в роту по пять китайцев, чтобы не рисковать жизнью русских[301].
Уже с 1 декабря 1926 г. отдельные русские части стали выдвигаться на фронт, в том числе против хунхузов[302].
Видя, что русские части являются самыми боеспособными, Чжан Цзучан стремился любым способом добиться их расположения. Так, по его распоряжению на русском кладбище были установлены памятники павшим наемникам в Цинанфу: «На православном кладбище, где похоронены погибшие офицеры, солдаты и казаки, воздвигнут памятник в виде высокой гранитной скалы, увенчанной восьмиконечным крестом. На памятнике высечена надпись на русском, английском и китайском языках: «Светлой памяти русских воинов, погибших в рядах Шаньдунской армии в борьбе с большевиками». Рядом на мусульманском кладбище, в честь погибших воинов-мусульман, построен памятник в виде каменного минарета с золотым полумесяцем наверху. Оба памятника сооружены заботами Штаба Русского отряда, на отпущенные деньги Чжан Цзучаном»[303].
Вполне возможно, что Чжан Цзучан являлся единственным китайцем, награжденным орденом Святого Георгия Победоносца. Награждение произошло 9 декабря 1926 г. по постановлению общего собрания георгиевских кавалеров. Маршала наградили самой низшей, но почетной солдатской 4-й степенью этого ордена «за его личное мужество и беззаветную храбрость в боях с большевиками и их союзниками. Белый маршал был чрезвычайно растроган и благодарил русских за оказанную ему честь»[304]. На другой день в своем дворце он наградил русских офицеров орденом Тучного колоса. Кроме того, низшей степенью этого ордена он наградил всех солдат и казаков.
В состоянии, которое было далеко от подготовленного к столкновению с таким могучим противником, каким был Чан Кайши, и застало русских наемников секретное распоряжение Михайлова от 11 декабря 1926 г. о начале подготовки русских к войне против Гоминьдана. Это стало реакцией на полученное штабом Русской группы секретное сношение из штаба Чжан Цзучана от 3 декабря, в котором говорилось, «что предстоит тяжелая и упорная война с красным Кантоном». Михайлов в своем распоряжении сообщал командирам русских частей: «Враг силен, почему должны все, от генерала и до солдата, помнить это и знать, что война не может быть окончена, если противник не будет уничтожен вовсе. Наша победа над большевизмом в Китае несет этой стране мир, государственность и культуру»[305]. Для подготовки к борьбе с Чан Кайши командование рекомендовало командирам русских частей обратить внимание на определенные моменты. В частности, в секретном распоряжении предписывалось: «1. Обращать внимание на жителей в тылу расположения частей и особенно на рабочих; 2. Бдительно следить, чтобы противник не сделал порчи полотна железной дороги и тем не вызвал крушения воинских эшелонов, идущих на фронт и с фронта. Рекомендуется усилить охрану железной дороги путем найма стражей; 3. Места складов огнеприпасов строго охранять и не допускать к этим местам посторонних людей. Причем если явится подозрение, что кто-либо из посторонних проявляет интерес к охраняемому, то таковых людей задерживать и направлять к начальству; 4. В районе военных действий избегать занятия частями для стоянки городов и других населенных пунктов, жители которых относятся к нам враждебно. Не допускать посещения воинских частей посторонними, особенно рабочими и женщинами. Последние, по сведениям разведки, использованы врагом как агитаторы. Предложить жителям театра военных действий покидать свои поселки, чем может быть предотвращена возможность противнику настроить против нас этих жителей и особенно рабочих и учеников и через них вызвать беспорядки в нашем тылу; 5. Командирам подразделений жить в их расположении или вблизи их квартирования. Постоянно наблюдать за разумным и справедливым отношением начальника к подчиненному и старших к младшим. Строго держать порядок и дисциплину в частях. Разумно и осмотрительно накладывать на провинившихся взыскания. Начальникам быть везде примером для подчиненных, следить за довольствием солдат и за тем, чтобы им выдавалось то, что положено; 6. В боевой обстановке должны быть широко использованы опорные пункты и естественные рубежи, которые должны быть укреплены окопами. На рытье окопов должно быть истрачено времени: на окоп для стрельбы лежа – 2 часа, на окоп для стрельбы с колена – 4 часа и на окоп «стоя» – 8 часов. За 12 часов окоп должен быть сделан с крышей и маскировкой. Необходимо в этом случае пользоваться мешками и другими предметами, которые найдутся на месте; 7. Аэропланами противника управляют красные русские летчики, поэтому надо стремиться скрыть от их взоров свои позиции, стоянки и передвижения. Применять стрельбу по аэропланам из артиллерии и пулеметов. Теперь же усвоить правила стрельбы по аэропланам, где это не пройдено до сих пор; 8. Бережно расходовать боеприпасы. Это вызывается не отсутствием таковых, а тем, что противник – упорен и силен, военные действия могут затянуться и подвоз с тыла их может задержаться разными обстоятельствами. Особенно не рекомендуется производить напрасной стрельбы из пулеметов и бомбометов. Стрелять нужно только тогда, когда цель известна и видна и есть надежда на ее поражение; 9. Не ослаблять боевых рядов напрасным расходом людей на сопровождение в тыл больных и раненых. Это должны выполнять санитары и медицинский персонал. Необходимо назначить начальников тыла военных действий, которым вменяется в обязанность к нарушающим установленные требования применять законы военного времени; 10. Не занимать под постой частей передвижной состав, неукоснительно выполнять требования начальников передвижения войск. Не вмешиваться в сферу действий железнодорожных агентов и гражданских властей на местах. Для погрузки в вагоны и выгрузки из них воинских частей определяется время: для пехоты – 2 часа, для артиллерии и конницы – 4 часа и для грузов (провиант и прочее военное имущество) – 6 часов; 11. Широко производить разведку как местности, где предстоит встреча с противником, так дорог и направлений движения воинских частей. Разведку делать не только войсками, но также прибегать к мирным жителям и даже женщинам. Разведчиков рекомендуется высылать под видом почтальонов и перебежчиков; 12. Продукты, оставленные противником, необходимо употреблять в пищу только тогда, когда их осмотрит врач и признает, что они не отравлены; 13. Выступая в поход, брать с собой только небольшой запас вещей, дабы не загромождать обозы лишним грузом; 14. В команды связи, телеграфистов, телефонистов и ординарцев назначать людей расторопных, обладающих хорошей памятью, слухом и зрением; 15. Если какая-либо воинская часть и понесет большие потери, это еще не обозначает неуспех дела. Нужно не поддаваться панике, не верить слухам и не терять духа. Надо верить в победу над врагом и в благоприятный исход нашего дела. Вера в свои силы и стремление победоносно закончить войну знаменует успех. Эту веру нужно уяснить и привить солдатам; 16. Всякие проступки и преступления, как уголовные, так и нарушающие воинские уставы, должны караться по всей строгости воинских законов применительно к военному времени»[306]. Специально для русских 30 декабря командованием было сделано объявление, в котором провозглашалась обязательность уважения к мирному населению «южан», живущих за рекой Янцзы. В нем также говорилось: «Строго воспрещено на южной стороне Янцзы вступать в сношения с женщинами, так как они – распущенны, что может привести к плохому концу»[307].
Русские пытались формировать отряды и для Чу Юпу (Чжан Сучина), пожелавшего получить их себе зимой 1926/27 г. Неудачную попытку создания такого отряда в Тяньцзине предпринял генерал Карнаухов из артели оренбургских казаков, во главе которой он находился. По сведениям генерала Бангерского, «Карнаухов потерял доверие и уважение артели тем, что собрал людей, сдал их на поезд, но сам не поехал. Это окончательно подорвало веру в него, и это объединение распалось» [308].
По данным французской разведки, вооруженные отряды русских эмигрантов в это время появились на службе у другого маршала, Шань Сутьшана, также настроенного антисоветски. При этом французы не исключали возможности боевого применения этих отрядов против СССР [309].
Тогда маршалы стали искать других белых вождей, которые могли привлечь оставшихся не задействованными в китайской армии 20 тысяч русских, живущих на Дальнем Востоке. Они обращались с такими предложениями к генералам Глебову и Савельеву. Савельев дал на это положительный ответ, но реально ничего не смог сделать, так как все, кто хотел, уже побывали в наемниках и не желали еще раз пробовать судьбу. В итоге он присоединился с небольшой группой белогвардейцев к Нечаеву. По данным Бурлина, «Глебов, как более разумный, такого ответа не дал»[310]. Глебов и Бурлин выступали против таких попыток, видя возможность распыления русских наемников по войскам разных маршалов и, как следствие этого, потерю значимости русской силы. Глебова даже просили не участвовать в китайской войне, чтобы еще больше не разобщать и без того скромные силы русских. Сам
