стоит под углом; ты совсем рядом с шахтой и пройти стороной — не пройдешь. Но хотя искали несколько месяцев напролет, не нашли ни шахты, ни горного озера. Было это в 1762 году. Но из памяти всех тех, кто интересовался золотоносными шахтами, богатейшую «Зеленую воду» время не вычеркнуло.
Когда американцы аннексировали Нью-Мехико, нашлось немало желающих отыскать эту шахту. И многие из них не вернулись. А те, что вернулись, свихнулись от напрасных поисков и галлюцинаций, которые преследовали их во время блужданий по скалистому ущелью.
А еще позже, в середине восьмидесятых годов, мне кажется, это было в 1886 году, несколько человек опять решили попытать счастья, как раз те самые пятнадцать. У них были при себе списки со старых донесений и копии старых испанских карт.
Четыре горные вершины — чего уж проще! Но сколько раз они ни брали за направление движения этот ориентир, с какой точностью ни следовали по избранному маршруту, шахты не было и в помине. Они разделились на «колонны» по три человека в каждой, чтобы идти по дугам больших окружностей. Запасы пищи истощались, но мужчины не падали духом.
Уже вечерело, когда одна из колонн собралась подкрепиться ужином. Костер горел, но кофе никак не вскипал, потому что слишком сильный ветер охлаждал кофейник. Тогда один из них решил переложить костерок пониже. Начал копать, и, когда дошел до глубины фута в полтора, наткнулся на кость. Он отбросил кость в сторону, не разглядывая ее, и перенес горящие сучья в яму, предварительно позаботившись и о канавках для тяги.
Когда колонна сидела за ужином, кто-то случайно взял кость в руку и принялся что-то рисовать ею на песке. А тут его сосед и скажи: «Дай-ка я взгляну на эту кость». И немного погодя сказал: «Да ведь это плечевая кость человека. Откуда она у тебя?»
Тот, что выкопал яму для костра, объяснил, что наткнулся на нее в песке.
— Тогда и весь скелет здесь лежит, — раздумчиво проговорил другой.
Тем временем совсем стемнело. Все укутались в свои одеяла и легли спать.
На другое утро тот, что нашел плечевой сустав, — назову его Биллом, потому что не знаю, как его звали, — так вот этот самый Билл и говорит:
— Там, где была эта кость, лежит и весь скелет. А ночью мне в голову одна мысль пришла… Откуда бы этому скелету тут взяться, вот что меня интересует.
— Очень просто. Убили тут кого-то. Или умер кто с голоду, — сказал один из троих.
— Это, конечно, возможно, — ответил Билл. — Мало ли кого сюда заносило. Не верится мне только, что убили кого-то именно здесь или что именно здесь кто-то с голоду помер. И вот я о чем подумал: а что, если шахту засыпало песком во время песчаной бури, или завалило камнепадом, или землетрясение тут было, или еще что-то — короче, накрыло ее. Из испанцев никто не вернулся; надо думать, их тоже засыпало где-то поблизости от шахты. Хотя с таким же успехом эта плечевая кость вполне могла принадлежать и человеку, который заявился сюда немного раньше нас и погиб, и с таким же успехом — засыпанному испанцу. Если мы здесь обнаружили одну кость, значит, найдем и остальные, которые, может быть, выведут нас на шахту. Думаю, нам стоит покопать вокруг костровой ямы.
Они принялись копать и в самом деле нашли все остальные кости скелета. Начали копать вокруг и нашли второй. А потом и третий и разобрались, в каком направлении шел камнепад. Следуя ему, они раскопали разный горный инструмент и наткнулись наконец на слитки золота, явно засыпанные породой.
— Теперь мы знаем, где была шахта. А дальше что? — спросил Билл.
— Позовем остальных, — ответил другой.
— Я давно понял, что ты осел, — сказал третий, — но не догадывался, что ты еще и олух царя небесного. Держать язык за зубами — вот что нам надо! Через несколько дней вернемся в город вместе с остальными. А недельки через две прибудем сюда втроем и раскопаем шахту.
На том все трое и порешили. Подобрав несколько самородков, они спрятали их, чтобы купить на них в городе хорошее снаряжение. А там, где копали, все снова засыпали землей и тщательно разровняли. Но прежде чем они успели все закончить, появилась другая колонна. Вновь пришедшие с недоверием поглядели на кучки свежевырытой земли, и один из них поинтересовался:
— Эй, парни, вы, никак, нечистую игру затеяли? Хотите не допустить нас к святому причастию?
Те трое божились, что ничего не нашли и что о крапленых картах и думать не думали. Началась перебранка. И тут появились еще две колонны, будто слова первой троицы по воздуху донесло и до них. Первая колонна и вторая были уже близки к тому, чтобы сговориться и заключить союз, по которому три остальные колонны остались бы с носом, но тут, почти одновременно, две из них и появились.
Теперь вторая колонна отказалась от заключенного почти сговора и обвинила первую в измене. Одного из золотоискателей послали за последней группой. И когда та подоспела, стали держать совет. Сошлись на том, чтобы повесить всех троих из первой колонны — за намеренное сокрытие найденного.
И повесили их. Никто возражать не стал: как-никак отпадали три пая, которые теперь полагалось разделить между оставшимися.
Взялись за кирки и лопаты и вскоре шахту вскрыли. Это действительно был источник неиссякаемый. Но некоторое время спустя начались такие трудности с продовольствием, что пятерых пришлось послать за продуктами.
Гарри Тилтон, от которого я узнал эту историю, сказал тогда, что доволен тем, что пришлось на его долю на тот день, и потому хочет уйти вместе с пятеркой, отправлявшейся за съестными припасами. Гарри взял свою долю и ушел. В банке ему за это золото выложили двадцать восемь тысяч долларов. Он себе на эти деньги купил ферму, где и осел навсегда.
Пятеро, которых послали за продовольствием, купили вьючных лошадей, самый лучший инструмент, вдоволь съестного и застолбили участок.
Однако, вернувшись к шахте, они нашли лагерь сожженным, а товарищей своих убитых или, точнее говоря, пораженными стрелами индейцев. К золоту индейцы даже не прикоснулись. Похоронив мертвых товарищей, пятеро вновь приступили к работе в шахте.
Но прошли какие-то три или четыре дня, и индейцы появились вновь. Их было больше шестидесяти человек. Не раздумывая долго, они бросились в атаку и убили всех пятерых. Правда, одного они убили не до смерти, а только покалечили. Когда сознание вернулось к нему, он пополз. Полз дни, недели. Он сам не помнил, как долго полз. Его нашел и привез в свой дом какой-то фермер. И тот рассказал ему обо всем, что пережил. Но потом умер от ран, так и не успев объяснить точно, где все это произошло.
Фермеры из тех мест, где умер этот человек, собрались в путь, на поиски золотой шахты. Много недель искали, но не нашли ее. Гарри Тилтон, обосновавшийся в одном из северных штатов, ничего о происшедших здесь событиях не знал. Да он и не думал о прошлом, жил в свое удовольствие на ферме и считал, что все его товарищи, вместе с которыми он искал золото, стали богатыми и благополучными людьми, которые заполучили достаточно золота и ушли на Запад. Сам по себе человек молчаливый, в присутствии других он как-то упоминал, что деньги свои заработал на золотых приисках. Но в этом не было ничего удивительного. И поскольку он ничего не приукрашивал, а, если уж речь заходила о временах, когда он искал золото, говорил очень просто и без затей, то об этой богатой шахте вскорости совсем забыли.
Однако впоследствии стали поговаривать, будто Тилтон сколотил свои деньги за какие-то несколько дней. Он этого и не отрицал. И люди сделали вывод, что то место, где он нашел золото, должно быть невероятно богатым. Бесчисленные искатели счастья упрашивали Тилтона нарисовать план, по которому можно было бы найти шахту. Что он в конце концов и сделал. Но ведь минуло не меньше тридцати лет с тех самых пор, и на память свою он уже полагался не во всем. Я был в одной из групп, которые вышли в путь с его картой в руках.
Мы обошли все те места, что обозначил Тилтон. Только самой шахты не нашли. Может, ее снова завалило камнепадом, или засыпало после землетрясения, или индейцы замели все следы, да так ловко, что ничего не углядишь.
— Да, если бы найти такую шахту, — подытожил Говард, — больше никаких забот не знать. Но кто-то, может быть, всю жизнь искать будет, а ничего не найдет. Это уж как водится. Но если ты занялся подходящим делом и тебе повезло, значит, ты вышел на свою «золотую шахту». Я, к примеру, хоть и состарился уже, всегда рад стараться, если речь зайдет о золотишке. Но тут, как и в любом другом деле, нужен капитал.
