вырез оставлял мало простора для воображения. Она старательно уложила волосы, сделала яркий макияж, потратив на все это не один час. Пока все ее усилия были напрасны. Лаки был слишком занят игрой, чтобы заметить ее старания. Он проигрывал.
Делайла подмигнула стоявшему поблизости ковбою и наклонилась к нему, чтобы привлечь его внимание пышной грудью в глубоком декольте. Когда Лаки бросил карты, проиграв очередную партию, она больше не могла устоять на месте.
Делайла подала знак другой женщине, чтобы та заняла ее место, медленно направилась к столу, за которым сидел Лаки, и, встав у него за спиной, обняла его за шею.
— Похоже, сегодня ты не оправдываешь своего прозвища, Счастливчик, — прошептала она ему на ухо. — Во всяком случае, пока. Надеюсь, я смогу изменить эту ситуацию, если мы встретимся чуть позже.
Лаки посмотрел на Делайлу, и сердце ее взволнованно забилось в груди. Он был чертовски симпатичен, но ее привлекало в нем нечто большее, чем просто высокий рост и сила. Когда он бросал на нее чувственный взгляд темных глаз из-под пушистых ресниц, дрожь пробегала по ее позвоночнику до самых кончиков пальцев. Она не могла дождаться момента, когда они останутся наедине, и она сможет запустить пальцы в его густые черные волосы, прижать его к себе, зная, что хотя бы на короткое время он принадлежит только ей. Мысль о его обнаженном теле рядом со своим разжигала в ней такой пожар страсти, который не удавалось разжечь ни одному другому мужчине. А его неровное дыхание после акта любви заставляло ее снова дрожать от желания. Она понимала, что Лаки ощущал лишь физическое удовольствие от их занятий любовью, но для Делайлы все было намного серьезнее. Она сказала себе, что заставит его испытать такие же чувства, как и она.
— Твое предложение станет моей первой удачей сегодня вечером, — откликнулся Лаки. — Но сейчас я занят, дорогая.
Улыбка Делайлы погасла, но она не обиделась. Она привыкла навязывать свое присутствие, даже если это не приносило немедленных результатов. Это будет еще одна ночь из множества ночей, когда Лаки останется у нее и примет то, что она предлагает, и когда она докажет ему, что это предложение стоит его затраченного времени.
Обняв руками шею Лаки, Делайла прижалась к его спине и прошептала все это ему на ухо, прежде чем отойти от него. Затем она оглянулась и увидела его улыбку. Это все, что ей нужно. Она никогда не поставит Лаки в такое положение, когда он проиграет в карты из-за того, что будет думать о ней. Но она также никогда не позволит такой, как Тесса Уайт, украсть ее мужчину. Лаки пока этого не знает, но он — ее мужчина, и она готова на все, чтобы его удержать.
— Итак, зачем вы вызвали меня сюда?
Харли стоял в своем роскошном кабинете в борделе. Массивные панели с ручной резьбой, шторы из темно-красного атласа, персидский ковер на полу. В центре большой комнаты стояли стол и стул, сделанные по специальному заказу, здесь же находился кожаный диван и такое же кресло. На столе в стратегическом порядке расставлены коробки для хранения сигар с увлажнителем, медные пепельницы и плевательницы, чтобы произвести впечатление на состоятельных клиентов, и свежие цветы, доставленные специально для него. Но все это лишь для видимости. Он редко пользовался этим помещением — только когда принимал богатых клиентов.
Харли с самого начала знал, конечно, что ему необходимо создать правильный фон для полногрудых и дерзких красоток из Франции, чей акцент, а также роскошный гардероб уже выделяли их среди обычных проституток. Недавно специально для него было выстроено здание, которое он выбрал для показа своих девочек. Кроме большого количества огромных спален, здесь были гостиные и игровые комнаты, большая кухня. Ставни и шторы из бархата закрывали окна, когда требовалось уединение; мебель, как и женщины в этом доме, была импортной и экзотической. На полулежали ковры, блюда подавались французские. Сам Харли был равнодушен к этому, но повар, очевидно, угождал гастрономическим пристрастиям тех, кто настаивал на чем-то необычном. Он приказал, чтобы женщины содержали свои наряды в безупречной чистоте, чтобы платья были только из французских тканей. Все это находило свое отражение в ценах, которые он выставлял за услуги женщин, и клиенты были довольны.
Но в последнее время Харли стал замечать, что французские проститутки теряют свою привлекательность для клиентов. Он искал что-то новое и еще более увлекательное для них. В тот момент, когда Харли увидел Тессу, он понял, что эта девушка именно то, что ему нужно. Он разработал план, как представить ее, безупречно одетую, с аккуратной прической и макияжем. Своим клиентам он позволит лишь украдкой взглянуть на ее стройную фигуру. Он также решил демонстрировать ее прелести в разумных пределах, объявив о том, что она невинна и требует бережного обращения. Ее поразительная естественная красота, которой она буквально сияет, привлечет даже самых пресытившихся мужчин. И каждый будет платить за ее услуги любую цену, которую назовет Харли.
Его планы сделают его богаче, чем он мечтал, но, к сожалению, и в его доме существуют проблемы.
Харли посмотрел на стоявшую перед ним пожилую, полную, аккуратно одетую мадам, которая присматривала за домом. Мадам Лефлер говорила на родном французском, но к нему обычно обращалась на английском с сильным акцентом. Ее репутация и опыт в качестве хозяйки борделя были хорошо известны, но сейчас она пребывала в расстроенном и возбужденном состоянии, пот лил с нее градом. Из некогда изысканной прически выбились длинные беспорядочные пряди, вокруг глаз и рта растекся макияж. Сейчас она выглядела гораздо старше своих лет.
Харли знал, что обычно она не жаловалась, потому что боялась его. Он приложил немало сил, чтобы поселить в ней этот страх, и понимал, что она сейчас доведена до отчаяния.
— Говорите! У меня совершенно нет времени, — приказал Харли.
— Это… Это Кларис, месье Нокс. Она вышла из-под контроля. Применение лекарства, которое вы дали ей, приобрело для нее первостепенное значение, она стала равнодушна к работе, которую ее просят выполнять.
— И это все? Вы хотите, чтобы я объяснил ей ситуацию?
— Нет, месье, ситуация еще более неприятная. — На лбу мадам и над верхней губой выступили крупные капли пота. — Кларис перестала следить за собой так тщательно, как это делают другие женщины, не моется должным образом. Ее одежда и прическа оставляют желать лучшего. К своим покровителям она спустилась в домашнем платье, что в этом доме совершенно непозволительно.
— И вы ничего не можете поделать с этим?
— Боюсь, что нет. Я говорила ей о жалобах клиентов. Говорила, что теперь они ходят к другим женщинам, но она только кричит на них и бросается на других девочек. Такой приступ ярости только что повторился вновь, и я боюсь, мне не справиться.
— Давайте разберемся, мадам Лефлер. Вы хотите, чтобы я избавился от Кларис?
— Я прошу, чтобы вы отправили ее назад, во Францию. Возможно, там она придет в себя.
— У меня не благотворительная организация, мадам.
— Но все это время Кларис верой и правдой служила вам, особенно когда вы разрешили ей пользоваться лекарством, чтобы смягчить то сумасбродное поведение, которое она демонстрировала, когда приехала сюда.
— Не вините в ее поступках лекарство.
— Нет-нет, но…
— Пришлите ее ко мне.
— Месье, умоляю вас, будьте милосердны.
— Я не бросаю пустых слов на ветер, мадам. Я говорю вам это, потому что теперь, когда вы сообщили мне о подобном поведении, я должен расстаться либо с Кларис, либо с вами.
— Месье! — В глазах женщины промелькнул ужас. — Я не смогу жить в незнакомом городе. Я слишком стара!
— Либо она, либо вы, — заявил Харли.
Мадам Лефлер несколько мгновений стояла в нерешительности.
— В таком случае это должна быть Кларис, — вздернула она дрожащий подбородок, — потому что я здесь не выживу.
