Был среди солдат царя Ирода один итальянец по имени Франческо, храбрый молодец, отличившийся во многих сражениях. Его любили как сослуживцы, так и сам хозяин.[142]
Он всегда заботился о слабых, был добр к бедным; говорили, что он в своей жизни не обидел и мухи, если, конечно, не считать сражений в честном бою. Особенно его любили дети. У Франческо был лишь один недостаток: он был закоренелый игрок и все свободное время проводил за карточной игрой.
Он не только играл сам: казалось, ему доставляет особое удовольствие втягивать в игру других, заставляя их следовать собственному примеру. Он подстерегал мальчиков и девочек на пути в школу, чужих подмастерьев, отправленных на посылки, и уговаривал их попытать счастья в игре. Более того, он так ослеп от своей страсти, что поговаривали, будто он пристает к уважаемым фарисеям на их пути в храм или обратно и предлагает им присоединиться к его излюбленному развлечению. В конце концов все самые могущественные фарисеи и правители предстали перед Иродом и потребовали наказать Франческо. Но как оказалось, царь и сам не прочь был иной раз поиграть, поэтому он не предпринял никаких серьезных мер к тому, чтобы утихомирить Франческо. Однако еврейские правители продолжали донимать его своими просьбами, и он, наконец, уволил итальянца, приказав ему покинуть Иерусалим и больше никогда не появляться у его стен.
Для Франческо началась новая жизнь. Собрав кружок из нескольких бывших сослуживцев, вышедших в отставку, он стал главарем вооруженной банды, которая занималась тем, что подстерегала путешественников, направлявшихся в священный город. Их основным убежищем была большая пещера у дороги, немного к северу от города Аль-Бире (древний Бирот). Они вовсе не промышляли разбоем и не творили насилия, ни разу не напав на бедного. Схема их действий была предельно проста. Они останавливали путешественников, производивших впечатление состоятельных людей, окружали их и приглашали в пещеру сыграть в карты с Франческо. Странник, как правило, не отваживался отклонить сделанное вооруженными бандитами «любезное» предложение. Картежник вежливо приглашал гостя в пещеру, угощал вином и предлагал поставить на кон все ценности, которые у того были с собой. Если приглашенный выигрывал, его, не грабя, отпускали на все четыре стороны; если проигрывал, ему горячо сочувствовали и умоляли прийти снова и попытать счастья во второй раз.
Так продолжалось долгое время, пока в один прекрасный день часовой на наблюдательном посту не сообщил, что показалась группа пешеходов.
– Если они идут пешком, – сказал предводитель шайки, – то у них, скорее всего, нет ничего ценного, что бы они могли поставить на кон. И все же давайте посмотрим. Сколько их там?
– Тринадцать, – последовал ответ.
– Тринадцать, – задумчиво протянул Франческо. – Какое странное число. Хм, где это мне посчастливилось встретить компанию из тринадцати человек? А, вспомнил! Это было в Капернауме[143], тогда плотник-учитель из Назарета вылечил слугу одного из центурионов нашего легиона. Интересно, неужели это он и его двенадцать учеников идут сюда. Я хочу лично пойти это проверить.
С этими словами он вышел из пещеры и присоединился к часовому на его посту. Скоро путники приблизились настолько, что Франческо смог различить в них Господа Нашего и Его апостолов. Он немедленно созвал своих товарищей и сообщил им, что на этот раз к ним пришел очень хороший человек, пророк, поэтому следует спрятать карты[144] и вообще все, что имеет отношение к греху, потому что эти люди не имеют ничего общего с лицемерами и ханжами из Иерусалима.
Франческо вышел на дорогу, оставив своих соратников готовиться к встрече гостей, и направился к Спасителю и Его товарищам. Подойдя к ним, Франческо стал настаивать, чтобы путники почтили его и его друзей своим присутствием и переждали уже надвигавшуюся ночь, а с нею и непогоду, в их скромном убежище. Приглашение было принято: Иисус и апостолы стали гостями наших преступников, которые делали все возможное, чтобы они чувствовали себя как дома. После ужина все собрались вокруг Учителя и принялись жадно слушать Его благодатные речи. И хотя из Его уст не прозвучало ни слова, которое можно было бы интерпретировать как осуждение их образа жизни, в души разбойников закралось чувство вины. Хозяева уложили гостей спать на своих собственных жестких кроватях, а сами укутались в абаи[145] и уснули прямо на полу.
В ту ночь была очередь Франческо нести вахту. Неожиданно он обнаружил, что Спаситель так быстро заснул, что не успел хорошо укрыться. Тогда Франческо скинул с себя абаю и укрыл ею Спасителя. Сам же всю ночь ходил взад-вперед, чтобы согреться, но все равно продолжал дрожать от холода. На следующее утро, позавтракав вместе с преступниками, Иисус и Его ученики отправились в путь, а Франческо и еще несколько человек вышли показать им дорогу. Перед уходом Спаситель поблагодарил Франческо и его товарищей за гостеприимство и поинтересовался, может ли Он исполнить какое-нибудь его желание.
– Да, Господи, – ответил Франческо, – и не одно, а четыре.
– Какие это желания? – спросил Иисус.
– Во-первых, – начал Франческо, – я обожаю играть в карты. Прошу Тебя, сделай так, чтобы с кем бы я ни сел за стол, будь то человек или кто-то еще, я бы всегда выигрывал. Во-вторых, если я кого-нибудь попрошу сесть на камень, что лежит у входа в нашу пещеру, сделай так, чтобы этот человек не мог встать без моего разрешения. В-третьих, рядом с пещерой растет лимонное дерево. Так вот, пусть тот, кто на него залезет, не сможет спуститься вниз, покуда я ему не прикажу. И наконец, сделай так, чтобы, в каком бы обличье ни явился Азраэль, готовый забрать мою душу, я бы сумел распознать его и быть готовым к встрече.
Спаситель грустно улыбнулся, выслушав столь необычные желания и промолвил:
– Сын мой, только что ты говорил, как ребенок. Ты был не мудр, но простодушен. И все-таки желания твои будут исполнены. Мало того, я обещаю, что если ты, осознав свою ошибку, решишь отказаться от этих желаний и придумаешь новое, оно также будет исполнено. А теперь прощай.
Прошло много лет. Большинство друзей Франческо покинули его. И вот однажды на дороге показался ангел смерти, переодетый в паломника. Однако Франческо еще издали его узнал и, когда странник подошел к пещере, предложил ему присесть на стоявший у входа камень. Убедившись, что ангел уселся, Франческо закричал: «А я тебя знаю! Ты пришел забрать мою душу или душу одного из моих друзей, но я тебе не позволю! Много лет назад я принимал у себя в пещере Господа Нашего, и Он дал мне власть запретить любому, кто сядет на этот камень, вставать без моего разрешения». Услышав эти слова, ангел попытался подняться, но его словно параличом сковало. Решив, что гневом тут не поможешь, он робко попросил своего тюремщика отпустить его. Франческо согласился отпустить Азраэля, но прежде взял с него торжественную клятву не забирать душу ни у него, ни у одного из его друзей в течение пятнадцати лет.
Когда миновало пятнадцать лет, ангел смерти снова показался в окрестностях той пещеры, где теперь Франческо вел жизнь одинокого праведника. Завидев Азраэля, наш отшельник мигом вбежал в пещеру, бросился на кровать и принялся жалобно стонать, словно в агонии. В этот момент внутрь вошел Азраэль, переодетый монахом.
– Что случилось, сын мой? – спросил он.
– У меня сильный жар, и я умираю от жажды, – услышал он ответ. – Прошу тебя, сорви для меня лимон с лимонного дерева, что растет около пещеры, и смешай его сок с водой, чтобы я смог утолить жажду.
Так как до конца срока, выделенного Азраэлю на то, чтобы забрать душу Франческо, оставалось еще несколько минут, он решил, что это неплохой способ смягчить свою вину за очередной смертельный улов, и полез на дерево. Но лишь только он оказался на ветке, раздался громкий хохот. Азраэль посмотрел вниз и увидел Франческо: это он смеялся от всей души. Ангел попытался было спуститься вниз, но вновь неведомая сила сковала все его члены и он и двинуться не смог, пока Франческо не согласился его отпустить, предварительно взяв обещание, что Азраэль не побеспокоит его еще пятнадцать лет.
Азраэль явился в третий раз, когда истек и этот срок.
– Уж не собираешься ли ты снова сыграть со мной какую-нибудь злую шутку? – спросил он Франческо, ныне седого старца.
– Нет, если ты исполнишь мое желание и позволишь мне взять с собой в тот мир колоду карт, – ответил Франческе.
