должен ждать, когда ты выйдешь к нему.
– Верно, – согласился Откель. – Скажи ему, что я сейчас приду.
Когда он наконец появился во дворе, его встревожило то, что слуги провели Гуннара в дом и теперь ему придется выпивать с гостем. Но Гуннар не заставил хозяина долго ждать объяснений.
– Сосед Откель, – начал он, – я узнал, что моя жена обокрала тебя с помощью ирландского мальчика. Прошу тебя, поверь, что я ничего не знал об этом, и расскажи людям о том, что я принес тебе извинения.
– Прекрасное предложение, – сказал Скамкель через плечо друга. – Все в округе твои друзья, а не Откеля. Ты все хорошо рассчитал.
– Хорошо, – спокойно произнес Гуннар, но немного покраснел. – Могу я возместить твои убытки в двойном размере?
Скамкель пошептался с Откелем, и тот наконец сказал:
– Это честный поступок – возместить убытки, но я позволил бы сделать это только благородным людям.
– Мне нет дела до твоего советчика. – Гуннар холодно взглянул на Скамкеля. – Но если хочешь, можешь возместить свои убытки сам.
– Ничего подобного! – воскликнул Откель. – Я хотел бы сначала посоветоваться со своими двоюродными братьями Гейром и Гицуром, которые помогут мне довести это дело до суда.
– Если речь идет о суде, – сказал Гуннар, – ты можешь вспомнить, что у меня тоже есть друзья. Ты отказываешься от честного предложения, и если выдвинешь обвинение, то у меня найдутся свидетели, которые в состоянии доказать, что тобой движет только зависть. Не думаю, что тебе от этого будет большая польза.
На следующий год на тинге до того, как дело дошло до председателя, события стали развиваться, как и предсказывал Гуннар. Гейр и Гицур возмутились поведением Откеля и стали настаивать, чтобы спор был решен в пользу Гуннара. Тот открыто изложил факты, и Откелю самому пришлось возмещать потери от пожара да еще заплатить Гуннару за свою клевету. Обвиняемый поменялся местами с обвинителем. Гейр и Гицур потребовали от своего родственника, чтобы впредь он не смел мстить. Откель и Скамкель уныло побрели домой, и никто бы уже не вспомнил это дело, если бы не случай.
Убийство
Случилось так, что следующей весной Откель и Скамкель со своими шестью родственниками ехали в гости. Небольшая часть их пути лежала через земли Гуннара. Мужчины скакали рядом, и вдруг конь Откеля чего-то испугался и галопом понесся по пашне.
На другой стороне маленького холма Гуннар косил овес и, низко согнувшись над землей, просеивал зерна через сито. Он услышал стук копыт, но не понял, что кто-то сбился с дороги. Откель же, в свою очередь, не знал, что впереди кто-то есть, когда перемахнул через холм и увидел на своем пути Гуннара. Избежать столкновения было уже невозможно. Конь ударил Гуннара в плечо и повалил на землю, а шпора всадника порезала мочку уха и почти оторвала ее.
Откель в смятении остановился, а за ним прискакали его спутники, чтобы посмотреть, что случилось. Гуннар с достоинством встретил их. По его шее текла кровь.
– Сначала ты вызвал меня на суд, – сказал он, – а теперь сбил с ног на моей же земле. Скажи спасибо, что я мирный человек, хотя ты и пролил кровь. Это дает мне право убить тебя в любое время, если ты не принесешь извинения. Предупреждаю на будущее, держись от меня подальше.
– Смотрите, Гуннар дрожит от злости! – выкрикнул Скамкель, встав перед другом, который действительно был смущен происшествием и уже готовился извиниться.
– Действительно отличное зрелище! – воскликнул Откель, поддерживая приятеля.
– Убирайтесь, – сказал Гуннар, – вам повезло, что я не вооружен.
– О, мы уезжаем, сосед! – насмешливо проговорил Скамкель.
Он потянул за собой Откеля, и восемь всадников со смехом удалились.
Гуннар спокойно вернулся домой и перевязал рану. Сначала он не хотел никому ничего рассказывать, но потом решил, что лучше бы о происшествии стало известно во избежание дальнейших неприятностей. Тогда Гуннар обо всем рассказал, и многие возмутились поступком Откеля. Он ранил соседа и даже не извинился.
– Если бы это был кто-то другой, а не Гуннар, – говорили люди, – можно было бы подумать, что он испугался Откеля.
Через несколько недель Гуннар вышел со двора и увидел скачущего к нему галопом пастуха.
– Я видел восемь человек, подъехавших к броду через реку! – выкрикнул мальчик, натягивая поводья рядом с хозяином. – Четверо из них были в ярких одеждах, а другие в неокрашенных домотканых.
– Это Откель и Скамкель возвращаются со своими друзьями, – ответил Гуннар. – Спасибо за предупреждение. Я не забуду твою преданность.
– Это еще не все! – крикнул мальчик. – Скамкель и Откель рассказывают всем, как ранили тебя. По их словам, ты плакал от боли, как девчонка. Скамкель даже сложил песню об этом.
– Ну, это уж слишком! – в ярости воскликнул Гуннар. – Иди отдыхай. Ты выполнил свою работу. А теперь я займусь этим делом.
Гуннар оседлал коня и пошел в дом за оружием. Он взял щит, меч и копье, которое задрожало в его руке. В злобе Гуннар сильно ударил им в стену. Из комнаты вышла его мать.
– Что случилось, сын мой? – спросила она, с тревогой провожая Гуннара до двери.
Он оперся копьем о землю, вскочил на коня и стремительно поскакал вниз по склону холма.
Мать Гуннара вернулась в дом.
– Ты слышал удар копья? – спросила она. – Он ускакал с оружием и в доспехах. Боюсь, быть беде.
– Я поскачу за ним, – сказал брат Гуннара Кёльслегг.
– Пришла пора Гуннару доказать свое мужество, – заявила Халльгерда.
Гуннар спустился к броду, как раз когда Откель со своими спутниками добрались до противоположного берега. Три женщины доили коров у реки. Две из них встали и увидели, как Гуннар привязал коня к дереву. Третья быстро сообразила, в чем тут дело, и побежала за помощью, чтобы остановить убийство.
Гуннар направился по дорожке, вымощенной плоскими камнями, которая вела к броду.
– Я здесь! – крикнул он Откелю. – Теперь мы проверим, может ли вся ваша компания заставить меня пролить хотя бы одну слезу.
Восемь человек спешились и бросились на Гуннара.
– Стой! – приказал он первому из них. – С тобой я не ссорился, но не пожалею никого, если мне придется сражаться за свою жизнь.
– Я не могу стоять в стороне, когда ты сражаешься насмерть со Скамкелем, – ответил другой и бросил в Гуннара большое копье.
Удар был таким сильным, что оружие пробило щит. Гуннар яростно отбросил его в сторону и бросился вперед, так размахивая своим мечом, что глаз не мог разглядеть лезвия. Меч пришелся нападавшему по запястью. Человек со стоном повалился на дорогу, под ноги остальным.
Там, где стоял Гуннар, дорога была узкой и земля по обочинам – неровной. Атаковать отсюда было трудно, но Скамкель забежал за спину противнику и поднял топор. Гуннар заметил это маневр, развернулся, поднял копье и подставил его под удар. Древко отразило удар топора. Тот вылетел из рук нападавшего и упал в реку. Мгновенно выпрямившись, Гуннар вонзил в Скамкеля копье, поднял врага над землей и бросил на дорогу. Люди оттащили умирающего Скамкеля в сторону. Тогда Аудольв из Эстерлинга бросил свое копье в Гуннара. Тот поднял руку, поймал его за древко и нанес ответный удар. Острие пробило щит Аудольва и вошло ему в грудь.
Когда Эстерлинг упал, Откель бросился вперед, нагнувшись, чтобы ударить Гуннара по коленям. У Гуннара не было времени отступать, он подпрыгнул и пронзил Откеля копьем сверху.
Позади Гуннара раздался громкий крик. Это его брат налетел словно ветер на одного из врагов.
– Отличный бой, брат! – крикнул Кёльслегг. – Это пятый. Осталось еще трое!
Братья объединились против оставшихся троих врагов, которые были прижаты к реке. В это время женщина, которая убежала за помощью, добралась до двора ближайшего жителя и позвала его. Это был друг Откеля.
