'Философским тетрадям' Ленина, в к-рых С. усматривал остатки 'непереваренного' гегельянства). В 1938 г. был опубликован 'Краткий курс истории ВКП(б)', где имелась написанная С. гл. 'О диалектическом и историческом материализме'. В условиях культа С. она необоснованно превозносилась. Между тем в ней все богатство диалектики свелось к четырем 'чертам': 1) всеобщая связь и взаимообусловленность предметов и явлений; 2) движение и развитие в природе и об-ве; 3) развитие как переход количественных изменений в качественные; 4) развитие как борьба противоположностей. Т. обр., С. исключил из диалектических законов закон отрицания отрицания. Абсолютизируя борьбу противоположностей, он не ставил вопрос об их единстве. Развитие ограничивалось лишь поступательной формой. В его представлении и диалектический метод, и материалистическая философия как две составные части диалектического материализма — это учение об одном и том же, а именно о бытии, о внешнем мире, о жизни и о законах ('чертах') объективной действительности. С. говорил о методе познания, даже о диалектическом способе мышления, но фактически под методом познания он понимал онтологические аспекты мышления и познания, что предопределяло появление в советской философии т. зр., согласно к-рой в марксизме вообще нет гносеологии как относительно самостоятельной философской дисциплины. В 1946 г. С, ознакомившись с кн. Александрова 'История западноевропейской философии', дал ей отрицательную оценку. Последовала философская 'дискуссия' 1947 г., во время к-рой выступил А. А. Жданов. Дискуссия повлияла на методологию историко-философских исследований в духе беспредельной ее политизации и идеологизации, но стимулировала разработку ряда философских проблем теории познания. Работа С. 'Марксизм и вопросы языкознания' (1950) внесла немало путаницы в собственно языкознание, хотя сама по себе постановка в ней проблемы 'язык и мышление' способствовала оживлению исследований в сфере гносеологии. В обстановке культа С. вышло много книг и статей, где его работы неправомерно превозносились как 'гениальные'. Однако реальная философская жизнь в СССР даже в 40-е и нач. 50-х гг. систематически выходила за рамки, очерченные работами С. Критика культа С, развернувшаяся после его смерти, способствовала отказу от ряда догм, ошибочных положений, стимулировала творческие поиски философов.
С о ч.: Об основах ленинизма. Л.; М., 1925; К вопросам ленинизма. М.; Л., 1926; О диалектическом и историческом материализме (сентябрь 1938). М., 1939; Соч. М, 1946–1955. Т. 1–13; Вопросы ленинизма. 11-е изд. М., 1953; Экономические проблемы социализма в СССР. М, 1952.
Лит.: Милюков П. Н. Сталин//Современные записки. 1935. № 59; Федотов Г. Сталинократия // Там же. 1936. № 60; ГакГ.М. Произведение товарища Сталина 'О диалектическом и историческом материализме'. М., 1945; Вопросы диалектического и исторического материализма в труде И. В. Сталина 'Марксизм и вопросы языкознания'. М., 1952. Т. 1–2; Медведев Р. А. О Сталине и сталинизме. М., 1990; Квасов Г. Г. Документальный источник об оценке И. В. Сталиным группы академика А. М. Деборина (текст и комментарий) // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. М., 1992. Вып. 10. С. 188–197; Souvarine В. Staline. Apercu historique du bolchevisme. P., 1935; Deutscher I. Stalin. A Political Biography. L., 1977; Fischer L. The Life and Death of Stalin. Londres, 1953; Marie J. J. Staline. P., 1967; UlamA. B. Stalin. N. Y., 1973.
В. Ф. Пустарнаков
СТАНКЕВИЧ Николай Владимирович (27.09(3.10). 1813, с. Удеревка Острожского у. Воронежской губ. - 25.06(7.07). 1840, Нови-Лигуре, Италия) — философ. С 1830 по 1834 г. С. обучался на словесном отд. Московского унта. Живя в доме известного шеллингианца М. Г. Павлова, С. знакомится с философией природы Шеллинга. Под влиянием Надеждина осваивает его эстетику. Его интересуют также эстетические идеи нем. романтиков. С 1836 г. его и М. А. Бакунина увлекает философия Гегеля. Пошатнувшееся здоровье заставляет С. покинуть Россию в 1837 г. За границей уже перед смертью он использовал любые возможности для более глубокого знакомства с гегелевскими идеями. В наследии С. не осталось сколь-либо заметных соч. по философии. Все, что мы можем узнать о его мировоззрении, содержится в основном в его переписке с друзьями. И здесь следует особо отметить эпистолярное мастерство С. Большую роль в знакомстве рус. интеллектуальной элиты с философскими идеями, прежде всего с нем. идеализмом, играла деятельность возглавляемого С. кружка, в к-рый входили, наряду с др., М. А. Бакунин, Белинский, Боткин, одно время — К. С. Аксаков. Философские увлечения С. - последовательно: Шеллинг, Кант, Фихте, Гегель. В Шеллинге его наиболее привлекала не натурфилософия, а трансцендентализм. С. интересовала идея целостного восприятия мира, единство природы и истории. И именно в этом, по его собственному признанию, огромную роль сыграл Шеллинг. У Фихте же он и его друзья восприняли этические идеи, его трактовку идеи личности. Изучая Гегеля, С. приходит к признанию духовной основы мира, к постижению духа как конкретного, деятельного начала. Для С. характерно также утверждение идеала нравственно совершенной личности, что сыграло свою роль в развитии гуманистических идей в рус. общественной мысли России. Осн. значение С. для истории рус. философии состоит в том, что он был вдохновителем, своеобразным аккумулятором идей для целой плеяды молодых рус. мыслителей. И деятельность его кружка (в смысле распространения идей нем. философии), и его эпистолярное наследие (в смысле раскрытия перед нами лаборатории мысли формирующейся рус. интеллигенции), и его непосредственное идейное влияние на друзей-коллег — все это составляет важную страницу в истории идейно-теоретической жизни того времени.
С о ч.: Избранное. М, 1982; Переписка 1830–1840 гг. М., 1914.
Лит.: Николай Владимирович Станкевич. Переписка его и биография, написанная П. В. Анненковым. М., 1857; Александров Я. Идеалист 30-х годов XIX века: (К 75-летию со дня кончины Н. В. Станкевича. 1840–1915). Казань, 95;ГершензонМ. О. История молодой России. М.;Пг., 1923; Сакулин П. И. Идеализм Н. В. Станкевича // Вестник Европы. 1915. Кн. 2; Филиппов М. М. Судьбы русской философии: (Кружок Станкевича. — Влияние Гегеля) // Русское богатство. 1894. № 11; История философии в СССР. М., 1968. Т. 2. С. 281–287; История русской философии. М., 2001 (2007). С. 152–155.
В. И. Приленский
СТАРООБРЯДЧЕСТВО (староверие) — общее название рус. (православного) духовенства и мирян, отказавшихся присоединиться к реформе, предпринятой в XVII в. патриархом Никоном, и пытающихся сохранить церковные установления и традиции древнерус. православной церкви. Среди С. сложилось несколько различных церковных организаций (иногда называемых толками или согласиями), каждая из к- рых официально именует себя Древ-леправославной (православной) церковью, а своих последователей — православными христианами. Бытует самоназвание 'староверы' с прибавлением указания на принадлежность определенной старообрядческой церкви. В дореволюционной литературе, как правило, С. именуется 'расколом', а староверы — 'раскольниками'. В первые десятилетия С. было прежде всего общественной оппозицией церковным нововведениям, не вводившей новую позитивную программу или доктрину; богословствование начального С. было только защитой церковной традиции и критикой реформы. Но уже к кон. XVII в. перед С. обостряется необходимость решения целого ряда богословско- мировоззренческих проблем — как в теоретическом, так и в практическом плане. Одна часть духовенства пришла к убеждению, что, поскольку необходимо иметь священство, следует принимать с сохранением сана священнослужителей, переходящих в С. из новообрядной церкви. Это направление получило название 'поповщина', 'поповцы' или 'беглопоповцы'. Но др. староверы полагали, что в мире воцарился антихрист и близок конец света. Поэтому истинные священнослужители исчезли, а новообрядная церковь лишена благодати. Эти старообрядцы называются 'беспоповцы'. Перед ними возникла задача организовать свою церковно-богослужебную жизнь и дать этому догматическое обоснование. Значительная роль в ее разрешении принадлежит братьям А. и С. Денисовым и Феодосию Васильеву. Из богослужения беспоповцев исключаются все священнодействия, к-рые полномочен выполнять только священник или дьякон. Такие богослужения и до раскола совершались в сев. краях Поморья, где в малонаселенных и удаленных приходах не было постоянных священников. С этим связано происхождение названия мн. беспоповцев — поморцы. Правила организации церковной жизни, отношений с еретиками черпались С, в т. ч. и беспоповцами, из 'Кормчей книги' — свода правил апостолов, соборов и святых отцов. Отвержение новообрядного духовенства и таинств беспоповцами не имело ничего общего с учением протестантизма, с к-рым их неоднократно пытались сблизить на основании внешнего сходства. Беспоповцы не отвергают принципиально ни церковную иерархию, ни таинства, они лишь в конкретных исторических условиях,
