Рокоссовский против Моделя. Гений маневра против мастера обороны

командующего 3-й гвардейской танковой армией преследовать противника в общем направлении Хмелевая, Мыцкое, Шаблыкино и овладеть Шаблыкином, Новоселками, Герасимовом, Волковом, Робье. Войска 2-й танковой армии должны были занять район Работьково, Березовка, Бородино, Лысое[225].

Противник, упорно сопротивляясь, сорвал выполнение войсками танковых армий поставленных задач. Генерал Рокоссовский в своем приказе № 00525/оп, направленном около полуночи 6 августа командующим этими армиями, выразил недовольство их действиями. Он потребовал от 3-й гвардейской танковой армии с утра 7 августа прорвать оборону частей прикрытия противника на участке Красный Пахарь, Долженки и, развивая удар на Маслово, Сосково, к исходу дня овладеть районом Троицкий, Сосково, Звягинцево, Маслово. В дальнейшем предписывалось наступать на Шаблыкино и овладеть Шаблыкином, Новоселками, Герасимовом, Волковом, Робьем. При этом требовалось наступать всей массой танков и мотопехоты, привлекать к суровой ответственности вплоть до предания суду военного трибунала командиров частей и соединений, не выполняющих задач[226].

Обвинения командующего фронтом были отчасти справедливы, но нельзя забывать и том, что 3-я гвардейская танковая армия испытывала недостаток в боеприпасах и артиллерии. Кроме того, за три дня боевых действий на р. Крома она потеряла почти 2,5 тыс. убитыми и ранеными, 104 танка и 4 САУ[227].

Несмотря на требования командующего Центральным фронтом, продвижение соединений 3-й гвардейской танковой армии было медленным. Части 7-го гвардейского механизированного корпуса сумели овладеть районом Троицкого только к исходу дня 9 августа. Одновременно 6-й танковый корпус занял Хмелевую, а 7-й гвардейский танковый корпус был остановлен на подступах к Соскову. Противник, опираясь на заблаговременно подготовленный оборонительный рубеж, оказывал ожесточенное сопротивление. К исходу дня 10 августа 3-я гвардейская танковая армия потеряла около 60 танков. Большие потери понесли и части 383-й и 6-й пехотных дивизий противника, которые начали отход к р. Водоча.

Потери, которые понесла 3-я гвардейская танковая армия, были негативно восприняты в Генштабе Красной Армии. Вот что говорилось в директиве № 13551, направленной 13 августа командующим войсками Центрального фронта и 3-й гвардейской танковой армией:

«По данным Генштаба, танковая группа 3 г. ТА в количестве 110 танков 10.8 в боях за выс. 264, 6 потеряла 100 танков, т. е., по существу, была уничтожена противником. Этот из ряда вон выходящий случай произошел в условиях общего отхода противника и отсутствия у него заранее подготовленной обороны. При этом наша танковая группа была уничтожена противником, проникнув всего на 2–3 км в его глубину, т. е. ей могла бы быть оказана всяческая помощь. Гибель такого большого количества наших танков в течение нескольких часов свидетельствует не только о полном отсутствии взаимодействия 3 гв. ТА и 13 А, но и о бездействии указанных командармов, бросивших танки на произвол судьбы без всякой поддержки. Для доклада народному комиссару обороны прошу назначить расследование и результаты донести в Генштаб»[228].

В целом же потери войск 3-й гвардейской танковой армии с 28 июля по 12 августа составили 7729 человек, в том числе 2061 убитыми, 350 танков, 5 САУ или 42 % от общего количества боевых машин[229]. По другим данным, армия потеряла 60,3 % танков Т-34 и 72,9 % танков Т-70[230]. Генерал армии Рокоссовский, учитывая большие потери войск 3-й гвардейской танковой армии, решил вывести ее из боя и сосредоточить в районе Сухое, Торохово, Апальково. В 2 часа ночи 12 августа в штаб армии поступил приказ об ее подчинении командующему 13-й армией.

К. К. Рокоссовский в своих мемуарах, оценивая действия 3-й гвардейской танковой армии и ее командующего генерала П. С. Рыбалко, писал:

«Командиром он был хорошим, боевым и решительным. Но ни он, ни его подчиненные еще не успели оправиться после трудных боев на Брянском фронте. Именно поэтому, несмотря на все усилия, танкистам не удалось преодолеть сопротивление противника. Чтобы избежать неоправданных потерь, я обратился в Ставку с просьбой вывести танковую армию Рыбалко в резерв»[231].

Эта просьба была удовлетворена. 13 августа директивой № 40202 Генштаба 3-я гвардейская танковая армия (без 7-го гвардейского механизированного корпуса) со всеми частями усиления, обеспечения и тыловыми учреждениями выводилась из состава Центрального фронта в резерв Ставки ВГК. Все танки и САУ предписывалось оставить в составе Центрального фронта, а 7-й гвардейский механизированный корпус передать 2-й танковой армии[232].

Несмотря на принятые меры, наступление войск Центрального фронта шло медленно. На правом крыле они продвинулись всего на 10 км. Войска 65-й и 70-й армий при поддержке авиации 16-й воздушной армии 12 августа освободили Дмитровск-Орловский. Соединения 13-й армии в этот же день, встретив организованное сопротивление противника с западного берега рек Водоча и Локна, вынуждены были перейти к обороне. На левом крыле Центрального фронта обстановка в эти дни была относительно спокойной. Противник изредка пытался прощупать оборону войск 60-й армии, но успеха не имел.

В полосе Западного фронта события развивались следующим образом. Войска 4-й танковой и 11-й гвардейской армий 10 августа полностью освободили город и железнодорожную станцию Хотынец. 15 августа соединения 11-й и 11-й гвардейской армий Брянского фронта заняли Карачев, прикрывавший подступы к Брянску. С освобождением Карачева ликвидация Орловского плацдарма была фактически закончена. Но это не означало ликвидации группировки войск под командованием генерала Моделя. К 18 августа он, выполняя приказ Гитлера, завершил маневр и отвел свои войска на заблаговременно подготовленный оборонительный рубеж «Хаген». Управление 2-й танковой армии 15 августа было снято с фронта и выведено в резерв группы армий «Центр». Под командованием Моделя осталась только 9-я армия.

Войска Брянского, Западного и Центрального фронтов, вышедшие к передовым позициям этого рубежа, были остановлены на линии восточнее Людиново, в 25 км восточнее Брянска, западнее Дмитровска- Орловского. На этом завершилась операция «Кутузов», в ходе которой войска трех фронтов продвинулись до 150 км, ликвидировав Орловский плацдарм противника. При подготовке операции Ставка ВГК проявила поспешность в определении сроков ее начала. В результате войска перешли в наступление, не завершив полностью его подготовку, не была создана более сильная группировка на левом крыле Западного фронта. Войскам Брянского фронта пришлось преодолевать долговременную глубоко эшелонированную оборону врага фронтальным ударом. Танковые армии и корпуса использовались для последовательного прорыва нескольких оборонительных рубежей противника, что резко снижало их возможности по развитию наступления в оперативной глубине. Фронтовая авиация не смогла полностью решить задачи по изоляции района боевых действий от подхода оперативных резервов врага. В результате вместо стремительного удара операция приняла затяжной характер. Противник, по существу, медленно выдавливался из орловского выступа, что позволило ему перегруппировать войска и организованно отвести их из района Орла.

23 августа войска Степного фронта заняли Харьков, завершив тем самым операцию «Полководец Румянцев», а с ней и Курскую битву. Были созданы предпосылки для перехода в общее наступление, освобождения Левобережной Украины и выхода к Днепру.

Замысел операции «Цитадель» был окончательно похоронен. Фон Манштейн был иного мнения:

«Операция «Цитадель» была прекращена немецким Главным командованием еще до исхода сражения по следующим причинам: во-первых, в связи со стратегическим влиянием других театров военных действий (Средиземное море) или других фронтов (2 танковая армия на Орловской дуге), и лишь, во-вторых – в связи с тактической неудачей, а именно, остановкой наступления 9 армии, которая поставила под вопрос по меньшей мере быстрое достижение исхода сражения»[233].

В отчете командования немецких 2-й танковой и 9-й армий о боях на Курской дуге отмечалось, что их наступление «нанесло тяжелые потери и ослабило вражеские армии, предназначенные для удара из района Курска на север, в такой степени, что они не имели больше сил успешно выполнить свою задачу прорыва с юга в направлении Хотынец – Карачев, данную им в общем масштабе концентрического наступления на Орел. Неоспоримо также то, что проводимое обеими армиями планомерное отступление на