волосах зафиксировал на ней взгляд и уверенно направился в ее сторону. Они встретились на середине лестницы.
— Господин Федоров? — Матвей согласно кивнул. Крепыш протянул сухую крепкую ладонь и представился:
— Валерий Иванович Фесик, здравствуйте.
— Можно просто, без официоза — Матвей.
Валерий широко улыбнулся и хлопнул его по плечу.
— Договорились, я — Валера. Пойдем ко мне, наверх.
Первое впечатление от крепыша было благоприятным. Валера был крепким подтянутым мужиком, лет сорока пяти, с большой круглой головой. Темный, будто закопченный, порывистый в движениях, второй зам крымского парламента обладал острым, внимательным взглядом. И кстати был главой третьей, по численности парламентской фракции.
Зайдя в небольшой кабинет, Матвей огляделся. Два стола и пяток стульев, ноутбук на столе, этажерка с бумагами. Валера явно предпочитал минимализм в обстановке и не гнался за внешними эффектами. Правда, похоже, на женщин это не распространялось. Секретарь в приемной выпадала из общего стиля. Яркая брюнетка с красивыми глазами, улучив момент, незаметно послала Матвею весьма многообещающий взгляд. У Валеры, похоже, глаза были даже на затылке. Не оборачиваясь, он бросил:
— Татьяна, не соблазняй гостя.
Девчонка смутилась:
— Валерий Иванович, ну вы уж скажете…
Закрывая дверь кабинета, Фесик совершенно серьезно пояснил:
— У меня принцип — на работе своих не трахать. Только морально, в воспитательных целях. Вот и бросается на всех, — и тут же, без перехода, — ну с чем пожаловал, российский гость?
Простота крымских нравов немного ошеломила Матвея. Ему понадобилось немного времени, что бы собраться с мыслями. Воспользовавшись паузой, Валера гаркнул:
— Татьяна, принеси нам чай!
Спустя минуту, продолжающая стрелять глазками Таня расставила на столе приборы и, покраснев под ироничным взглядом Валеры, выскочила из кабинета. Матвей проводил ладную фигурку плотоядным взглядом. Перехватив его и не думая смущаться, Валера рассудительно сказал:
— Матвей, это мои правила, но ты в этом отношении свободен. Хочешь ее трахнуть — так не вопрос.
Пришедший в себя Матвей, философски ответил:
— Сегодня — не судьба. Давай вернемся к делу.
— Давай. Как я понял, вы присматриваетесь к заводу?
— Он нам интересен, но прежде чем… Ладно, Валера, давай напрямую. Прежде чем вкладывать деньги, хотелось бы понять, во что влезаем. Крым для нас — территория неизвестная. Ни правил не знаем, ни людей. Собственно, с этим я к тебе и пришел.
— Любите вы, россияне, напрямую как лоси ломиться. — Валера вздохнул, — прямо, так прямо. Про твой завод я мало что знаю. Купили, доили. Пока не сдох. Народ зарплату требует, хозяин в Киеве отсиживается. С людьми познакомиться — не проблема. Только с нашими договариваться без толку. Сам знаешь, «где хохол прошел — там еврею делать нечего». Наши бабки возьмут, наобещают и хрен что сделают. Да и эта чехарда. То Юлькины ребята наедут, шашкой помашут, потом донецкие или пасечника нашего. — Валера уже непритворно вздохнул. — Я тебе честно скажу — достало это всех уже. Как в гражданскую — утром белые в городе, вечером зеленые или красные. Дождемся — развесят всех на фонарях. Вот ты пришел — завод хочешь купить. На днях еще ребята были, тоже ваши. Они три супермаркета открыли, а какой-то поц из Киева на них глаз положил. Пробашлял кому-то. Приехала проверка, магазины опечатали, дело завели. Парни и денег рады дать, да только в нашем Гуляй-поле все берут, но потом никто ни за что не отвечает. Вот так. А если хочешь с людьми познакомиться — устроим.
Валера вынул за телефон, подумал и убрал трубку в карман.
— Сегодня вечером Пасечник со своей крымской дачи в Киев улетает, его провожать весь наш крымский кагал соберется. А потом, как улетит — прямо в аэропорту сабантуй будет. Ты подъезжай в аэропорт часикам к семи. На Пасечника полюбуешься, а потом я тебя кое с кем познакомлю.
Так нежданно-негаданно, этим вечером Матвей очутился в свите украинского президента. По- украински он понимал с пятого на десятое. Но если в президентском окружении говорили преимущественно по-украински, то на периферии звучал «великий и могучий». Похоже, украинский даже крымская верхушка знала слабо.
Надутый, как петух в курятнике, рябой президент в сопровождении челяди и приближенных проследовал в ВИП-зал. Там ряженые под селянок официантки разносили на подносах горилку, сало и кровяную колбасу.
Явственно запахло чесноком. Матвей поморщился. Все походило на дешевый балаган. Разъевшиеся киевские чиновники, похожие своей толщиной и самодовольством на откормленных свиней. Костюмы «от Армани», длинноносые ботинки, золотые «гайки» на пухлых пальчиках-сардельках. Сухопарые западенцы, от которых несет местечковостью. Несколько откровенных, патлатых, доморощенных демкликуш. По всей видимости, они исполняли роль идеологического арьергарда.
Особенно поразил Матвея высокий мужик, с лошадиным лицом и немытыми волосами. Одет в хороший костюм. На ногах — ботинки с длиннющими носами. Из-под фирменного пиджака выглядывал ворот вышиванки, украшенной дурацкими ромашками. Жестикулируя рюмкой, он что-то вещал по- украински, через слово поминая «Неньку Украину». Слюна летела на собеседника водопадом. Сделав паузу и вдохновенное лицо, он одним духом махнул рюмку и облапил подвернувшуюся официантку. Смачно поцеловав девицу, он воровато огляделся. Матвей на секунду встретился с ним глазами и передернулся. Тот походил на похотливого, скалящего зубы павиана. Мужик углядел дверцу в подсобку и таща девчонку за собой, напролом ломанулся к вожделенной двери. Официантка слабо трепыхалась.
Оглянувшись на звук русской речи, Федоров поинтересовался у соседа, кем является эта странная помесь лошади и павиана. Сосед, улыбнувшись странной характеристике, пояснил, что это киевский мэр. Матвея пробрало до самых пяток.
Объявили посадку и зверинец потянулся к выходу, оставляя за собой разоренные столы. Толпа провожающих двинулась следом. Выскочивший из подсобки павиан, на ходу застегивая брюки потрусил догонять. За ним, оправляя сельский наряд, выскочила официантка и сгинула в служебных дверях с надписью «вход для персонала». Матвей понял, что ему просто необходимо срочно выпить. Заметив на одном из столов, невесть как затесавшуюся в эту компанию, непочатую бутылку водки, Матвей, не медля, направился к ней и одним махом опрокинул в себя добрых полбокала. За спиной раздался знакомый голос:
— Да ты, как я посмотрю, патриот?
Обернувшись, Матвей обнаружил ухмыляющуюся физиономию Валеры.
— И снова, здравствуй, дорогой товарищ. Как тебе киевская кодла?
— Как видишь — провожу дезинфекцию организма. Присоединяйся. Они кстати, не заразны?
Валера засмеялся. Выпив, налитую до краев рюмку, он замахал кому-то рукой.
— Матвей, пойдем, представлю тебя шефу.
Вдвоем они подошли к небольшой компании. Один из них как раз закончил говорить. Раздался дружный хохот. Воспользовавшись паузой, Валера представил Матвея:
— Прошу любить и жаловать, Матвей Федоров из Архангельска. Интересуется севастопольским рыбным портом.
— Добро пожаловать в Крым. Я — Сергей Привалов, — рукопожатие крымского премьера напоминало своей осторожностью и вкрадчивостью кошачье, при условии, что коты умели бы здороваться по- человечьи.
— Дмитрий.
— Николай.
