простиралась зелёная лесостепь, изрезанная многочисленными ручьями и речушками. Вся эта красота не проживёт и тысячи лет, с грустью размышлял подполковник, ещё раз убеждаясь в верности своей идеи ускорения технического прогресса. Чтобы сохранить такую красоту для потомков, можно и прогрессором поработать.
Дальнейший пятисотвёрстный путь по предгорьям Памира в сторону Амударьи и вверх по течению этой реки, едва не прервали несколько вождей и старейшин, уговаривавших первого венгра повернуть на север, к Аральскому морю, в рейд на Бухару, Ургенч и Хорезм.
— Да, это богатейшие города, стоят на великом шёлковом пути, и дадут они исключительную добычу, — согласился с этими жадинами Олег на общем совете, — но, ещё полсотни лет назад эти города с применением пушек захватили казары. Кто из вас считает казар глупцами? Правильно, нельзя считать врагов глупее себя, иначе не сможешь их победить.
— Но, ты не знаешь, есть ли там казары сейчас, — возразил ему молодой вождь, явно веривший в богатую и лёгкую добычу, — они могли давно уйти.
— Да, казары могли уйти, вооружив свои гарнизоны пушками, — согласился уралец, — могли не вооружать крепости пушками, могли и не уйти. Ты правильно сказал, я не знаю этого. Кто мешает тебе узнать? До Бухары не более трёх дней пути для твоих всадников, почему ты не узнал, прежде, чем звать нас в неизвестность?
— Зато я знаю, что спустя месяц пути через горные перевалы, мы выйдем в богатейшую речную долину, где не будет равных нам воинов. Зачем нам Бухара и Ургенч, если на юге нас ждут десятки городов, гораздо богаче тех, что мы видели? — уралец перевёл дух, — кроме того, в нашу орду уже влились сотни новых воинов, да по пути мы встретим ещё много голодных бедняков, что укрепят наши силы. И я могу твёрдо сказать, что города, ждущие нас на юге, ни разу не сталкивались с пушками. Как вы думаете, легко ли их захватить, чем, к примеру, Бухару, которую за полсотни лет не раз штурмовали с пушками?
Долго пришлось уговаривать вождей старому сыщику, напирая на все возможные аргументы, но, помог случай. С севера, со стороны Бухары, прискакали взмыленные разведчики с сообщением о приближении большого войска, вооружённого пушками и ружьями. Без дальнейших уговоров, старейшины сразу прониклись жаждой продвижения на юг, вверх по Амударье. Проверять на практике хвастовство молодых воинов, утверждавших, что справятся с любым врагом, вожди не захотели. В этом наступлении, больше напоминавшем бегство, чуть не пострадали пушкари, со своим огромным обозом.
Не считавшие кражу чужого скота преступлением, молодые кочевники, выкрали десяток коней из упряжек обоза. Ракоци с друзьями, действуя на своём авторитете и ссылаясь на приказ Мадьяра, вернули всех коней и в счёт возмещения обиды прихватили ещё упряжку. Потеряв на это время, пушкари оказались в арьергарде «наступающей» орды. Когда последние повозки пушкарей втягивались вверх по ущелью вдоль русла Амударьи, передовые отряды бухарских воинов появились на горизонте. Возникала у Олега идея с небольшой засадой, но, по здравому разумению, он вспомнил о сотнях ружей вероятного противника и отказался. Понадеялся на лень бухарцев, что не станут преследовать угорскую орду в горах, и ошибся.
Отряд из полутысячи воинов Бухары, вооружённых ружьями и десятью пушками, явно горел желанием богатых трофеев. Сначала они отставали от угров на сутки пути, но в горах постепенно нагоняли отставание и через три дня Мадьяр был вынужден оставить заслон из полусотни новичков, вооружённых луками. Им предстояло продержаться на удобной позиции до темноты, что парни выполнили, но догнали орду всего семеро раненых воинов, без единой стрелы в колчанах. Олег два дня выяснял у них подробности движения бухарцев, казарских воинов в отряде преследователей не было, и решил рискнуть, встретив «ну очень удобный поворот в ущелье». В любом случае с преследованием надо разбираться окончательно, иначе угры рисковали получить удар в спину на равнинах Индостана. Да ещё какой!
Первый венгр разрешил все будущие трофеи оставить пушкарям и приданной полусотне, не рассчитывая на выполнение обещания. Более того, он не верил в спасение самих пушкарей, приставив к Олегу двух порученцев с десятком всадников, главной задачей которых было спасение уральца и пушек в критические минуты. Он же запретил брать в засаду все пушки, впрочем, по расчётам хватало и двух. Проследив за отправление своего обоза, старый сыщик занялся минированием двух скал, нависавших над ущельем, пороха для этого он оставил предостаточно. Расчёты по скорости горения самодельных бикфордовых шнуров провели давно, опыт взрывных работ с чёрным порохом у старого сыщика имелся, получен в Уральских горах.
По рассказам уцелевших арьергардников, передовой отряд бухарских воинов состоял из пятидесяти вооружённых ружьями всадников. Даже учитывая привычку воинов привирать, авангард противника должен быть не меньше двадцати воинов, на это и надеялся уралец, рискнувший заманить их в ловушку. Несмотря на риск больших потерь, возможность захвата десятка — другого ружей манила сильнее золота и драгоценностей. Ракоци и полусотник поддержки Мена полностью поддержали план уральца, для них ценность ружей не шла в сравнение с возможным риском. Запальные шнуры собирались поджечь сам уралец и красильщик, в выдержке его была возможность убедиться. Установленными с двух сторон ущелья пушками командовал Ракоци, получивший неплохой опыт применения огнестрельного оружия.
Выманивая противника и отвлекая его внимание от засады, в полуверсте расположились лучники и всадники прикрытия, держа наготове копья и щиты. Ждать пришлось до полудня, за это время скучавший сыщик смастерил три ручных гранаты психологического действия, состоявшие из мешочков с порохом и обрезками запального шнура. Небольшой костерок слабо тлел в паре шагов, не давая дыма, разжигать такие костры, сыщик научился лет шестьдесят назад. Оглядывая засаду, он удивлялся выдержке своих парней, хотя, чего странного, все они охотники и привыкли подолгу ожидать зверя в засаде. Кроме того, горы по-прежнему поражали обилием растительности, в зарослях арчи можно укрыть не одну сотню воинов, это позволяло с уверенностью устраивать засаду.
Передовой отряд противника шёл осторожно, высылая небольшие дозоры из трёх всадников. Затаив дыхание, сыщик пригнулся к скале и не смотрел на проехавших воинов, по опыту зная, что чужой взгляд опытный воин чувствует. Место засады потому и выбрал уралец на этом участке тропы, что его невозможно было проверить, даже спешенными воинами. Для проверки нужно проехать вперёд, откуда разведчики заметят небольшой заслон. Так и произошло, заметив всадников и рассмотрев лучников на скалах, разведчики повернули обратно. Потянулись томительные минуты ожидания, вся засада гадала, что решат враги. Через полчаса ожидания уралец не сомневался, что выскажет общее мнение одной короткой фразой,
— Кто угодно и сколько угодно, главное, быстрее бы всё закончилось.
Вот показались первые всадники, осторожно двигавшиеся по ущелью с ружьями в руках. За ними парами двигались воины, всё дальше втягиваясь в ловушку. Насчитав сорок всадников, сыщик понял, что передового отряда не будет, бухарцы двигались плотным строем. В любом случае, пора поджигать запальный шнур, что уралец и сделал, надеясь на красильщика. Ухватившись за скалы, он смотрел на дымок, двигавшийся к основному заряду, за секунду до взрыва прикрылся щитом и открыл рот. Звук взрыва почему-то сдвоился, сыщик решил, что отражение от скал, но переждав падение обломков, рассмотрел обрушение противоположной стены ущелья.
— Ай, молодец, Нагиб, — проверил он свой слух, — не подвёл.
Он взглянул на дорогу, взрывы плотно запечатали путь для всадника, завалы полностью скрыли авангард бухарцев от основного войска. Две спрятанные пушки выстрелили вдоль колонны картечью, выбив из седла больше десятка всадников. Сейчас всё решала скорость полусотни прикрытия, Мена это отлично понимал, пришпоривая своего коня. Он первым врезался между двумя всадниками, не давая им выстрелить из ружей, за ним парное построение бухарцев расклинили всё дальше. Несколько ружей нестройно ударили по напавшим уграм, но лучники не давали возможности прицелиться или перезарядить, а брошенные подполковником в хвост колонны взрывпакеты сделали своё дело, отвлекая бухарцев от атакующих всадников. Стычка скоро закончилась, все спешили и резали бухарцев, успокаивая и забирая их коней, не гоняясь за трофеями. Заранее командиры несколько раз обратили внимание воинов, что основными трофеями будут ружья, патроны и сабли. Никаких сапог с убитого или седла с убитого коня не снимать, не говоря уже о шлёмах и кольчугах.
Менее пяти минут заняли сборы трофеев, среди которых неожиданно оказалась даже одна пушка, навьюченная на коня, придавленного рукотворным обвалом. Но этого хватило, чтобы из-за обвалившихся камней защёлкали первые выстрелы, перебравшиеся через каменную осыпь, бухарцы пытались защитить
