Случай бегства от двух диверсантов особенно примечателен тем, что и М., и его старшина были оба вооружены, причем автоматами ППШ; да и фактор внезапности был на их стороне. Немецкие же диверсанты к бою готовы не были, расстояние близкое, огонь на таком расстоянии называется 'кинжальным', внезапность на стороне комсомольцев, - таким образом, гитлеровцы были не врагами, не противниками, опасными своими боевыми качествами, но просто мишенью - даже для одного автомата. А тем более для двух ППШ (бой у ППШ намного более прицельный, чем у немецкого 'шмайсера', да и патронов в магазине больше: у шмайсера - 20, а у ППШ больше, кажется, - 35). Немцы были тем более мишенью, что находились в чужом тылу (на помощь никто не придет, в лесу можно только бежа-а-ать, да и русские со всех сторон могут повыскакивать), и психологическое преимущество (с точки зрения суверенитизма) было тоже явно не на стороне немцев.
Однако, бежали не гитлеровцы, а комсомольцы. О старшине теперь уже ничего не узнать, а М., украинец, родом из села, не давшего, несмотря на все грабежи и глумления оккупантов, ни одного партизана, зато выделившегося рекордным по Украине числом адвентистских пасторов; с годами М. 'прославил Бога за чудотворное спасение' в церкви, руководимой всю его сознательную жизнь немцами (американцы вытеснили немцев позже).
Понятие 'комсомолец' в данном случае условное: старшина, хотя старшинами в войну часто бывали люди молодые, из комсомольского возраста, возможно, все-таки уже вышел. 'Комсомолец' - это понятие психоэнергетическое: одна из наиболее гипнабельных, в силу молодости, категорий населения. 'Комсомолец' - это одна из форм исполнителя-'внешника' невысокого в иерархии ранга вообще, а в нашем конкретном случае - времен Великой Отечественной.
И старшина, проверенный сталинец, и М., будущий отец адвентистских пасторов, - оба 'комсомольцы', и действовали они единым духом, руководимые отнюдь не логическими рассуждениями. Случай вскрывает механизм массовых пленений 41-го года на индивидуальном уровне - причина разгрома явно не в вооружении и не в иных арифметически-суверенитических обстоятельствах.
Эпизод этот показателен еще и тем, что случившееся в лесу бегство определялось вовсе не распоряжениями командиров, тех самых, которые к радостному изумлению немцев, получив приказ, 'после паузы' отправляли комсомольцев в заведомо обреченную на провал атаку; комсомольцы все решили 'сами', даже не посовещавшись. Случай особенно поучителен для тех, кто обманут объяснением причин поражений 41-го неожиданностью гитлеровского вторжения. Характерная деталь: оба 'комсомольца' - так называемые 'обстрелянные'.
На оккупированной территории М., в отличие от генерала Власова, никогда не был.
Г. А. М., мать автора, 1926 года рождения, г. Ковров, Россия.
Г. А. М. из раскулаченных, и притом не по ошибке, - она из купеческой семьи наивысшей 1-й гильдии. Все детство она ходила по улице, которая до большевиков принадлежала ее семье вся.
Для обманутых торгашеской теорией суверенитизма, в соответствии с которой Г. А. М. должна была бы быть затаенным врагом Сталина: она антисталинисткой не была.
Более того, товарищу Сталину она предана даже на восьмом десятке лет, даже через десять лет после падения коммунистического режима.
- Все, кто его сейчас ругает, - говорит она про захвативших после смерти Брежнева власть в стране детей и внуков тех, кто был репрессирован Сталиным - это мелкие шавки, тявкающие на льва. Сталин же был - лев!..
Она - 'комсомолка', хотя в комсомол, который Г. А. М. застала во 'внешническом' варианте, она не вступила - и тем от многих отличалась.
На оккупированной территории, в отличие от генерала Власова, никогда не была.
…Я вновь настаиваю на отзыве и наказании нашего посла в Берлине Деканозова, который по- прежнему бомбардирует меня 'дезой' о якобы готовящемся нападении на СССР. Он сообщил, что это 'нападение' начнется завтра…
Начальник разведуправления, где еще недавно действовала банда Берзина, генерал-лейтенант Ф. Голиков жалуется на Деканозова и своего подполковника Новобранца, который тоже врет, будто Гитлер сосредоточил 170 дивизий против нас на нашей западной границе… Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предначертание: в 1941 г . Гитлер на нас не нападет!..
На оккупированной территории, в отличие от генерала Власова, никогда не был.
Таким образом, получается, что молодежь, а именно солдаты призывного возраста, вне зависимости от социального происхождения - из адвентистов, православных, коммунистов или крупного купечества - были Сталину преданы, вплоть до грозивших репрессиями ссор 'интимного' характера.
Их как 'внешников' закономерное поведение в 41-м при вторжении 'внешнического' сверхвождя: опустившиеся руки даже в выигрышной ситуации, а затем, в лучшем случае, паническое бегство.
В меньшей степени терять голову должны были только зрелые неугодники и яркие 'внутренники'. Однако, они были или в лагерях, или оказались в строительных частях 'неблагонадежных' - лишенные по приказу 'внешника' Сталина оружия.
'Внутренники' добровольцами на фронт идти не стремились, с удовольствием занимая освободившиеся места на предприятиях и в появившихся спецраспределителях. Отлынить от передовой было тем более легко, что одного солдата на фронте должны обслуживать 5-7 человек в тылу, в том числе и люди призывного возраста, одетые в военную форму.
Неугодники же стремились в партизаны.
Итак, на фронте 41-го типичный рядовой боец, включая и младших командиров, - 'комсомолец'.
Глава тридцать третья. 'СТРАННОЕ' ПОВЕДЕНИЕ ПОЛИТРУКОВ. МАТЕРИАЛЫ К ИСТОРИИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ
Политруки и комиссары - ступень в иерархии промежуточная между уровнем, скажем, генерала Власова и уровнем обыкновенного комсомольца-исполнителя.
Поведение политруков не есть просто среднее арифметическое между поведением командира корпуса (таковые вблизи противника оказывались редко, да и оказавшись в плену могли, как Власов и ему подобные, надеяться на сносную жизнь) и поведением рядового комсомольца.
Политруки и комиссары были в положении особенном: с одной стороны, они, в отличие от высоких ступеней иерархии, находились в непосредственной близости от противника, с другой, они были особенно напуганы тем, что знали наверняка, что их как якобы разделяющих откровенно торгашескую идеологию марксизма (что люди якобы поступают так, как им выгодно) немцы приравняли к евреям и, согласно приказу Гитлера, при пленении расстреляют уже в прифронтовой зоне.
Большая, по сравнению с обычными 'комсомольцами', авторитарность мышления, близость к немцам и животный страх людей, так скажем, не увлекавшихся размышлениями, делал политруков и комиссаров многократно более гипнабельными, чем 'комсомольцы'…
Политдонесение
управления политпропаганды Западного фронта
в ГлавПУ РККА1
из Могилева 30 июня 1941 г .
