крякнул, а потом вдруг громко рассмеялся сам над собой.
— Господи! Ну какой же я дурак! Дура. ак! — и принялся бить себя ладонью по голове. Под действием спиртного смех его перешел в слезы, и он, облокотившись на край стола, зашмыгал носом.
В таком состоянии и застал его внезапно вернувшийся с работы, Дмитрий Сергеевич.
— Саша, что?…Что случилось? — испуганно воскликнул он. — Что-то с мамой? Саша?
— Нет! — замотал головой уже совсем опьяневший Саша. — С мамой все в порядке.
Дмитрий Сергеевич подвинул стул к столу и уселся радом с ним.
— Рассказывай, что произошло?!
— Ничего! — попытался отвертеться Саша.
— Я и вижу! — вздохнул Дмитрий Сергеевич.
— Расскажи мне все, Саша, я же вижу в каком ты состоянии и понимаю, что случилось что-то очень и очень серьезное. Твоя беда, и моя беда тоже! Пойми, наконец, что я люблю тебя, как родного сына и вот сейчас, глядя на твои страдания, у меня разрывается сердце. Что ж ты все таишь в себе-то, Саша?
Саша поднял на отчима мутные глаза.
— А я расскажу! Даже если после этого Вы будете меня призирать! Мне теперь уже все равно! Все рав….но..о! — и он, махнув рукой, все выложил Дмитрию Сергеевичу. И про давнюю дружбу с Подгорным, и про торговлю наркотиками и про заемные баксы.
— Вот и все! — сказал он в заключении. Теперь я…. и чуть было не сообщил отчиму, что собирается повеситься, однако вовремя остановился. — Теперь я уеду. Куда-нибудь. И больше никогда сюда не вернусь! На хрен я вам с мамкой такой нужен!
— Тебе и правда надо уехать, — на удивление спокойно, деловым тоном произнес Дмитрий Сергеевич. — И, что-то обдумывая, побарабанил пальцами по столу. — Только вот куда? Надо подумать!
Саша поднял лицо, запрятанное в ладони, и с удивлением взглянул на отчима.
— Да, да, ты совершенно прав. Тебе надо куда-то на время уехать. По крайней мере, до тех пор, когда всю эту шайку-лейку не возьмут за горло.
Саша криво усмехнулся.
— Возьмут таких, как же! Они будут жить вечно, во все времена! Да я… Сам я, в общем, во всем виноват!
— Ни в чем ты не виноват. — И Дмитрий Сергеевич участливо погладил его по голове.
Саша, опешив, чуть не вскочил от такого проявления доброты. Даже мама не гладила его по голове, по крайней мере, лет с пяти точно.
— Сиди, сиди, Сашенька. — Остановил его отчим. — Один ум хорошо, а два лучше. Мы с тобой что- нибудь придумаем! Мы с тобой обязательно что-нибудь придумаем!
….Они придумали отправить Сашу в Вологду. Дмитрий Сергеевич списался со старшим сыном Алевтины Борисовны, Сеней, зять которого в то время был начальником милиции одного из вологодских округов.
Саша 'по тихому' в течение двух недель, уволился с обеих работ. С Подгорным все это время он вел себя покорно.
— Будешь пока заниматься наркотой в два раза больше. — Сказал ему Коля, — а там я еще что- нибудь придумаю.
— Хорошо! — сказал ему Саша. — Как скажешь.
— Как скажешь, как скажешь! — для порядка наступал на него Подгорный. — А куда ты теперь на хрен денешься!
Сашу отправили в Вологду налегке, без проводов. Он просто вышел из дома с рюкзаком за плечами и чемоданом в руке. О его отъезде не знала даже бабушка, да и Вере Васильевне они с Дмитрием Сергеевичем не сообщили Вологодского адреса. Супруг сказал ей только, что отправляет Сашу к давним знакомым пожить какое-то время.
Спустя несколько дней после отъезда Саши, Дмитрий Сергеевич велел жене отправиться с визитом к Подгорному и спросить, куда, мол, мог деться Саша. Одним словом, они решили инсценировать его побег, чтобы люди Подгорного к ним не приставали с расспросами.
Спустя восемь месяцев, Дмитрий Сергеевич прислал Саше письмо с сообщением, что Подгорного посадили. Тот попался на продаже наркотиков.
— Подгорному дали пять лет. — Написал Дмитрий Сергеевич. — Но ты, Сашенька приезжать не спеши. Его дружки пока все на свободе, а времени с тех пор, как ты уехал, прошло совсем мало. Одним словом, сиди там до лучших времен. Мы с мамой будем держать тебя в курсе дел, а как только хоть что- нибудь прояснится, мы сообщим.
Прочитав письмо, Саша улыбнулся, удивляясь наивности отчима.
— Господи, ну, что в такой ситуации может проясниться!
…Телефонный звонок отвлек его от раздумий. Он вскочил с дивана и снял трубку.
— Привет, это я!
— Привет!
— Послушай-ка, что я тебе расскажу, дорогой!
— Что случилось?
— Сегодня ко мне приходили молодые люди, — мужчина и женщина. Назвались хорошими знакомыми Купидонова. Женщину, по моему, Катей зовут. Она сказала, что твой отчим дружил с ее бабушкой и отцом молодого человека по имени Валера.
— Ты таких знаешь?
— Знаю.
— Я звонила тебе несколько раз, чтобы спросить, пустить их или нет, но ты, как назло, был недоступен, а служебный все время занят.
— Ну? И, что они хотели?
— Тебя разыскать.
— А ты?
— Сказала, что понятия не имею, кто ты такой, и что с Дмитрием Сергеевичем познакомилась случайно. Ты же сам так велел.
— Молодец, правильно сделала. Интересно! Как же они на тебя-то вышли?
— Очень просто. Я полагаю, они ездили в Тулу и узнали, кому принадлежит квартира твоего отчима.
— Ладно, Том, я все понял.
— Ну, и что ты на это скажешь?
— Пока ничего.
— А если они опять придут?
— Ничего страшного. Ты меня ведь все равно не знаешь, так о чем может быть разговор.
ГЛАВА 37
Анатолий громко вздохнул, и, собравшись с мыслями начал свой рассказ.
— Все произошло из-за того, что я пахал на шефа больше его самого, а платил он мне, на мой взгляд, недостаточно.
— Так! — подбодрил его Камушев.
— Ну и вот. Однажды в баре я встретился с Квычкиным.
— Встретились или познакомились?
— Встретился. Мы ведь были знакомы. Они, то есть, Таможенные, крышевали мой магазин, когда я
