Звучит, может, и дико, но на сегодня у них козырей больше. Более удачный вариант это втянуть их в игру по нашим правилам: тогда рано или поздно, но они неизбежно ошибутся. А чтобы они побыстрее ошиблись, им нужно помочь. Например, с помощью дезинформации, которую они, естественно, должны считать ценной и важной информацией. Вот тогда можно будет если не загнать в угол этот проклятый «Легион», то, по крайней мере, пощипать ему перья».
Подполковник пододвинул поближе к старому креслу стул и сложил на него ноги. Устроившись поудобнее, он неприязненно заметил самому себе: ? И десяти лет не прошло, а как всё изменилось. Из всемогущего КГБ мы превратились в почти такое же обычное ведомство, как ГАИ или Налоговая инспекция. Еще опасаются, но уже не боятся. А уважали нас — потому что боялись. Само слово «КГБ», я уж не говорю об «НКВД», произносили с большой опаской и только шепотом. А теперь? Показываешь корочки какому — нибудь упакованному «толстолобику», а он смотрит на тебя как баран на новые ворота и пять минут не может расшифровать, что ж такое означает «ФСБ»? То ли Федеральный сберегательный банк, то ли Федерация спортсменов — байдарочников… Дожили!
Мельников плюнул с досады и вернулся к основной теме размышлений: «Нужен канал дезинформации. Канал — то есть, к примеру, тот же Давиденко, он же агент Черный. Только кто ему поверит? Откуда у него может быть такая важная и секретная информация? Где ее источник? Момент второй: откуда можно организовать «утечку» важной информации? Не считая УФСБ, только из Горпрокуратуры или ГУВД. Если действовать через них, то умники из «Легиона» быстро все перепроверят и, естественно, выйдут на нашу контору. В «Легионе» засели совсем не дураки, почуют подвох и тогда из всей этой затеи выйдет пшик. Они скорее клюнут, если информация пойдет от нас напрямую. Во всяком случае, при таком раскладе управлять всей операцией будет значительно легче: меньше народа — больше кислорода. Организовать утечку это дело техники, тут тьма вариантов, гораздо сложнее заставить того же Свиридова поверить, что это утечка, а не ловушка».
Мельников несколько изменил позу, положил затекшую правую ногу поверх левой и, пожевав дольку лимона, продолжил свои размышления, давно забыв данное себе обещание не думать сегодня о серьезных вещах: «В целом, агент Черный подходит на роль канала дезинформации. Он зол на меня, как три цепных собаки, и при случае сдаст меня с превеликим удовольствием. Это можно использовать для блага нашего дела. Мотив у Давиденко, во всяком случае, подходящий. Если его использовать втемную, то может получиться. В целом, план вполне реальный.
Есть, правда, и недостаток: если операция провалится, то все шишки посыплются на мою голову. Примерно как в том мультике: «Лес чей? Мой. Значит и шишки в лесу — мои!» И хотя этот ведомственный лес не мой, а того же Маркина, большая часть шишек достанется все — таки мне, а не ему. А если учесть, что сначала придется скормить «Легиону» действительно секретную информацию, то в случае провала с меня вполне могут снять голову. Шеф — то отмажется и, как водится, всех собак повесит на меня».
Мельников едва заметно покачал головой: «Но и тянуть кота за хвост до своей весьма призрачной пенсии я не могу. Этот номер определенно не прорежет: в этом случае мне открутит голову кое — кто из Краевого управления ФСБ. Должок — то на мне висит, и не малый. Если по суду платить, то «алиментов» лет на двести выплачивать хватит … Да и то — если в генералы выйду. Но при таком шефе про генеральские лампасы можно забыть сразу: хорошо бы не растерять и тех звезд на погонах, что есть».
Подполковник посмотрел на часы: без пяти семь. Пора ехать к Давиденко — старшему. Если начнут расписывать пулю без него, то потом придется долго ждать, пока доиграют. А ждать и догонять — не самое лучшее занятие.
Мельников быстро убрал со стола, установил контрольный волосок и запер входную дверь.
«Хорошие замки, — подумал он, стоя на крыльце, — но ключи… Почти как от ворот нашего славного города: никакие карманы не выдерживают. А футляры для ключей я не люблю, хотя и сам не знаю почему. Не люблю и все тут! С собой таскать неудобно, в машине оставлять — тоже не дело. Впрочем, можно оставить в тайничке. Место достаточно надежное, — он слегка усмехнулся, — если, конечно, с металлодетектором не искать. К тому же ночевать я буду здесь: завтра собирался поработать в саду».
Глава 20. ЗЛОЙ ГУРОН НА ТРОПЕ ВОЙНЫ
Удача, выпавшая на долю слегка ошалевшего от радости агента Черного, была невероятной. Найти ключи от дачи своего врага — об этом он и мечтать не смел.
? Только не напороть бы чего от радости! — осадил себя Яша, немного успокоился и снова вернулся на лавочку за домом. — Надо все хорошенько обдумать и взвесить. Стоит ли вообще соваться в это волчье логово? ? озабоченно шептал он. ? А если хозяин застукает меня в доме? Что он тогда со мной сделает? Ну, убить — не убьет: пока, вроде, не за что. Но нюх начистит — это без вариантов. Кому ж такое понравится? Да только сволочь он, каких мало: наверняка еще какую — нибудь пакость придумает. Уж он — то своего не упустит.
Яша Давиденко сорвал для пробы пару спелых и душистых яблок с другого дерева, и, откусив от одного из них порядочный кусок, не удержался от комплимента: — Вот дьявол! А эти еще вкуснее! Яблоки — моя слабость, и, похоже, есть в них что — то такое, что стимулирует работу мозга и способствует открытиям. На голову Ньютона как — то упало яблоко, которое он потом съел, и он сразу же что — то открыл. Закон какой — то. А сиди, он, например, под грушей или сливой, что бы он открыл? Ничего. Груша она и есть груша, всего лишь жалкий яблочный мутант или, может быть, гибрид — в ботанике я слабо разбираюсь. Отличные у него яблоки.
? Может, понадкусывать их все, которые не смогу съесть или забрать с собой? То — то он будет потом плеваться! — ценитель яблок мстительно усмехнулся. — Нет, не стоит этого делать: начнет вычислять вредителя, а мне это не к чему. Лучше его не злить, пусть подавится своими яблоками!
Доев последнее яблоко и зашвырнув огрызок в густую траву, Давиденко злорадно добавил: ? Ну — с, Александр Ефимыч, не ошибся ли ты с выбором агента? За наивного дурачка меня, наверное, держишь. Не пришлось бы тебе пожалеть об этом… Если удастся найти свою расписку, то, пожалуй, я смогу выйти из грязной игры. И тогда с этим затянувшимся кошмаром будет, наконец, покончено.
Прежняя и спокойная жизнь казалась ему теперь чем — то вроде безмятежной идиллии. Как же было хорошо и спокойно!
— Теперь самое главное не вляпаться в какую — нибудь хитрую ловушку… ? с острасткой напомнил Яша самому себе. ? А такие штучки вполне могут быть. Мельников опытный чекист, может, даже настоящий разведчик… Кто его знает… А меня хоть и сделали секретным агентом — причем, заметьте, граждане судьи, без моего согласия, но путем подлого шантажа, ? с издевкой уточнил Давиденко, — однако в спецшколе я не учился. Даже заочно.
Агент внимательно осмотрелся и прислушался: все было тихо. Затем надел перчатки и принес ключи. Но прежде, чем отпереть дверь, он ее внимательно осмотрел.
Ничего подозрительного он не обнаружил и уже через минуту был внутри небольшого коридора. А вот дверь, ведущая в комнату, показалась подозрительной — она оказалась плотно прикрыта. Он осторожно включил свет и внимательно осмотрел вторую дверь. Беспокоился он не напрасно: в 20–ти сантиметрах от пола оказался тонкий волосок, приклеенный микроскопическими кусочками жвачки. Это был своего рода индикатор на непрошеных гостей.
Теперь Яша Давиденко был твердо уверен в своей удаче: просто так волоски на дверь не приклеивают! Он аккуратно освободил один конец волоска и осторожно открыл вторую дверь. Обстановка комнат его разочаровала: внутри оказалась самая обычная старая мебель. Ковров, паласов, бронзы, хрусталя и прочих престижных или дорогих вещей не было и в помине.
Все — таки жутковатое это дело, шарить в чужом доме! Бр — р — р! Хотя и безумно увлекательное. Агент Черный выглянул наружу и перевел дух: все по — прежнему было спокойно.
Азарт пересилил страх, он вернулся в дом и начал поспешный обыск со второй, дальней комнаты. Он обшарил все выдвижные ящики, не забывая аккуратно возвращать все вещи на свои места. Осмотрел всю мебель, внутри и снаружи, прощупал подушки и матрацы, даже кое — где простучал стены, но ни тайника, ни тем более своей расписки, не нашел.
