«Я стал похож на фехтовальщика, — подумал он, — с обнаженной грудью и в трико».
Беккер принял изящную позу, повернулся боком. Немного выпирает спереди. Он поправил пенис, постаравшись опустить его ниже, после чего подтянул колготки. Снова оглядел себя. Теперь все нормально.
Пришел черед бюстгальтера. Беккеру он не нравился — холодный и неудобный, к тому же лямки врезались в плечи. Впрочем, лифчик придавал ему правильный вид и нужные ощущения. Он застегнул его на спине и снова посмотрелся в зеркало. Мягкие светлые волосы свободно спадали на плечи — париками он больше не пользовался. Беккер превратился в женщину. Во всяком случае, Уайтчерча он сумел убедить. И вновь бросок в прошлое: он смотрит в лицо дилера, на котором появляется понимание, когда Беккер поднимает пистолет…
Он выбрал светло-синюю блузку с высоким воротником и плечиками, плиссированную юбку, доходящую до середины икры, и темные спортивные туфли на толстой подошве. Фальшивая грудь и узкие плечи делали его фигуру женской, но руки и ноги могли выдать.
Они были слишком большими и широкими, да и обувь он носил мужского десятого размера. Но когда Беккер надевал темные спортивные женские туфли, размер уже не привлекал внимания. Нормально для высокой женщины. К тому же считалось, что блондинки должны быть выше среднего роста. А вот спрятать руки намного сложнее…
Закончив одеваться, он посмотрел в зеркало. Отлично. Превосходно. Большая сумка, которую он повесит на плечо, позволит ему взять с собой модные туфли, а ходить по пандусу парковки он будет в спортивной обуви, как настоящий яппи. Беккер добавил к своему наряду ожерелье из искусственного жемчуга, взял флакончик «Пуазон» от Диора и нанес несколько капель на шею и на внутренние стороны запястья. Духи обладали слишком сильным цветочным запахом, и он сознательно использовал их с избытком. Район говорил ему, что парфюмерия составляет важную часть женского начала. На близком расстоянии один лишь аромат может подействовать на подсознание.
Вот так, готово. Он коснулся ямочки на горле, вспомнив, как это делала его жена, — так она поступала, когда считала процесс завершенным. Он вновь подошел к зеркалу, чтобы оценить весь ансамбль, и невольно рассмеялся от удовольствия.
Красавица вернулась.
Красавица осторожно ступала между сорняками по направлению к гаражу с односкатной крышей, стараясь не зацепить колготки. Беккер оставил фары автомобиля включенными, подкатил к воротам, оглядел улицу, открыл замок, выехал наружу и вышел, чтобы запереть за собой ворота. Потом он немного посидел в машине, стараясь сосредоточиться.
Беккер не мог выбросить из головы парковку в Беллвью. Беллвью. Он протянул руку к сумочке, нашел мешочек и вытряхнул таблетку «пи-си-пи». Забросил в рот сначала одну, а потом вторую. Сложив мешочек, убрал его в сумочку, а потом свернул налево. Осторожно. Беллвью? Руки, лежащие на руле, сами повезли его туда. Он катил по тускло освещенным улицам, не слишком быстро, внимательно поглядывая по сторонам. Женщина? Да. Они меньше и с ними легче справиться. Он вспомнил, как пришлось мучиться с Кортесом, когда он укладывал его на заднее сиденье машины.
«Кроме того, женщины, — подумал он с неожиданной ясностью и легким любопытством, — держатся дольше…»
Охранник кивнул ему. Он узнал красивую блондинку в старом «фольксвагене». Она бывала здесь прежде…
Беккер отвел машину на самый верхний этаж, остававшийся почти пустым. Красный «вольво» стоял в углу — у Беккера сложилось впечатление, что автомобиль здесь уже пару дней. Две другие машины находились далеко друг от друга. На парковке было тихо. Беккер взял с пассажирского сиденья сумку, в которой лежали флакон с анестезирующим средством и электрошокер.
Его вновь отбросило назад: Кортес, самый первый. Беккер применил электрошокер, а потом навалился на него, как… Сначала ему ничего не пришло в голову, но потом он понял: как кабан. Тяжелый хряк со Среднего Запада, злобная тварь. Беккер загнал жертву в переулок за площадью, а затем воспользовался маской. Могущество…
Где-то хлопнула дверца автомобиля — пустой гулкий звук. Заработал двигатель. Беккер зашагал к лифту; нажал кнопку спуска и стал ждать. На стене висел плакат:
«ЗАБЕРИТЕ ЦЕННЫЕ ВЕЩИ! Несмотря на то что стоянка охраняется, даже в запертые машины легко проникнуть. Заберите все ценности».
Он почувствовал, что «пи-си-пи» начал действовать, контролировать его, укрепляя, одаривая мозг необходимой изворотливостью. Беккер огляделся. Камер видеонаблюдения нет. Он медленно зашагал вниз по лестнице, миновал кассира, свернул за угол и двинулся к главному входу в больницу. Между парковкой и небольшим больничным садом находился пандус. Беккер спустился по нему, затем свернул налево, нашел скамейку под фонарем и сел.
Снаружи жила своей жизнью теплая влажная ночь, в ноздри ударял запах грязного дождя и освежающей жвачки. Беккер увидел удаляющуюся от него пару. Мужчина был в соломенной шляпе, которая издалека напоминала ангельский нимб — бело-золотой овал, окружающий голову.
Потом главная дверь больницы распахнулась, и на улицу вышла женщина. Она направилась к пандусу, на ходу пытаясь вытащить из сумочки ключи. Беккер встал и зашагал за ней. Она остановилась, продолжая искать ключи. Беккер приблизился и понял, что дама слишком крупная. «Сто восемьдесят или двести фунтов, — подумал он. — Ее будет трудно перемещать».
Он остановился, повернулся и поднял ногу, чтобы посмотреть на подметку левой туфли. «Наблюдай за женщинами, — советовал ему Район. — Запоминай, что они делают». Беккер видел, как женщины останавливались, чтобы проверить подошву, и на лицах у них появлялся гнев или отвращение — тут все зависело от того, сломали они каблук или наступили на какую-то гадость, а потом они оборачивались…
Он выпрямился, словно собирался отойти в сторону и вытереть туфлю, и направился обратно в парк, удаляясь от высокой женщины. Он может сделать вид, что ждет кого-то или что он охвачен горем. Вокруг полно полицейских, но они не станут его беспокоить…
Дипломированная медсестра Шелли Карсон твердой рукой управляла операционной, и никто не смел с ней спорить.
Она подходила по всем параметрам.
«На один зуб», — подумал Беккер, как только увидел ее.
При росте пять футов и два дюйма ее вес в одежде едва ли достигал ста фунтов. Она знала, что может привлечь насильника, и старалась вести себя осторожно, когда отправлялась на парковку. Сегодня она шла вместе с Микаэлой Клемсон, высокой поджарой блондинкой, которая всю жизнь играла в теннис. Микаэла работала медсестрой и хирургическим техником. Обе очень устали после долгого дня и даже не сняли форму.
— Так ты слышала, что он сказал? «Возьми это и положи туда, куда я тебя попросил в первый раз», словно я ребенок. Я намерена подать жалобу… — говорила Клемсон.
Шелли Карсон «на один зуб» поддержала ее:
— Медсестры ничуть не хуже, чем врачи, просто это другая профессия. И они не должны терпеть подобное. Я бы обязательно…
— На сей раз я это так не оставлю, — заявила блондинка, собрав волю в кулак. — Каков подлец! Он плохой хирург, и ему стоило бы проводить больше времени в операционной и меньше напирать на свою должность…
Беккер следовал за ними. Они заметили его периферическим зрением, но ни одна не стала оглядываться. Медсестры продолжали подниматься по пандусу, а потом по лестнице.
— Я бы на твоем месте определенно не стала это терпеть, — заявила невысокая.
Ее темные волосы были коротко подстрижены, словно шлем, лишь над ушами остались эльфийские заостренные кончики.
— Завтра в три часа дня я намерена пойти в…
Блондинка посмотрела на Беккера, а потом повернулась к подруге.
