Ревизия кассы
Леве на две недели жизни в Рыбаках — 10 руб.
Дрова — 40 руб.
Овес собакам — 10 руб.
Охота — 50
Повод — 4
Вставление окон — 4
Лампы — 15
___________
133 руб.
И с незаписанными на все такое, кроме еды, выйдет 150 руб.
С 1-го Сентября по 24-е истрачено — 185 руб.
Из них на зиму впрок и на охоту — 133 руб.
На еду — 52 руб.
Остается 325 руб.
Заготовка на зиму Поездка Левы в Москву
Валеные сапоги — 15 р.
Воз соломы — 1р.
Белье — 30 р.
Чулки шерстяные — 8 р.
Плита — 20 р.
____________
74 руб.
Дорога — 10 р.
Еда — 15 р.
__________
25 р.
______________
Всего 100 руб.
Остается на жизнь: 225 руб.
В Музей:
Печники
Деньги 20 р.
Лампу
Содержание Пети — 20 руб.
Левы — 20 руб.
Нас — 40 руб.
____________
80 руб.
Хватит на Октябрь и Ноябрь — до 1-го Декабря.
«Родники» с «Красной Нови»: 500, [денег] хватит до 1-го Апреля.
Рабочие месяцы: 6: минимум 4 листа, т. е. 500 р. — на лето.
Резерв: на случай налога и комнаты в Москве: с Госиздата за «Берендея» — 400 руб.
Ласточек больше не вижу.
Недавно Лева спросил: «А что, будут еще кучевые облака?» Сегодня около полудня на чистом небе показались два облака-корабля, окруженные каждое пятью лодочками. Казалось бы, из этого должны были разрастись роскошные облака, но они скоро замерли, еще показались два отчетливо и тоже замерли: какие-то чахоточные и, может быть, последние.
Понимаю ошибку Руссо, Толстого и всех, кто зовет людей к «простоте»: они думают, что жизнь проще, значит, и легче, между тем как проще жить гораздо труднее. И самое трудное, что стремление к простоте жизни является у сложнейших душ, а все простое стремится к сложности.
Есть и в умершем озере, окруженном со всех сторон синими лесами, особая красота…
Я думаю все дни о том, что эта женщина, которую так страстно любил Алпатов, была кругленькая, румяная, как помидор, что в ней не было никаких талантов — ничего! Что если бы не ее и не его самолюбие, вступившие в смертельный бой, то отношения были бы крайне будничные, да тут была не любовь, а только самолюбие, или любовь в пустоту. Был только один момент просветления, когда он написал, что понял свой путь: «Жить только для нее, забыв о себе, всматриваться в жизнь и думать, как бы ей помочь в мелочах».
Шоссе гремит: 15 тыс. берендеев и с ними 15 тыс. женщин, которые возвращаются все с узелками подсолнухов.
Так тихо в золотых лесах, тепло, как летом, паутина легла на поля, сухо — листва громко шумит под ногами и птицы взлетают далеко вне выстрела. Я вышел утром из дому с тоской-болезнью и решил это уходить, и уходил свою боль до того, что лишился способности думать. Я мог только следить за движением собаки и держать ружье всегда готовым для выстрела, да иногда поглядывать на компас.
Мой дом на севере, и стрелка прямо смотрит туда, да, она смотрит на север, но я забываю об этом и думаю, что она смотрит на мой дом. Но мало-помалу я захожу так далеко в сторону, что стрелка смотрит на север не через мой дом, и так я прихожу в какую-то совершенно мне не известную местность. Долго я продираюсь по вырубке — и вдруг передо мною в густых золотых лесах большое, совершенно круглое умершее озеро (то же раз было, встретилась уже заросшая усадьба: тройное умирание: людей, деревьев, солнце садилось).
Подумаешь, из каких противоречий складывается жизнь, с одной стороны, понимаешь ее как стремление к тому, что есть у всех: какой-то жадный, торопливый бег к общему пирогу и вечный страх отстать от других и остаться самому с собой ни при чем, в пустоте; с другой стороны, нет ничего ужаснее, как погрузиться в эту общую жизнь до того, что и не увидишь перст, указующий на тебя, и не услышишь голос со стороны: «Вот еще новый тип бегает».
Чем сложнее жизнь, тем острее эти противоположные чувства, и потому в больших городах люди живут и по моде, и по личному вкусу…
