без надежды поселялся… Это сейчас надежда появилась. Вон, за станцией на подсобном я вкалываю. Если что, Демьяна спросите…
Сказал и снова будто под козырек спрятался. Ушел, как черепашка под панцирь.
Когда братья у станции сошли, поблагодарили, он вроде бы оживился, кивнул:
— Бывайте! — И дернул вожжи. — А вообще приходите, если не побегете… Я-то лично не побегу. Край-то богатый, можно бы жить… Страх все портит. А мне так все одно бояться нечего. Кончилась моя боясть…
Братья еще раз сказали «спасибо» и пошли. Враскорячку пошли, костистые их зады на тележных слегах порядком набило. Добрели до серных ямок, ополоснулись, стало легче. Совсем легко. Будто те вонючие ямки были наполнены живой водой из сказки.
А когда-то, в невероятно далекие времена, ехали сюда, на воды, барышни и барины из северных столиц… В белых нарядах с цветными зонтиками, в богатых экипажах, гуляли тут столичные дамы и усатые офицеры, и все затем лишь, чтобы попить кавказских вод и привести в порядок здоровье… Играл им тут духовой оркестр, цвели глицинии. А после горячих вод прекрасные господа поднимались наверх, к ротонде, и смотрели на дальние горы в закатном золотом свете… Как выразилась Регина Петровна: лицезрели!
Так ли было или придумала воспитательница сказку, братья не разобрали. Воды-то были, они тут и до Кузьменышей текли. А вот что касается господ, ради ямок тащившихся без поезда из Москвы, тут братья откровенно засомневались. Ради чурека, скажем, ради картошки или алычи, другое дело… Жрать захочешь, прискочишь… А вода, она и есть вода. Ешь — вода, пей — вода…
Но поезда все не было, а его здесь, с горки-то, издалека видать, братья забрались на небольшую вершинку, где блистала белоснежная ротонда.
Вблизи она оказалась не такой уж белоснежной. Была она облезлая, загаженная, да к тому же все колонны исписаны, исцарапаны надписями: по-русски и по-немецки, наверное.
Сашка присел на каменные ступени, стал смотреть на долину. Как некогда барышни и кавалеры смотрели. А Колька нашел острый камень и нацарапал на колонне: «Кузьмины из Томилина. 10.9.44 г.» Усмехнулся, разглядывая надпись. Знайте наших, тоже, мол, принимали воды и лицезрели закаты в горах! Приедут они через… ну… через двадцать лет стариками, как этот Демьян, покажут шакалам детдомовским на ротонду: гуляли тут с Сашкой… Оркестр, мол, играл, и барышни с зонтиками ахали от восторга…
Колька свою картину додумать не успел, за дальним изгибом плешивой горы дымок показался. Братья рысцой побежали вниз, успели как раз к поезду.
Сашка деловито прошел вдоль состава, заглядывая под вагоны, наконец нашел то, что надо, позвал брата.
— Смотри! — указал пальцем.
Прямо под вагоном, нависая над рельсой, прикреплен грязный рыжий ящик, продолговатый, как гроб.
Сашка приподнял крышку и велел Кольке лезть.
— А не уедем?
— Ну, уедем, — сказал Сашка. — Ну и что? Громко сопя от натуги, Колька влез в ящик, потом туда забрался и Сашка. Выходило, что валетом ехать можно. Прямо в боковой стенке набиты круглые отверстия, в них можно смотреть одним глазом. Рядом шпалы, рельсы, трава. Одно боязно, не оторвался бы ящик на ходу, а то правда гробом станет.
— Гроб железный с музыкой! — сказал Колька в дыру. — Из северных столиц… В экипаже, на воды… Господа прибыли, Кузьмины!
И щеки надул: «Пум, пум, пум, пум…» Оркестром заиграл в честь своего прибытия в собачнике.
А Сашка сказал:
— За бесплатно куда хошь? А?
— А куда ты хошь? — спросил Колька. — Пум, пум, пум…
— Дальше, дальше, — сказал Сашка. — Я еще дальше хочу. Я обратно не хочу.
— А хуже не будет?
— Чем сейчас-то?
— Да. Чем сейчас!
Поезд впереди загудел, громыхнули вагоны. Ящик с силой тряхнуло.
Колька громче ударил марш: «Пум, пум, пум…» А Сашка предложил:
— Поехали, а?
— Сейчас?
— А что?
— А Регина Петровна?
Сашка промолчал.
— Она с мужичками одна останется? Не жалко? — крикнул Колька.
Сашка быстро откинул крышку и выскочил. За ним вывалился и Колька, споткнулся о шпалину. Смотрели вслед поезду, вагону со своим, уже ставшим своим, ящиком. Будто мечту проводили.
Ночевали в полусгоревшем товарняке на запасных путях. И у Регины Петровны объявились лишь вечером следующего дня.
Но прежде прошли мимо склада, чтобы убедиться, что замок, тот самый замок с задвижечкой, на месте.
Воспитательница открыла не тотчас. Увидев братьев, пригласила войти, но сделала шаг: тише, мол, дети спят.
Кузьменыши на цыпочках прошли в комнату, оглядываясь на кровать, где валетом в разных позах спали мужички. Жорес разбросанно, на спине, а Марат, наоборот, комочком, натянув одеяло на голову. Сейчас стало заметно, что Жорес старше.
Сама Регина Петровна была в ярко-розовом, сверкающем, как золото, платье, с пуговицами и очень длинном, до пола.
Такая блестящая, с распущенными черными волосами, она показалась братьям еще прекрасней. Вот уж и правда царица.
— Садитесь. Я вас ждала. С чем пришли, дружочки? Голодные?
— Нет, — отвечал за обоих Сашка. — Мы уже один раз ели.
А Колька положил на тумбочку сало, завернутое в лопушок.
Регина Петровна посмотрела на сало, не притрагиваясь к нему, на ребят. Покачала головой.
— Нет, нет. Спасибо. Я не возьму.
И так как братья недоуменно молчали, пояснила:
— Вы заработали, вы и ешьте! А как, кстати, вы его заработали?
Братья переглянулись.
— Ну, вот, — сказала Регина Петровна. — Думаю, что мы друг друга поняли. Правда?
Сашка кивнул. Он соображал быстрей Кольки. Но тут и соображать не надо. Воспитательница еще там, у склада, догадалась о краже вещей. Оттого и волновалась, и ждала. Но ведь не выдала! Вот главное!
Она между тем продолжала:
— Я ведь вас искала, спрашивала. Вы не ночевали, да? Все решили, что вы удрали, говорят, вас видели на станции… Но я не поверила, я знала, что вы не уедете так. Я не ошиблась.
Регина Петровна полезла в карман висящего на стене пальто, что-то поискала и, не найдя, вернулась, села.
— Господи, как без курева тяжко… Хоть травку какую… Ну, ладно. Вот для чего я вас искала: на днях мы начинаем работать на консервном заводе. Петр Анисимович договорился. Работать будут старшеклассники: пятые — седьмые классы. Но я записала и вас… Хоть подкормитесь там. Вы поняли, да?
Братья неуверенно кивнули, никакой завод не входил в их планы.
— Пожалуйста, не перепутайте: вы у меня не четвертый, вы у меня пятый класс… Младших пошлют в колхоз яблоки собирать… А теперь идите спать, — и уже вслед: — Сало, сало свое не забудьте!
Колька без слов забрал лопушок с салом. В дверях как по команде оба брата обернулись.
