Все животные иногда спят.
90. Концерны, в которых правление работает плохо, не приносят доходов.
Правление железнодорожных компаний никогда не работает плохо.
91. Всякому доводилось видеть свинью.
Никто не приходил в восторг от свиньи.
В каждом из приведенных ниже отрывков попытайтесь выделить две посыки и вывести из них заключение, если таковое имеется.
92. Всякий, кому довелось охотиться на львов столько, сколько мне, скажет, что львы – животные дикие и среди них попадаются отдельные экземпляры, которые не пьют кофе, хотя я вовсе не собираюсь утверждать, будто такие львы не являются исключением из общего правила.
93. – Да ведь это просто смешно – предлагать овсяную кашу и кому? Следовало бы знать, если вам вообще хоть что-нибудь известно, что ни один старый моряк не любит овсяную кашу!
– Простите, но мне казалось, что поскольку этот человек – ваш дядя, то …
– Он-то мой дядя, ну и что из этого? Несете какой-то вздор, даже слушать не хочется!
– Можете называть это вздором, если угодно. Я знаю одно: мои дяди – старые люди, и им овсяная каша нравится!
– Это означает всего лишь, что ваши дяди …
94. – Пойдем домой! Мне надоела эта давка. Ты же сама прекрасно знаешь, что в переполненном магазине не очень-то уютно.
– Кто же думает об уюте, отправляясь за покупками?!
– Как кто? Конечно, я. И я уверен, что если пройти немного дальше по улице, то можно найти несколько магазинов, в которых не так много народа. Следовательно, …
95. – Они утверждают, будто ни один врач не увлекается метафизикой и не играет на органе, однако мне известно о вас нечто такое, что заставляет думать иначе.
– Интересно, откуда вы узнали? Вы же никогда не слышали, как я играю на органе.
– Разумеется, не слышал. Зато мне довелось как-то раз слышать, как вы, доктор, рассуждали о поэзии Броунинга. Из вашей речи можно было заключить, что вы, во всяком случае, интересуетесь метафизикой. Следовательно, …
Извлеките силлогизм из каждого отрывка, который приводится ниже, и проверьте правильность его заключения.
96. – Даже не говорите! Я знавал больше богатых купцов, чем вы, и могу утверждать, что ни один из них от сотворения мира не был старым скрягой.
– А какое отношение это имеет к старому мистеру Брауну?
– Как какое? Разве он не очень богат?
– Очень, ну и что из этого?
– Как что? Разве вы не видите, сколь абсурдно называть его прижимистым купцом? Либо он не купец, либо он не скряга!
97. – Как мило с вашей стороны справляться о моем здоровье! Я действительно чувствую себя сегодня гораздо лучше.
– А что послужило причиной столь приятной перемены: природа или искусство?
– Я думаю, что искусство. Доктор прописал мне кое-что из своих патентованных лекарств.
– Ну что же, я никогда больше не назову его обманщиком: нашелся хоть один человек, которому стало лучше от его лекарств.
98. – Нет, ты мне ни чуточки не нравишься. Лучше я пойду и поиграю со своей куклой. Куклы никогда меня не обижают.
– Ах ты маленькая глупышка! Куклы нравятся тебе больше, чем кузины!
– Конечно! Кузины всегда меня обижают – по крайней мере все кузины, которых я видела.
– Хотела бы я знать, что отсюда следует! Может быть, ты хочешь сказать, что все кузины – не куклы? Но разве кто-нибудь утверждает обратное?
99. – Почему вы решили, что это герань? С такого расстояния невозможно отличить один цветок от другого. Я могу лишь с уверенностью сказать, что все эти цветы красные: для этого мне не нужно телескопа!
– Но ведь некоторые герани красные, не так ли?
– Не отрицаю, ну и что? Уж не хотите ли вы сказать, что некоторые из этих цветов – герани?
– Именно это я и хотел бы сказать, если бы вы могли проследить за ходом моих рассуждений. Но стоит ли мне что-нибудь доказывать вам, это еще вопрос!
100. – Ребята! Вы выдержали трудный экзамен. На прощанье я хотел бы дать вам один совет. Помните: все, кто всерьез жаждет обрести прочные знания, должны работать упорно.
– Благодарю вас, сэр, от имени моих школьников! Горд сообщить вам, что по крайней мере некоторые из них всерьез жаждут получить знания.
– Очень рад слышать это, но почему вы так думаете?