заморачивался, быть может, наивно полагая, что «рассосется само». Похоже, не рассосалось.
Машина остановилась и, ежась на холоде, он почти бегом преодолел расстояние до входа в здание. Климат степного Крыма нравился ему гораздо меньше. На побережье было заметно теплее.
В предбаннике кабинета Фесика он притормозил. Татарский вопрос преследовал его и здесь. На диванах приемной расселись несколько человек в национальной одежде. Вопросительно взглянув на референта, Матвей поинтересовался:
— У себя?
Татьяна вымучено улыбнулась,
— У Валерия Ивановича сейчас председатель меджлиса. Вас просили сразу проходить.
Федоров почесал затылок. Когда они договаривались о встрече, о татарах речи не шло. Но судя по разговору, Валера хотел, что бы именно Матвей приехал в Симферополь. Но зачем — не сообщил.
И теперь он напряженно соображал, были ли татары причиной или просто случайной помехой.
Ладно, выясним.
В кабинете, кроме Валеры находились двое. Оба в костюмах и национальных шапочках, похожих на тюбетейки. На звук открывающейся двери обернулись все трое.
— Всем привет!
— Здравствуйте, уважаемый! Как семья, дети? — Скороговоркой пробормотал младший из гостей, здоровый татарин лет тридцати пяти, с бритой головой и бычьим загривком.
Матвей ошалело замотал головой. Какая, на хрен семья? Они в своем уме?
Старший гость перебил молодого.
— Простите моего молодого зама! Он пытался быть вежливым и не знал, что уважаемый господин Федоров не женат.
— Понял, бывает. Так о чем речь, господа? Просветите?
Вмешался Валера.
— Представители меджлиса требуют… А собственно говоря, что требуют?… Мустафа, тут все свои. Давай, без твоих хитрых заходов с загогулинами, расскажи, что хотите?
— Школ на татарском, татарский, как второй язык, расторжения договора о базе.
— Так в чем проблема? Стройте школы, учите на своем языке.
— Денег на школы дай? — Вмешался молодой.
— Заработайте сами.
— Значит, не дашь?
— А с какого перепугу? Деньги мои. Не твои.
— А язык?
— А как в татарском появятся термины «адвокатура, демография и синхрофазотрон», тогда и поговорим. А как иначе, дорогой? Как официальные бумаги составлять? Там что, татарские слова только для связки русских терминов использоваться будут?
Татарин немного смешался.
— А про базу… Если ты базу отсюда выкинуть хочешь, так ты наверно деньги на наши вооруженные силы уже с собой принес, и денег на школы у тебя и так хватает? И на корабли с самолетами? Что тогда у нас просишь? Вы бы господа, сперва определились, есть у вас деньги или нет?
— Ладно. — Примирительно проговорил старший, — Мой молодой друг немного погорячился. Давайте лучше более конструктивно.
— Конструктивно, так конструктивно, — отозвался Матвей. — Готов послушать.
— Мой более молодой и горячий товарищ, — Мустафа кивнул головой в сторону, — Хочет сказать, что наш народ взволнован тем, что в Крыму доминирует Россия и русские. Хотя, по нашим подсчетам, татары составляют не менее тридцати процентов населения.
Валера поморщился и вполголоса пробормотал, — Максимум — пятнадцати.
— Возможно, — Кивнул Мустафа, — Не будем спорить. Тридцать-пятнадцать, какая разница? Главное в другом. Это — значительная часть Крыма. И наш народ волнуется. Нам стоит немалых сил сдержать это проявление чувств.
В этом месте татарин сделал многозначительную паузу.
Матвей, пожал плечами и отозвался:
— Иными словами, дайте, что просят или мы устроим беспорядки. Это не конструктивный разговор, а шантаж. Конструктив заключается в ином. Мы можем быть полезны вам деньгами. Чем можете быть полезны вы? Подчеркиваю, именно полезны, а не вредны?
Молодой татарин рванулся вперед, но старший сделал короткий жест ладонью и молодой замер на месте. Внушительная и краткая демонстрация власти. Мустафа кивнул головой, предлагая Матвею продолжать.
— Давайте пройдемся по недавнему. Мы, — Матвей указал взглядам на Валеру и наклонил голову сам, — Добились провозглашения независимости Крыма. Вы не препятствовали нам, поскольку наши пути совпадали. Мы создали рабочие места и занялись развитием полуострова. На этом этапе зарабатывало все население, включая татар. Так?
Мустафа кивнул, молодой тоже.
— Сейчас начинается новый проект. Он сулит большие деньги, но требует людей, готовых не только работать, но и сражаться. Если татары получает в нем долю, на прежних условиях — вы готовы идти с нами и дальше?
— Вы, уважаемый имеете в виду остров Гекчеада? — Спокойно осведомился Мустафа, демонстрируя отличную осведомленность.
— Да. Только я предпочитаю называть его Имрос. Вы не возражаете?
— Неважно, — махнул Мустафа, — Пусть будет Имрос. Что еще вы хотите от татар?
— Вашу диаспору в Турции. Два миллиона крымских татар. Мне нужны ваши связи на том берегу.
Мустафа вопросительно поднял бровь.
— И что же конкретно вы хотите от них?
— Это вопрос я буду обсуждать с ними. Разумеется, с вашим участием.
Мустафа помолчал. После паузы, пожилой татарин, перебирая четки, неспешно заговорил.
— Если я понял вас правильно, вы предлагаете нашему народу участие в освоении острова и долю от прибыли в компании, которая будет вести это проект. Взамен, вы хотите нашей лояльности в Крыму и помощь, в переговорах с нашими братьями в Турции. Так?
— Совершенно верно.
— Я не могу принять решение один.
— Понимаю. Потому предлагаю встретиться… Скажем, через неделю?
— Договорились, — кивнул головой старик.
Когда татары вышли, Валера встал и матерясь, как грузчик, потащил с плеч пиджак. Под пиджаком обнаружилась совершенно мокрая от пота сорочка.
— Матвей! Твою мать! Нам тут только гражданской войны не хватает! Ты приезжий и многого не знаешь! При хохлах, тут едва до партизанской войны не дошло! Этим парням только палец дай! По-локоть! Тут же! Он же спят и видят, как русские, отстроив им тут рай, свалят в Сибирь стройными рядами! Этот Мустафа, идеолог ихний, только с виду тихий такой. Да он только свистнет, как сто тысяч по его команде примчатся и сделают все, что он велит! Хоть школу построят, хоть баррикады смастерят! И на них с твоими же стволами засядут!
Матвей, молча кивал головой, даже не думая прерывать разбушевавшегося Валеру.
— Они тихие были, пока мы им независимость, энергетику и промышленность строили. Бля! Вот теперь начнется! Мало нам было подписаться пиратам оружие поставлять? Нас еще за это, за хобот возьмут и поспрашивают с пристрастием! Так еще и татарва возбухла! Да мне после этого, скамейка в Гааге более привлекательным местом кажется, чем это еб…ое кресло!
И Валера, в сердцах, пнул свой стул так, что он улетел в угол, по дороге опрокинув Крымский флаг. На грохот, в дверь сунулась Татьяна. Увидев багрового Валеру и столкнувшись с ледяным взглядом Матвея,
