его радужные надежды улетучатся, а его блестящие комбинации будут иметь эффект лишь в том, что уменьшат беды почти неизбежного разгрома[46].
Ни одна система тактики не приведет к победе, если моральный дух армии низок; и даже если он будет превосходным, победа может зависеть от каких-нибудь случайностей, таких как разрушение мостов через Дунай у Эслинга (в битве при Асперне в 1809 году). Не будет победа обеспечена и даже может быть потеряна и при жесткой привязке к способу построения войск для сражения или же при отказе от него.
Эти факторы не обязательно должны приводить к заключению о том, что в войне не может быть четких правил, следование которым (при равных шансах) приведет к успеху. Это верно, что теории не могут научить людей, что им делать, с математической точностью в каждом конкретном случае, но также верно и то, что они всегда укажут на ошибки, которых следует избегать. А это чрезвычайно важное соображение, потому что, таким образом, эти правила становятся в руках умелых генералов, командующих храбрыми войсками, средством обеспечения почти стопроцентного успеха.
Верность этого утверждения не может быть опровергнута, и остается только выбирать между хорошими и плохими правилами. В этой способности заключается вся гениальность полководца. Однако существуют главные принципы, которые помогают обретению этой способности. Каждый принцип, касающийся войны, будет хорошим, если он указывает на использование большей части боевых средств в решающий момент и в решающем месте. В главе 3 я выделил все стратегические комбинации, которые приводят к такому результату. Как предписывает тактика, принципиальная вещь, на которую следует обратить внимание, состоит в выборе наиболее подходящего боевого порядка для цели, находящейся в поле зрения. Когда мы приступаем к рассмотрению действий масс войск на поле боя, используемыми средствами могут быть своевременная атака кавалерии, размещение на позиции сильной батареи, раскрывающей себя в нужный момент, колонна пехоты, совершающая безудержную атаку, или развернутая дивизия, хладнокровно и неустанно ведущая огонь по противнику. Или они могут состоять из тактических маневров с намерением угрожать флангам или тылу противника или любого другого маневра, рассчитанного на то, чтобы уменьшить уверенность противника в себе. Каждое из этих средств может в особых случаях стать причиной победы. Установить же случаи, в которых каждому из вышеупомянутых средств следовало бы отдать предпочтение, просто невозможно.
Если полководец хочет быть успешным действующим лицом в колоссальной драме войны, его первой обязанностью является тщательное изучение театра боевых действий, чтобы он мог ясно видеть преимущества и недостатки, которые этот театр преподносит ему самому и его противникам. Если это делается, военачальник может осмысленно перейти к подготовке своей операционной базы, затем выбрать наиболее подходящий район боевых действий для приложения на нем главных усилий и при этом постоянно иметь в виду принципы искусства войны, касающиеся операционных направлений и фронтов. Наступающей армии следует особенно стараться отрезать армию противника умелым выбором точек встречи в маневре; тогда наступающая армия выберет в качестве объектов своих последующих действий более или менее важные географические пункты, в зависимости от ее первых успехов.
Обороняющейся армии, напротив, следует всячески стремиться нейтрализовать первое наступательное движение противника, как можно больше затягивая боевые действия, и в то же время не уступать в исходе войны. Ей следует оттягивать решительное сражение до того времени, когда часть сил противника будет либо измотана, либо рассредоточена с целью занятия провинций, в которые вторглась, маскировать укрепленные места, оборонять важные пункты, защищать операционные направления, склады и т. п.
До этого момента все связано с первым планом боевых действий, но ни один план не может с определенностью соответствовать тому, что всегда неопределенно, – характеру и исходу первого столкновения. Если ваши операционные направления умело выбраны, а передвижения ваших войск хорошо согласованны, и если, с другой стороны, ваш противник совершает ошибочные действия, которые позволяют вам обрушиться на отдельные части его армии, вам может сопутствовать успех в вашей кампании и без генеральных сражений благодаря простому использованию своих стратегических преимуществ. Но, если две стороны ко времени конфликта примерно равны, результатом будет одна из огромных трагедий, подобных тем, как при Бородине (1812), Ваграме (1809), Ватерлоо (1815), Бауцене (Баутцене) (1813) и Дрездене (1813), где следование большой тактике, как указывалось в главе по этому предмету, должно оказывать мощное воздействие.
Если некоторые предубежденные военные, прочитав эту книгу и внимательно изучив подробную и верно изложенную историю кампаний великих мастеров военного искусства, все еще спорят, считая, что в них нет ни принципов, ни правил, могу только выразить им сожаление. Отвечу известным изречением Фридриха II, что «упрямец, совершивший двадцать кампаний под командованием принца Евгения Савойского, не станет лучшим тактиком, чем в самом их начале».
Верные теории, основанные на правильных принципах, выдержавшие испытания действительными событиями войн и с добавлением точно зафиксированной военной истории, станут настоящим учебником для генералов. Если эти методы не породят великих людей, они, по крайней мере, породят искусных генералов, которые встанут в один ряд с прирожденными мастерами военного искусства.
Приложение к резюме военного искусства
Мое резюме военного искусства, опубликованное в 1836 году, чтобы помочь наставлениями военного характера российскому наследному великому князю (т. е. будущему императору Александру II (1818–1881), правил с 1855 г. –
Весьма важно для читателя моего резюме ясно понимать, что в военной науке, как и в любой другой, изучение деталей не составляет труда для человека, который знает, как охватить основополагающие особенности, по отношению к которым все прочие являются второстепенными. Я собираюсь попробовать развить эти элементы искусства, а моим читателям следует стремиться получить о них ясное представление и применять их надлежащим образом.
Не буду слишком часто повторять, что теория больших комбинаций в войне сама по себе очень проста и не требует ничего иного, кроме как ума и внимательного рассмотрения. Несмотря на ее простоту, у многих знающих военных возникают трудности в полном ее усвоении. Их ум блуждает по второстепенным деталям, вместо того чтобы сосредоточиться на первопричинах, и они проделывают длинный путь в поисках того, чего могут достичь, если только будут думать в нужном направлении.
Двумя совершенно разными качествами должен обладать человек, чтобы стать генералом:
Особенно необходимо обладание первым из этих талантов монарху или главе правительства, потому что в этом случае, хотя у него может и не быть способностей к выполнению, он может составлять планы операций и выносить верное решение о том, насколько блестяще или неудачно действуют те, кому доверили их выполнение. Таким образом, он имеет возможность правильно оценить возможности генералов, а когда он находит, что генерал представил хороший план и обладает твердостью и хладнокровием, такому человеку он может без опаски доверить командование армией.
Если, с другой стороны, глава государства является человеком, наделенным способностями к выполнению планов, а не составления умных военных комбинаций, он, скорее всего, совершит все ошибки, которыми характеризовались кампании многих прославленных воинов, которые были всего лишь храбрыми солдатами, вовсе не улучшившими свои возможности учебой.
Из изложенных мной принципов и их применения к нескольким знаменитым кампаниям мои читатели поймут, что теория великих комбинаций войны может быть суммирована в следующих положениях.
Наука стратегии состоит, прежде всего, в знании того, как правильно выбрать театр военных действий и верно оценить то, что есть у противника. Чтобы это сделать, полководец должен привыкнуть к тому, чтобы определять важность решающих пунктов, что не составляет труда, если он обратится к замечаниям, которые я сделал по данному предмету, особенно в параграфах с XVIII по XXII.
Далее, искусство состоит в надлежащем применении войск на театре боевых действий, как
