— Хм…
— Не ответ, — промурлыкала, урвав манящий кусочек. Есть хотелось — жуть.
— Да?
— Ага! Где моя любимая кофточка? — я облизала пальцы. Ясно, щепотка тмина.
— Ах, это… — Саша посмотрел в угол. Я за ним, и разглядела кучку тряпья.
— М-м-м… Вкусно! И?
— Кто-то потерял терпение.
Я деланно округлила глаза, пытаясь выхватить кусок побольше прямо из-под ножа.
— Лаари!
Ощутимый шлепок по руке, заставил меня пождать губы и усесться на скамью.
— Хижина в Вековом? — предположила я, внимательно рассматривая обстановку. Вроде, похоже, а в тоже время — нет.
— Не совсем, — ответил Саша, ставя передо мной тарелку с мясом, зажаренными на огне овощами и горсткой зелени. — Держи, травоядное, — прокомментировал он, отправленный в рот листик петрушки.
— Вкусно. — подтвердила я. — Ну?
— Близко.
— А где тогда? — в ход пошел баклажан, судя по корочке, хотя на вкус не похоже.
Я не стала спрашиваться, что это было, проглотила с удовольствием и все.
— Дом моей души. — мужчина загадочно улыбнулся. — Когда мне хочется покоя, я прихожу сюда.
— Ты сегодня сама таинственность. Ладно, я потерплю, — выудив особо румяный кусочек мяса, я отправила его в рот, жмурясь от удовольствия. — М-м-м… Объеденье… — протянула я, наблюдая за довольным выражением Сашиного лица. — А где остальные? Нуванна, Гаэль? Они уже поели?
Пока спрашивала, смотрела в тарелку, выбирая следующую жертву, но стоило оторваться и бросить взгляд на Сашу, чуть сама в жертву не превратилась. Увидев мертвенно бледное лицо с поджатыми губами, я подавилась и закашлялась. Справившись с приступом и глотнув воды, я посмотрела еще раз, добавив к общей картине тревогу и сожаление, притаившиеся в глазах.
— Шен? Что? — спрашивая, мечтала не получить ответа, так как заранее знала, что он мне понравится.
— Они остались с войском.
— Что ты сделал? Как мы здесь оказалась? И где это здесь? — посыпались из меня вопросы.
— Не помнишь?
— Нет, только приступ, — призналась я, подавляя предательскую дрожь.
— Ирдрая снял браслеты, и я унес тебя. — Взгляд стрельнул на руки — мою, его — ставший привычным ободок исчез.
— Почему?
— Испугался. — Саша пожал плечами, видимо не собираясь мне рассказывать, о стычке с советником, о том, как рисковал быть убитым.
— А Нуванна?
Передо мной как наяву стояли его глаза, помутневшие от черных точек. Разум кричал об опасности. Ему нельзя там оставаться, совсем нельзя, а тем более одному. Где-то внутри билось понимание, что без моего сдерживающего присутствия, Николай вполне может сдаться и пойти на поводу у своего желания присоединиться к Лии. Что в том состоянии, в котором он сейчас пребывает, правда и вымысел перемешались в его голове. Сбитый с толку ощущением зова, он думает, что сможет встретиться и обнять любимого человека, но я-то знала, что это не правда, что это уловка для заманивания сущности, бить туда, где больнее всего, особенно если человек сопротивляется.
— Они заложники нашего возвращения, — грустно подытожил Саша, а я разозлилась.
— Ему нельзя там оставаться! — процедила, вскакивая со скамьи. — Он сдастся, понимаешь! Ты должен его забрать! — мой взгляд лихорадочно шарил по комнате в поисках одежды, пока не наткнулся на кусок белой ткани, торчащей из сундука. Подскочив к нему, я дернула крышку, и увидела свой плащ, аккуратно свернутый и уложенный поверх других вещей.
— Успокойся. — Теплые руки обняли меня за плечи.
— Шен! Мы должны его вытащить! — прохныкала я, прижимаясь к его груди.
— Лаари. Мы не сможем. Сейчас не сможем.
Грусть, тревога, злость перемешались в его голосе, придав еще большую хрипотцу.
— Но как же… — развернувшись, я заглянула в глаза. — Как ты смог?
— Либо ты, либо он, — ответил Саша. — Мы выбрали тебя.
Я содрогнулось с немым криком, и по щеке поползла одинокая слезинка. Он оставил брата, чтобы спасти меня. Черт! Уткнувшись лицом в грудь, я старалась сдержать новый поток рыданий, сдавивший горло цепкой хваткой.
— Прости меня, — выдавила из себя, но слова заглушила ткань, слопавшая всю безысходность слов.
— Тебе не за что извиняться, милая, — прошептал мужчина мне в макушку, гладя по голове, пытаясь поддержать.
— Все из-за меня. Если бы не я, тебе не пришлось выбирать.
— Ш-ш-ш, тихо. — Он нежно, но крепко прижал к себе, еще чуть ближе, чуть плотнее, и сам того не желая, добил меня окончательно. — Ты моя жизнь.
Глава 40
У нас было шесть дней наедине друг с другом. Шесть дней, на протяжении которых я терзалась переживаниями, несмотря на все усилия Саши. Ему тоже приходилось несладко, но ради меня мужчина создавал видимость довольного жизнью человека. Местами удавалось, местами нет, в любом случае, оба были на взводе, а потому периодически цеплялись друг к другу из-за пустяков.
— Вот объясни мне, обязательно было лезть? Меня подождать не могла! — возмущался Саша, когда я чуть не свалилась с обрыва.
— Что ты со мной как с маленьким ребенком обращаешься? — парировала я, отряхивая штаны. — Подумаешь, упала! Это не смертельно.
— Что в твоем случае смертельно, даже черту неизвестно! — выдал он в ответ.
— В моем? — рассвирепела я. — Да я покрепче тебя буду!
— Ты шага ступить не можешь, чтобы неприятностей не нажить!
— Тридцать лет прожила без тебя, справлялась и ничего!
— Видел я, как жила! Спряталась в конуру и носа не высовывала.
— И что? Моя жизнь — моя конура! Что хочу, то и делаю! — отбрила я, сбрасывая его руку. — Пусти! Сама я!
Саша чертыхнулся, но выбраться мне помог. Злой фурией я пронеслась мимо, направляясь к дому.
— Ну я тебе покажу неумеху — неприятность, — бурчала себе под нос, летя по тропинке. — На всю жизнь запомнишь!
— Лаари, стой!
— Еще чего!
— Да, что с тобой?!
— Со мной! — даже остановилась от такой наглости. — Со мной что? Записал меня в ряды несмышленышей, а я радоваться должна?!
— Лаари. Ты бредишь! Я никуда тебя не записывал!
— Ага! Только к ходячим неприятностям!
