают 5 ноября, в день празднования неудачи Порохового заговора 1605 г. В этот день набитые трухой чучела главного заговорщика Гая Фокса таскают по улицам, а затем сжигают на костре.
Сопредельное царство смерти - это и есть смерть, тогда как 'призрачное царство смерти' - это жизнь 'полых людей'.
Те глаза что и во сне - ср. в стихотворении Киплинга 'Лик бессмысленный, незрячий'; вместе с тем это взгляд дантовой Беатриче.
Ах какой колючий плод - пародийная плясовая.
Между замыслом и воплощением (и т. д.) - тройная аллюзия: 1) имитация католической литании; 2) парафраз стихотворения Валери 'Морское кладбище'; 3) подражание речи Брута из шекспировской трагедии 'Юлий Цезарь'.
Ибо Твое есть - конец католической молитвы.
Жизнь длинная - цитата из 'Сердца тьмы' (ср. также у Иосифа Бродского: 'Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной').
