сопровождала ее небыстрый путь.
Вечером, вернувшись после очередных безрезультатных раскопок в рыбацкий домик, Степановна и Лукич перенесли колченогий столик и несколько стульев в затхлый подвал, где по-прежнему томился политик Гераклов. В десять часов стол уже ломился от яств, приготовленных за день коком Серебряковым- Разбойниковым, а посередине стола, между бутылкой водки и салатом, наложенным из-за отсутствия посуды прямо на газету, красовалась старенькая «Спидола». Пираты торжественно расселись за столом, и Разбойников включил приемник. Несмотря на шипение и прочие помехи, можно было понять, что настроен он на Кислоярское государственное радио и что идет прямой репортаж из Центризбиркома.
— Сегодня решалась судьба Кислоярской Республики, — взволнованным голосом говорил диктор. — Нам с вами предстояло избрать нового главу государства. Напомню, что на этот ответственный пост баллотировалось пять кандидатов, и двое основных — нынешний Президент господин Яйцын и лидер Союза левых сил товарищ Зюпилов. Кроме них, в избирательные бюллетени были также внесены фамилии аптекаря Бряцалова, предпринимателя Вакуума и профессионального патриота Волоскова, но, согласно последним социологическим опросам, у них нет никакого шанса оказать серьезное влияние на итоги выборов.
— Какая мерзость! — сказал штурман Лукич, нарезая колбасу своим знаменитым ножом.
— Ничего, — благодушно откликнулся Разбойников, — скоро мы весь этот балаган прикроем. A то развели тут разных президентов, губернаторов, мэров, сэров, пэров, херов всяких. Выборы устраивают, как в растленной Америке!.. Да вы закусывайте, товарищи, еды много. A не хватит, так сплаваем на яхту, Грымзин еще даст. Правда, товарищ Гераклов?
— Тамбовский волк тебе товарищ! — огрызнулся Константин Филиппович. Он со связанными ногами лежал в углу на полусгнившей соломе.
— По крайней мере, тамбовский волк не оскверняет красные знамена, — не остался в долгу Разбойников.
A тем временем голос из приемника продолжал:
— Дополнительную интригу в предвыборный расклад внес майор Cелезень, рейтинг которого по социологическим опросам уверенно выходил на третье место. Две недели назад он снял свою кандидатуру и призвал голосовать за ныне действующего Президента Кирилла Аркадьевича Яйцына, а в обмен за это Президент назначил майора на должность старшего помощника. Теперь исход выборов во многом зависит от того, последует ли электорат Селезня его призывам.
— Что еще за «электорат»! — презрительно фыркнула Степановна. — Чего они там, нормальные слова забыли?
— Ничего, — весело откликнулся Петрович, — вот возьмем власть, и не будет никаких электоратов да рейтингов. Наш народ вновь станет избирать тех, кого надо, и результат будет как положено — девяносто девять целых и девяносто девять сотых!..
Внезапно Разбойников прервал пламенную речь, так как диктор начал сообщать нечто важное:
— К нам в избирком поступили первые предварительные данные. В Пустопорожненской волости, где в голосовании приняли участие чуть больше двух третей избирателей, лидирует Зюпилов — 57 % голосов. За Яйцына проголосовали 36 %, остальные кандидаты получили совсем по чуть-чуть.
— Так выпьем за победу истинных патриотов! — провозгласил повеселевший Разбойников и разлил водку по бумажным стаканчикам. — Гераклов, а ты не хочешь выпить за наш успех?
— Не хочу! — отрезал Гераклов.
— Ну, не хочешь — как хочешь… Ух, хорошо пошла! — Петрович закусил колбасой, подпер руками голову и вдохновенно запел фальшивящим козлетоном:
Лукич со Степановной подхватили:
В это же время на «Инессе», в радиорубке у Oтрадина, звучал голос ведущего частной станции «Икс-игрек-зет плюс» Яши Кулькова. Ему жадно внимали банкир Грымзин и доктор Серапионыч.
— Да, зря я не перевел капиталы в Швейцарию, — помрачнел Грымзин, когда Кульков обнародовал результаты по Пустопорожненской волости.
— … Ну вот подошли и другие новости — свеженькие, пухленькие, тепленькие и мягонькие. — Публика насторожилась. — В деревне Мымрино уже подсчитали все голоса, и там уверенно лидирует нынешний президент. У него 55,4 %, а у Зюпилова 39,3 %. Температура у Зюпилова явно нездоровая. Я бы ему порекомендовал попить импортного пивка и сходить по девочкам. По себе знаю — помогает от всех болезней.
— Нет-нет, с этим я решительно не согласен, — покачал головой Серапионыч.
— C чем вы не согласны? — взвился Грымзин. — Результаты вам не нравятся?
— C пивом я не согласен, — поправил пенсне Серапионыч. — Какие после пива девочки? После пива только в туалет. Лучше уж выпить водочки.
— Да, по такому случаю и водочки выпить можно, — подумав, согласился Грымзин. A Кульков все продолжал вещать:
— Вот еще новостишки подошли. Уже не белые и пушистые, а скорее красные и заскорузлые, как та штука, что я сейчас держу в руках. То есть микрофон. Короче говоря, в Зареченском избирательном участке, в районе, известном своими питейными традициями, явно лидирует Зюпилов. У него 53, а у Яйцына 42 процента. A у остальных, как всегда, такая мелочевка, что об этом даже и говорить неудобно.
— Хороший был у меня банк… — вздохнул Грымзин. A Кульков продолжал:
— A вот и с избирательного участка на Ипподроме новостишки подошли. Кстати, с того самого ипподрома, на котором супруга аптекаря Бряцалова демонстрировала свой круп. Да, я сам видел — задница что надо. Ну и ее благоверный то же самое. Кстати, в этом районе находится его фармацевтическая фабрика «KALSEX», и вы думаете, это ему помогло? Так вот — нет. Правда, три процента он набрал, но для него это потолок. На Ипподромном участке выиграл Яйцын — у него 58 %, а у его главного соперника — 36 с половиной. И еще по поводу Бряцалова. Как говаривал Тарас Бульба, «ну что, сынок, помогли тебе твои ляхи?».
— Aй-яй-яй, боже мой… — схватился за голову Серапионыч.
— Ну и что вас опять не устраивает? — обернулся к нему вновь повеселевший Грымзин.
— Гоголь-то ему чем насолил?! — тяжко вздохнул доктор.
— Какой Гоголь? Не помню такого в списке, — насупился Грымзин. — Вы, наверно, имели в виду — Cелезень?
— Да нет, я говорю — Гоголь, в смысле «Мертвые души»…
— Как, вы хотите сказать, что они там в избиркоме еще и приписками занимаются?!
— Тише, господа, — обернулся к ним Oтрадин. — Тут интересные вещи…
— A к нам тут как раз зашел такой большой, крутой — ну, в общем, майор Cелезень, — объявил Кульков. — Александр Иваныч, кстати, можно, если я буду вас называть просто Сашулей?
— Нет, — кратко пробасил майор.
— A, понятно. Александр Иваныч, ну как ваша семейная жизнь, как там то да се?
— Порядок.
