они пробили вход по оси храма, но затем поняли, что он оказался не в центре задней стены айвана, что было очень заметно. Тогда они заложили этот вход и пробили рядом другой, теперь уже по центру южного айвана. На этот раз он, конечно, оказался не в центре храма, однако это отсутствие симметрии было менее заметным в узком коридоре святилища Шамаша (фото 25). Совершенно очевидно, что заранее никто не подумал о расположении входа. Поклонялись ли в этом храме огню, сказать невозможно. Однако квадратный план этих святилищ явно почерпнут у ахеменидских храмов огня и позднее был использован сасанидами при строительстве их святилищ огня.
Окружающий главное помещение коридор и квадратная центральная комната были важными иранскими чертами уникального храма, обнаруженного в Таксиле; сейчас это место находится на северо- западе Пакистана (рис. 32, D). Однако в этом храме, который датируется скифо-парфянским периодом, также видны поразительные греческие характеристики, проявившиеся в общей планировке и ионических колоннах у входа. Возможно, самой близкой парфянской параллелью может служить Периптер из Ашшура. Задняя треть алтарного помещения была отделена перегородкой от передней части храма, и в нее можно было попасть только из задней части коридора, которая хорошо освещалась многочисленными окнами. Здесь вход, окруженный полуколоннами, располагался на маленькой площадке, рядом с лестницей, которая вела в ныне разрушенную верхнюю часть здания. Возможно, наверху происходило поклонение огню или какому-то местному культу. Карпичная кладка храма была покрыта прекрасной штукатуркой из молотых раковин: об этой особенности региона упоминал Филострат, чье жизнеописание Аполлония Тианского сильно нуждается в реалистических деталях.
Использование штукатурки, часто весело раскрашенной, которая служила для защиты и украшения зданий, было давней традицией Древнего мира. На Ближнем Востоке рельефный орнамент в виде животных и других изображений по мере необходимости накладывался на кирпичи, которые покрывались штукатуркой или красились и глазуровались. Один кирпич мог нести один элемент узора, либо элемент узора составляли сразу несколько кирпичей. В парфянский период такой тип украшений стал очень редким. Однако в I в. н. э. по всей Парфии внезапно начался всплеск создания декоративных элементов на самой штукатурке (рис. 38). Эти украшения применялись на наиболее заметных деталях здания и подчеркивались яркой раскраской. Эта декоративная штукатурка появилась на внутренних дворах, айванах, входах и главных комнатах и особенно обильно использовалась на арках, лепнине, потолках и колоннах. Штукатурка изготавливалась путем нагревания гипса и смешивания полученного порошка с водой. Внимательное исследование штукатурки, найденной в Селевкии на Тигре, показало, что с ней работали уже после того, как она была наложена на место. Образцы такой штукатурки, найденные на удалении друг от друга в Ашпгуре и Кухе-Ходже, принадлежат к одному типу украшений (фото 24, 27). Доминируют греко- эллинистические мотивы. Среди них часто встречаются листья аканта, меандр, спиральные лозы и квадратные сундуки. Эти узоры были распространены по всему востоку Римской империи. Однако встречаются и азиатские узоры, такие, как розетки и зубчатые стены. Единственным важным местом раскопок, где такая декоративная штукатурка не появилась, является Ниса, где местные ремесленники использовали в качестве архитектурных украшений формовую терракоту. Работать со штукатуркой было быстро и легко; старые декоративные формы часто подвергались дурному обращению и принимали странные новые облики (рис. 39). Например, очень сильно пострадала ионическая капитель. Невозможно сказать, где именно возник такой способ украшения, поскольку он появляется в обоих концах Парфии примерно одновременно, как и айван. Но скорее всего, он был иранским изобретением, которому предстояло большое будущее. Сасаниды приняли и усовершенствовали парфянские методы, и раскрашенной архитектурной штукатурке суждено было превратиться в персидские изразцы. В инженерном искусстве и методах строительства парфянские архитекторы не могли соревноваться со своими западными соседями, римлянами. Отчасти это объяснялось местными условиями. Имевшиеся в их распоряжении материалы благоприятствовали строительству из кирпича, а не камня, однако компоненты для римского цемента встречались в малых количествах. Кроме этого, даже возможности строительства из кирпича были реализованы не полностью. Тем не менее в течение парфянского периода возникли некоторые нововведения. В Ашшуре обнаружены интересные методы кирпичной кладки (рис. 40). Некоторые стены из обожженного кирпича клались рядами, в которых обычная горизонтальная кладка перемежалась вертикальной. Еще более интересным представляется способ создания колонн из кирпича. Их располагали как куски торта, а затем всю колонну покрывали «кремом» из гипсовой штукатурки. Этот метод кирпичной кладки позже был перенят Сасанидами в Ктесифоне. Кирпичные своды, которые уже много веков были характеристикой вавилонской архитектуры (хотя и второстепенной), стали очень популярными и иногда принимали немалый масштаб. Это стало возможным благодаря улучшенному составу гипсового раствора, который очень быстро высыхал. Дворец в Ашшуре представляет собой один из наиболее сложных образцов парфянской архитектуры. Один зал был перекрыт цилиндрическим сводом, который опирался на кирпичную аркаду (рис. 40). Однако даже здесь свод довольно простой. Он поднимается высоко над арками, так что проблем с пересечением нет. Восточные строители того периода приблизились к таким проблемам только в простом своде с опорами в Кухе-Ходже. Однако это было исключением. Главные недостатки парфянских инженерных методов проявляются в их каменных зданиях. Стены со всех сторон покрыты хорошо вытесанными блоками из известняка и содержат центральную часть из бутового камня. Храм Солнца являет образцы псевдоизодомной кладки, в которой узкие блоки чередуются с широкими (фото 68). В большинстве помещений храмов и камер усыпальниц используются каменные своды (фото 25).
Эти перекрытия снова представляют собой простейшие цилиндрические своды: прямой туннель без пересечений. Имеется два основных вида цилиндрического свода; наиболее простой из них сооружается с помощью обычной кладки с замковым камнем. Однако некоторые из меньших помещений храма Солнца были перекрыты рядом каменных арок, расположенных достаточно близко друг от друга, и в промежутках между ними можно было установить плоские каменные балки – это тоже практиковалось в Риме (рис. 41). В любом случае пазухи свода над ними заполнялись бутом, чтобы создать выше плоский пол или крышу. Давление крупных сводов принимали на себя толстые опорные стены и небольшие боковые комнаты, которые отчасти работали как контрфорсы. Не делалось попыток подражания сложным крестовым сводам и куполам римской архитектуры того времени. Описанный Филостратом зал с сапфировым куполом во дворце Вардана в Вавилоне можно отмести, как простую выдумку. Помимо этого, пятидесятифутовый размах самого крупного свода в Хатре более чем вдвое уступает по ширине тому, который уже создали римляне. Однако простота архитектуры не исключала величественности.
Наверное, уже стало понятно, что принципы, которые легли в основу парфянской архитектуры, не были многочисленными или разнообразными, а порой даже основывались на противоречащих друг другу принципах. Наиболее серьезная проблема, с которой столкнулись строители, заключалась в усвоении греческой, а позже римской практики, поскольку основы этих архитектур, как и использовавшиеся в них материалы, совершенно не походили на их родные традиции. Однако к I в. н. э. эти проблемы уже были решены. Парфяне решили вопрос о том, как использовать греческие архитектурные формы – колонну, архитрав и другие, поступив точно так же, как уже поступили римляне: превратив их в накладные украшения. Колонны превратились в полуколонны и пилястры, архитравы стали декоративными фризами. Все это облегчалось благодаря использованию кирпича и созданию декоративной штукатурки. Естественно, как только греческий элемент терял свою определенную функцию, его роль в украшении здания могла произвольно меняться. Такая свобода привела к созданию новых экзотических декоративных схем (фото 27). Разноцветные фасады айванов Ашшура могут служить примером новых возможностей.
