буфетчику.
— Какой водочки, товарищ начальник?
— Тамбовский волк тебе товарищ, водку дай, да получше. Казенка коммунарская есть?
— Не вопрос, начальник. Триста рубликов.
— Ты чего, сдурел! На прошлой неделе было двести пятьдесят.
— Так коммунары сцепились с мародерами по — крупному, вот и поставки прекратились. Дефицит теперь на казенку. Не хотите, возьмите нашу — всего сто пятьдесят рублей.
— Да ну тебя! Давай казенку, упырь. Гляди только — дашь паленую, башку отстрелю. Да и мяса дай, и хлеба.
— Может сразу бутербродиков накрутить девушкам? — услужливо засуетился буфетчик, доставая из — под прилавка бутылку водки и стаканы.
— Сам нарежу, пошевеливайся. Стаканов пять штук дай.
— Залог за стаканчики по двадцать рублей. И за мясо с хлебушком — еще триста.
Старший патрульный отсчитал буфетчику деньги и наклонился к нему:
— Ваня! Ты что — то не нравишься мне сегодня. Суетливый, какой — то. Загадочный.
— Да нет, начальник. Я в порядке. Работы много с утра, забегался.
Патрульный внезапно схватил буфетчика за ухо и отвел его в тень, в самый угол прилавка, что — то говоря ему.
— Так, господа! — Второй патрульный забрал с прилавка водку и подошел к ближайшему столику, за которым выпивали трое мужчин, по — видимому, работяг или фермеров — судя по их замызганным ватникам, небритым лицам и полному отсутствию оружия.
— Мужики! Приземлиться дайте служивым людям — особенно не церемонясь, заявил патрульный, ставя на середину стола бутылку с водкой.
— Да идем мы уже, идем — пробормотали мужчины, допивая залпом содержимое своих стаканов и во все глаза рассматривая женщин — медичек. Роботяги отошли, а регионалы расположились вокруг стола. Подошел старший патрульный, принес на тарелке большой кусок жареного мяса и буханку хлеба. Следом подбежал буфетчик со стаканами.
— Вот так и живем — сказал старший, нарезая горячее мясо острым, как бритва штык — ножом. — Берите, доктора, угощайтесь. Мясо хорошее, свежее — станичники с утра привезли. Водочку разливайте.
Все выпили и стали закусывать. Второй патрульный сразу вышел на улицу и сменил товарища, прикрывавшего вход в бар. Ели молча. Было вкусно.
— Нужно побыстрее сегодня обернуться на толчке. Час на все. — Сказал старший, вгрызаясь крепкими зубами в мясо.
— А что так? — поинтересовался Антон.
Старший наклонился над столом, понизив голос:
— Волков заметили с утра в городе. Этот гаденыш буфетчик сказал — он все свежие новости и слухи знает. Готовится что — то. Так что не задерживайтесь на толчке.
— Какие еще волки? — вставила вопрос Женя. Глаза ее блестели в полумраке.
— Да тише ты! — шикнул старший. — Это клан так называется Волки. Это наемники. Там где они появляются — жди провокаций со стрельбой.
Антон переглянулся с медсестрами:
— Слышали, девочки? По — быстрому.
На улице, после прокуренного полумрака рюмочной, свежий осенний ветер ворвался в легкие, наполняя радостью и желанием дышать полной грудью. Приятное чувство сытости и легкого опьянения придавало силы и уверенности. Жизнь налаживается!
Женщины весело разговаривали друг с другом, шли за старшим патрульным, который как ледокол рассекал толпу. За ними шел Антон с двумя другими бойцами. Минут через пятнадцать ходьбы среди шумной толпы, регионалы свернули за угол полуразрушенного дома и оказались на Семеновском толчке — большой площади, забитой людьми, палатками, машинами и товарами.
— Семеновский толчок — один из самых больших в Ромбе. Это вроде как нейтральная территория, сюда все съезжаются по воскресным дням — повернулся к медикам старший патрульный, стараясь перекричать шум. — Так что не зевайте и держите ухо востро — здесь всякое бывает.
Антон понимающе кивнул в ответ головой. Женщины, по — видимому, пропустили совет мимо ушей — их уже охватила лихорадка Шопинга.
Толчок. Базар. Сотни людей. Мелькание лиц. Говор, смех, ругань, сигналы машин, ржание лошадей, громкая музыка. Целый океан жизни!
Барышни шли по рядам с товарами. Антон с патрульными были постоянно возле них, отвлекаясь иногда по своим интересам.
Продавалось на толчке все: от оружия до овощей. Продавцы и покупатели торговались весело, громко, долго и с азартом. Аура базара заводила и поднимала настроение.
Ира купила себе кожаные перчатки без пальцев. Сразу их надела и повертела в руках свой автомат.
— Удобно как! — улыбнулась она.
Вскоре Ира и Женя зависли возле большого прилавка с женскими товарами: белье, одежда, косметика и масса других совершенно необходимых для женщин предметов. Были возле прилавка и другие покупатели — женщины. Трое. Одеты они были очень хорошо, со вкусом. В гражданском, разумеется. Эти женщины были молоды, красивы и очень независимы. Рядом с ними, отгораживая собой от толпы, топтались рослые парни, в военной форме Советской армии образца 80-х годов. На левых рукавах их шинелей были нашиты сине — красные треугольные шевроны. В руках автоматы АК -74. Под просторными шинелями угадывались бронежилеты с разгрузками, набитыми оружием.
— Станичники — буркнул один из патрульных. — Казаки атамана Громова пожаловали. Со своими барышнями.
В его голосе Антон уловил нотки зависти.
Ира с Женей, казалось, купят весь товар на женском прилавке — по крайней мере, их сумки уже были набиты доверху. Продавщицы — крепко сбитые женщины, лет сорока, в камуфляжных куртках подзадоривали покупательниц:
— Берите, девушки, берите! У нас лучший женский товар на рынке. Если чего — то нет, заказывайте, подвезем через две недели.
Одна из продавщиц, наклонилась к Жене, как — бы помогая выбирать белье:
— Девочки! Я вижу, вы с базы регионалов. Как вам там? Не обижают служивые?
— Да нормально все. Пока — ответила Женя, рассматривая этикетки, и не глядя на продавщицу.
— Если обижать будут или какие проблемы возникнут, подходите в салон ' Силуэт' в районе средней школы. Администратору скажите, что вы от Нормы — вас примут и помогут.
— Понятно. А вы кто?
— Мы Матроны. Слышали о женской общине на севере Ромба?
— Нет, не слышали.
— Неважно. Мы не даем женщин в обиду. Запомни: салон 'Силуэт'.
— Ну, хорошо, запомню — Женя оглянулась, ища глазами Антона и патрульных. Вот они, в двух шагах, разговаривают о чем — то.
Наконец, Ира и Женя отошли от женского прилавка, потратив все свои деньги, но очень довольные.
— Ну что, уходим? — спросил Антон.
— Можно было бы еще прогуляться, посмотреть.
— Давайте, барышни потихоньку к выходу двигаться — сказал старший патрульный.
Антон остановился возле старика, разложившего на расстеленной прямо на земле мешковине, несколько десятков книг.
— Что интересует, служивый? — спросил старик.
— Да так, смотрю вот. А ну, отец, дай-ка мне вон ту книгу — Антон показал на замызганный том
