– Девочка, это же не фаст-фуд! Это русский ресторан!
Хотя, честно говоря, название «Северная Венеция» могло бы предполагать и итальянскую кухню. К примеру, местный шеф-повар мог бы освоить тальярини или, к примеру, голубей под веницианским соусом. Это было бы самое то…
– Тогда выбирай сам! Если гамбургеров нет, мне сугубо фиолетово.
И я выбрал.
Салат «Московский»; морковь по-корейски; телятина жареная по-одесски; мороженое «Ленинградское»; шампанское «Донское игристое».
Когда я перечислил все это официанту и он удалился, Марьяна откинулась на спинку стула и сказала:
– У тебя, наверное, в школе по географии одни питекантропы были.
– И не только по географии, – заметил я. – У меня были пятерки по физике, химии и геометрии. Закон Ома вот до сих пор помню. Хотя совершенно не понимаю, зачем он мне в повседневной жизни.
– А по литературе?
– Никогда не любил. Этот предмет слишком неустойчив.
– Как это? – удивилась Марьяна.
– Курс колеблется вместе с политической линией. Сегодня изучают Шолохова, завтра Стругацких, а послезавтра и вовсе Акунина.
– Но детективы-то читаешь?
– Еще как! Стаута просто обожаю. И многих других.
– Так вот почему ты стал частным сыщиком…
Ого! Девочка, оказывается, не глупа…
– Я вовсе не частный сыщик. Я работаю на страховую компанию.
– А какая, блин, разница? Да ты не писай лимонадом, я никому не скажу, я умею держать язык за зубами.
Я тут же рассказал ей анекдот по то, как Моника обещает Биллу «держать язык за зубами».
Она усмехнулась и зевнула:
– Лажа! Этому тексту сто лет в обед. Я его еще в гимназии слышала. Ты бы спрашивал, что хочешь. Про кого тебе рассказать?
Так! Девочка, оказывается, ОЧЕНЬ не глупа…
– Ну хорошо! Расскажи про верхушку «Бешанзерсофта». Ты давно у них работаешь?
– Скоро будет полгода. – Марьяна подняла руки и грациозно потянулась. – Семестр мозги массировала в универе, на биофаке, но заколебало. Вакуоли-цитоплазмы, тоска зеленая! Бросила. И пока учиться не тянет. А про верхушку могу тебе сказать одно: козлы они все.
– И женщины?
– А женщины – суки, которые вокруг козлов вьются. – Она мотнула головой. – Конечно, это не про Полину. Полина – супер! Про нее никто худого слова не скажет, кроме завистников.
– А правда, что покойный муженек Шантолосовой был голубой?
Марьяна усмехнулась:
– Был. На меня смотрел как на пустое место, когда я в кабинете оказывалась. Я это секу. Они, по-моему, ради дела женились. Еще в молодости. Он, наверное, сообразил, что у Полины жбан в порядке и что она на многое способна, вот и привязал к себе. Они же вместе создавали «Бешанзерсофт». И еще Зернянский вместе с ними?
– А тот что из себя представлял?
– Козел! – в голосе Марьяны прозвучало откровенное презрение. – Но с ориентацией – клевяк без банданы. Меня как-то за ананасы тискал. И под юбку залезть пытался. Пришлось выписать в торец.
– Выписать в торец? Курьерша – одному из директоров?.. И он тебя не вышвырнул из фирмы?
Личико Марьяны стало хитрым.
– Наверняка бы вышвырнул. Да в ту же ночь кони и бросил. То ли в дерево на своем «мерсюке» воткнулся, то ли в каменный забор. – Она глянула на меня победительно. – Я тебе уши не шлифую, ей-бо! Я бы без проблем Аните рога с ним наставила, да он противный был. Головочлен, толстый, и черпалки вечно мокрые…
– А Анита? Она какая?
– Дура набитая! И завистница!
– Эко ты начальство уважаешь! Как же ты работаешь с ними?
– Так мне же за жизнь свистеть с ними на надо… Анита Гербертовна, почта… Хорошо, Марьяночка, положи вот сюда на стол, милочка… Вот и весь свистеж!
Подошел официант с подносом. Одарил нас вкусными запахами.
– А вообще-то работа – тупорыльник. Душняк! Лоханки только косточки друг другу перемывают.
– А куски?
– Есть парочка клёвых. Но без фантазии, сермяга! Трёпы только о том, как бабла настругать.
Мне вдруг подумалось, что она гуляет сразу с «парочкой». В смысле – и с тем, и с другим.
Откуда-то донеслась приглушенная мелодия «А ты меня за руки не бери» в исполнении трио «Марсианки».
Я поморщился. Не люблю эту группу. Но с названием они угадали. По мне, им самое место как раз на Марсе, с его ублюдочной атмосферой…
Марьяна открыла сумочку и вытащила мигающий мобильник.
– Да… Я зажигаю… Звякни тетке Елене и спроси у нее… Да, ясно-ясно… Ладно, врубаюсь… Пока.
– Один из сермяг? – поинтересовался я, когда она выключила телефон.
– Чего? А-а… Нет, это маман. Беспокоится за мой моральный облик. Как будто я без башни…
– Приятного аппетита! – сказал официант, налил в бокалы шампанского, поставил бутылку в ведерко со льдом и скрылся за шторами.
Я поднял бокал:
– За знакомство!
– За знакомство!
Чокнулись, выпили. И взялись за вилки с ножами.
Салат «Московский» оказался очень даже ничего. Не «Дьявольский дождь», разумеется, но… А мне опять пришло в голову, что в кладовых моей памяти на ближних полках почему-то находятся познания о Фрицевой кухне, а вовсе не о профессиональных навыках Арчи. Впрочем, ведь кушать всегда приятнее и полезнее, чем работать. И безопаснее, кстати. Особенно частному детективу…
Марьяна жевала молча. Наверное, ее заботили мысли о собственном моральном облике.
Я еще раз спросил себя, правильно ли поступаю. Но другого выхода не видно.
– Умгум, – сказала Марьяна. – Обо бубо! – Закрыла рот, пережевала и перевела: – Очень вкусно!
Я согласно кивнул. И спросил:
– Значит, говоришь, работа у тебя скучная?
– А чего в такой работе может быть интересного? – вопросом на вопрос ответила девица. И продолжила: – Подай-принеси, сбегай-найди…
– Ну вот у меня тоже сбегай-найди.
– Ха! – Она фыркнула. – Так это совсем другое сбегай-найди!
– А если я предложу тебе заделаться моей помощницей?
Она даже поперхнулась и закашлялась.
Я встал, перегнулся через стол, постучал Марьяну по спине. Мысленно обозвал себя идиотом. Непрофессионально это – совершать поступки, которые привлекают внимание. Хорошо еще, соседи ничего не видят.
Марьяна, наконец, прокашлялась, вытерла рот салфеткой.
– По-моему, это было покушение на убийство. Ты хотел меня задушить.
– Разумеется, – сказал я. – Чтобы лоханка знала, что ее ждет в случае отказа от моего предложения.
– А я и не собиралась отказываться! – Она улыбнулась. – Я всегда задвигалась от Деллы Стрит. И мисс
