Другие виды деятельности богатых людей зачастую были связаны с городскими праздниками. Человек, который поставил несколько пьес, организовал процессию или тренировал команду танцоров для соревнований, привыкал к делам, требующим расторопности. Такой молодой человек, как Перикл, родители которого каждый год занимались подобными проектами, имел много возможностей для обучения, даже если эти знания и не понадобились бы в будущем. Если он хотел путешествовать, то его могли взять с собой люди, собиравшиеся съездить куда-нибудь за свой счет и поучаствовать, как представители Афин, в какой-нибудь дискуссии. Или наоборот: если прибывали послы из-за границы, он спешил на встречу с ними. И хотя у Перикла было не больше шансов стать правителем Афин, чем у простого крестьянина, он обладал гораздо большими возможностями для приобретения знаний.
Это стремление к знаниям сформировало из Перикла полезного гражданина, несмотря на его молодые годы. Он вырос как политик, работая в суде и законодательстве. Афинские суды были захватывающим зрелищем, поскольку афиняне уважали закон и любили дискуссии. Суды присяжных были очень большими. Они насчитывали двести, триста и даже больше присяжных. Когда Перикл пришел к власти, он утвердил закон, который определил присяжным получать зарплату. Как и все остроумные люди, афиняне любили поговорить. Перикл проявил свой талант вести дискуссию и мастерство оратора. Впервые мы найдем упоминание о нем как об общественном деятеле в рассказе о том, как он выступал в качестве прокурора на важном политическом суде.
От работы в суде до работы в законодательном собрании всего один шаг. Официальные лица имели право выступать, если они того желали, и президент мог предоставить слово важным людям. Благодаря богатым друзьям, большому опыту, природным способностям Периклу скоро поручили судебное разбирательство. Спустя некоторое время он занялся государственной службой. Существовала только одна должность, на которую афиняне не допускали случайного человека. Не каждый может быть военачальником, и поэтому каждый год в Афинах выбирали десять военачальников на случай войны. Эти десять военачальников были важными людьми. Перикл не обладал воинскими способностями и редко имел дело с армией. Афиняне считали Перикла хорошим политиком, с его мнением считалось большинство в законодательном собрании. На протяжении почти тридцати лет афиняне вновь и вновь избирали его, и этот период часто называют эрой Перикла.
Что представлял собой этот период? Давайте узнаем, что сам Перикл думал об этом. Уже в преклонном возрасте он выступил с речью в память о тех, кто погиб на войне. Один великий историк, слышавший речь Перикла, донес до нас суть его мыслей.
Вначале Перикл воздал хвалу свободе своего города, его либеральной системе образования, его любви к красоте и мудрости. Он отметил, что ни один город не дает столько удовольствия для души в виде праздников, состязаний и прекрасной архитектуры. А когда настает время воевать, афиняне проявляют не меньше отваги, чем спартанцы. Он заявил, что Афины несут свет просвещения всей Греции, и ее граждане никому не уступят в независимости духа, разносторонних способностях, уверенности в собственных физических и интеллектуальных достоинствах.
За такой город можно умереть. Естественно, что оставшиеся в живых должны посвятить свои жизни этому городу. «Вот почему я так много сказал об этом городе. Я хотел показать, что мы ставим на кон больше, чем те, у кого нет такого наследия». Не все погибшие люди были героями, но своей смертью они победили свои недостатки. Перикл знал, что во имя любви к Афинам они готовы совершить этот шаг. В завершение он сказал: «Они все были равны между собой, и, когда покидали этот мир, он был наполнен для умирающих не ужасом, а славой».
Красное и черное
Афиняне всегда любили участвовать в военных сражениях, в управлении государством или в больших судебных процессах. Перикл с легкостью посвящал свободное время служению своему городу, но другие люди должны были зарабатывать себе на жизнь. Они полагали, что были бы счастливы, если тяжелую работу за них выполняли рабы.
Большинство афинских домашних хозяйств были невелики и много рабов там не держали. Сельский землевладелец, привозивший продукты для продажи в Афинах, как правило, имел слугу, который работал вместе с ним на его земле. Если он был достаточно обеспеченным, то мог позволить себе взять для жены девушку, помогавшую в уходе за детьми и работе по дому. У городского сапожника или оружейника было несколько подмастерьев. Если он был не жестоким и уравновешенным человеком, то хорошо с ними обращался.
Многие из этих рабов были военнопленными. Персы, эфиопы и индусы, нанятые царем Ксерксом, подчас заканчивали существование в афинских домашних хозяйствах. Среди пленных встречались и греки, поскольку города часто воевали между собой. Рабов доставляли из Азии или Египта, а иногда даже похищали в детском возрасте.
Лучшей доли среди афинских рабов удостаивались те, кто хорошо владел ремеслами. В лавке товар, как правило, не только продавали, но и изготавливали. Владелец лавки был мастером, в подчинении у которого работало двое или трое слуг. Покупатель мог приобрести товар по своему вкусу или заказать что-либо особенное. Давайте попробуем представить себе мастерскую известного афинского гончара.
Афинские улицы, узкие и извилистые, застраивались без четкого плана и не имели названий. Было достаточно трудно добраться до нужного места. К счастью, гончары, сапожники и другие городские мастера селились на своих, специально отведенных улицах, так что не требовалось бродить по всему городу в поисках нужной лавки.
Профессия гончара ценилась высоко. Ни один греческий дом не обходился без горшков и кувшинов. В них приносили воду, хранили масло, зерно и вина. Были необходимы чашки и кубки для смешивания вина с водой. В крошечные кувшинчики наливали благовония. Горшки были как простые, так и сделанные с особым изяществом.
Последовав за человеком, который направился в лавку за какой-нибудь посудой, мы наверняка увидели бы за гончарным кругом мастера, придающего форму очередному изделию. Как мы могли убедиться, это требовало высокого мастерства. Афинский гончар перенимал мастерство у отца, а затем совершенствовал на протяжении жизни. Богатый покупатель, желающий приобрести чашу для особых торжеств, шел к одному из лучших умельцев. История донесла до нас имя такого мастера. Его звали Евфрон.
Для выполнения тяжелой работы у Евфрона был раб, который месил глину, таскал воду из уличного фонтана или доставлял дрова для обжига. Процесс обжига был довольно хитроумным, и, скорее всего, Евфрон сам им занимался. Сначала использовалась сухая древесина, затем сырая, потом вновь сухая, при этом он не забывал манипулировать печными заслонками, управляя горением. Если бы он что-то сделал не так, черная краска на изделиях не дала бы такого глубокого оттенка, прекрасно контрастирующего с красной после обжига глиной. Такие опытные мастера, как Евфрон, гордились тем, что никогда не допускали ошибок.
Покупатели восхищались элегантными формами изделий, сохнувших на полке, но знали, что подобное можно найти и в других лавках. Богатые люди шли к Евфрону, чтобы купить чашу, украшенную прекрасными рисунками, которые сделали мастера знаменитым. Евфрон, как правило, рисовал сам. Когда он состарился, некоторые стали считать его работу несовременной и отдали предпочтение произведениям молодых художников из его мастерской.
Имена двоих из них нам известны. Возможно, Панет занимался нанесением рисунка на подсохшую глину с помощью палочки, а Онесим использовал краски. Вряд ли можно было сразу увидеть работу Онесима, потому что черный цвет становится видимым только после обжига глины. Онесим работал над вазами из красной глины, делая фоновую заливку черной, тогда как сам рисунок оставался красным. Это позволяло ему изображать с помощью тонких черных линий одежду и лица людей.
Мы не знаем, были эти два художника родственниками или рабами Евфрона. Их рабочие туники были такими же, как у Евфрона. Он знал, что они настоящие мастера своего дела, и не прерывал Панета на середине работы над рисунком, так же относился и к Онесиму. Он не говорил им, что именно рисовать, пока не получал конкретный заказ. Всякий, кто взглянул бы на его полки с готовыми изделиями, сразу понял, что его люди не сидят сложа руки. На некоторых рисунках были изображены боги или герои. Другие изображали занятия мальчиков в школе, работу умельцев в мастерской или атлетов, приводящих себя в порядок после
