— Ты на что намекаешь, старый пень? Хочешь сказать, что я разбоем увлекаюсь?
— Упаси Господь. Даже мыслей об этом не было.
— А чего тогда пытаешь?
— Дело в том, что такие монеты не чеканит ни одно государство.
— Ха. Значит, их чеканят орки.
— Почему ты так решил?
— Да потому что этот кошель я снял с орка, которого завалил, когда эти исчадия ада напали на наш караван, недалеко от границы со степью. Ох и дельце было, скажу я тебе.
— Ты взял это на орке?
— Ну да. Старик ты давай определяйся или меняешь или нет. Сам больше не наливаешь, деньги менять не хочешь. А мне что делать? Давай договоримся так, эти меняй, а эти, что тебе чудными показались, давай сюда.
— Успокойся, никто тебя без обмена отправлять не собирается.
Старик быстро подкинул монеты, каждую к своей куче, потом сноровисто взвесил их и выдал наемнику причитающуюся ему сумму. Как тот и просил, половину золотом, а половину серебром. После чего наемник распрощался и покинул славный дом менялы. Явно довольный, в предвкушении знатной попойки.
После ухода посетителя, старик вновь достал заинтересовавшие го монеты и вновь внимательно осмотрел их. Изображения на монетах были схожими. На одной стороне, был оттиск орла, с большой натяжкой похожий на орлов, которые любили на гербах германцы, но в то же время сильно отличающийся от них, а вот с другой, орочья голова в каком-то странном головном уборе, ничего подобного до этого, старик не встречал, а он многое повидал на своем веку. Приходилось ему видеть и орочьи браслеты, но эти манеты не шли ни в какое сравнение с ними, так как были самыми обычными. Можно было, конечно, счесть это чьей-то шуткой, да вот только монеты не были новыми, они имели характерные потертости, зарубки, царапины, неизменно появлявшиеся на монетах при ДЛИТЕЛЬНОМ использовании в обороте, как и положено, серебряная была потрачена больше, золотая меньше, так как в обороте золото бывает меньше.
Берг не был старым скупердяем, а самым настоящим финансистом, если можно так выразиться, а потому эти две монетки могли сказать ему об очень многом. Например о том, что степным оркам чеканить монеты нет ни какого смысла, так как у них существовала меновая торговля, а деньги предусматривали более высший уровень. Деньги не нужны разрозненным племенам, они нужны государству, для контроля за денежными оборотами подданных, для удобства сбора налогов, для поддержания порядка. А государство, подразумевало под собой армию. Ни те разрозненные отряды, которые собирались для проведения совместного набега, в любой момент готовых вцепиться в глотку друг другу, а именно регулярной армии. Взять королевства, да основная масса их армий это рыцарские ополчения, но костяком этих армий являются постоянные дружины королей, или князей у германцев. Ни с чем подобным люди пока не сталкивались.
Тем более изображенный орк имел головной убор который никогда не встречался ни у лесных орокв, ни у степных, во всяком случае ни о чем подобном он не слышал и не видел, а в молодости ему пришлось не мало попутешествовать, и его жест с вином, по отношении к наемнику, ни чуть не был надуманным, а основывался на своем прошлом опыте бурной молодости. Да и об орле он никогда ничего не слышал.
Эти две монетки, которые он сейчас вертел в руках заставили его сильно задуматься. Если его выводы правильны, а они должны были быть правильными, то это могло говорить только о том, что есть еще орки с которыми они пока еще не встречались. Есть орочьи государства, о которых они пока еще не слышали, а вот степняки похоже имеют с ними дело, или, если учесть их склочный характер и склонность к грабежам, совершают на них набеги. Значит, в тех государствах что-то знают о людях. Чем это может обернуться? Господи, да чем угодно. Почему люди не идут в поход на орочьи земли? Да потому что им вполне хватает своих, когда становится тесно, то люди идут войной на орков и расширяют свои пределы, после чего, все вновь замирает на десятки лет, пока снова не становится тесно. Возможно так же обстоит дело и с орочьими государствами. Нет смысла просто так идти в поход на степняков, потому что настоящее их богатство измеряется стадами скота, а это ну никак не оправдает военных расходов. Но если орочьим королям станет известно о богатых и главное освоенных землях людей, то все может поменяться. А возможно он и ошибается и это только старческий маразм, хотя на остроту ума он пока не жаловался, это скорее делали его конкуренты, с завистью посматривая на проворачиваемые им операции.
Аккуратно сложив монетки в отдельный кошель он решил по тихому посоветоваться со своими партнерами, было их не так много, но они были. Главное не поднимать шума, потому как инквизиция не дремлет, а конкурентам дай только повод, обольют грязью и обвинят во всех смертных грехах, лишь бы сжить его со света.
На минуту старик задумался, а нужно ли ему это. Но поразмыслив пришел к выводу, что нужно. У него были уже взрослые дети, которые уже вели самостоятельные дела, у них так же подрастали свои дети, его потомки. Так вот ради них-то это ему и нужно, потому как если в известном мире появится еще одна сила, то это наложит свой отпечаток на их жизнь, а если не быть к этому готовым, то вполне можно оказаться в незавидном положении.
Меняла хотел было отдать приказ, чтобы разыскали этого наемника, чтобы порасспросить его поподробней, но потом передумал, решив, что все что знал, тот и так рассказал. Однако если бы он отдал такой приказ, то этого наемника никто не нашел бы, так как выполнив свою миссию тот очень быстро покинул пределы города. Повстречай этого наемника Андрей, и он сильно удивился бы, тому, что дознаватель святой инквизиции брат Адам, разгуливает по улицам Винчестера в образе наемника.
Старик Берг не знал, что по всем людским землям, то тут, то там появлялись странные монеты, утварь, не свойственная ни диким оркам, ни людям. В одном месте, воришка срезал у зазевавшегося прохожего кошель, где оказывались несколько странных монет. В другом, во рву обнаружился труп, в котором торчал кинжал странной работы, в третьем обнаружились останки какого-то бедолаги, которого еще зимой загрызли волки, а рядом с ним прелый мешок, в котором находилась серебряная посуда, со странными картинами быта, где были изображены орки, в одеяниях столь похожих на те одеяния которые зачастую видны на иконах.
Среди людей поползли слухи разговоры. Где-то просто пересуды, строго между своими, чтобы не дай Господь, никто из чужих не услышал. Где-то люди не глупые всматривались в странные предметы и пытались понять, чтобы это значило, были и такие, кто приходил к схожим выводам, и лица их от этих мыслей мрачнели, так как ничем хорошим это кончиться не могло, не сейчас, не завтра и не через год, но в будущем.
Где-то в таверне в пьяном угаре, былые ветераны вспоминали о том, как находили вырезанные поселения, и как им приходилось хоронить павших, и на недоверчивые высказывания, мол орки поедают всех убитых, начинали божиться и утверждать, что говорят истинную правду. И от таких разговоров шли новые пересуды, об отличиях между лесными и степными орками.
Не знал старик Берг и о том, что в Саутгемптонском маркграфстве собиралось войско, чтобы покарать проклятых степняков вырезавших очередное поселение людей, захвативших добычу и пленников, после чего безнаказанно скрывшихся. Случай на границе вполне себе обычный, а вот подижты, какая бурная реакция. Два года назад большая орда едва не прокатилась по землям маркграфства и то, собранное войско не перешло границу, а тут, обычный в общем-то набег, хотя, может чашу терпения уже переполнило.
Все это было разрозненным, все эти события происходили на больших расстояниях друг от друга и ни как не были увязаны между собой, да и увязывать их в одно целое никто пока не собирался, но по людским поселениям начали катиться самые противоречивые слухи. Грозой пока не пахло, но покой постепенно, капля за каплей уже начал рушиться.
ГЛАВА 8
