брака Марины Влади и Владимира Высоцкого, но «любовь побеждает все». Тем более, любовь таких людей.
Предыстория их официального бракосочетания и свадьбы, отраженная в разговорах разных людей, зафиксирована в дневниках Валерия Золотухина:
«26.05.1969
Про Высоцкого. В Ленинграде меня замучили: «Правда, он женился на Влади? А в посольстве была свадьба? Они получили визы и уехали в Париж?»
Примак сунулся к нему, к Володьке: «У меня спрашивают…»
Тот рассвирепел: «Ну и что, ну и что, что спрашивают, ну зачем мне-то говорить об этом? Мне по пятьсот раз в день это говорят, да еще вы…»
Марина носила им написанную заявку либретто сценария на манер «Шербурских зонтиков», с той же приблизительно фабулой, Романову. Он в восторге. Его не смутила даже фамилия Высоцкого. «Надо договариваться с банкетом» и т. д.
30.07.1969
Сидели на лавочке перед павильоном Стржельчик, я, Костя и, как потом узнал, Соломин.
Что с Высоцким? Правда, говорят, он принял французское подданство? Как смотрит коллектив на этот альянс? По-моему, он (Высоцкий) ей не нужен.
А кто ей тогда нужен, и что ей от него?.. Любят они друг друга, и дай им Бог удачи в этом… И кому какое дело, куда брызги полетят…»
Так или иначе — 1 декабря 1970 года Владимир Высоцкий и Марина Влади официально становятся мужем и женой.
Марина Влади: «День и час церемонии были назначены несколько дней назад. Мы немного удивлены той поспешностью, с какой нам было позволено пожениться. Наши свидетели — Макс Леон и Сева Абдулов — должны были бросить в этот день все свои дела. Рано утром я начинаю готовить свадебное угощение, но все пригорает на электрической плитке. Мы расположились на несколько недель в малюсенькой студии одной подруги-певицы (Капитолины Лазаренко. — В.П.), уехавшей на гастроли. Я расставила мебель вдоль стен, чтобы было немного просторней. Но, так или иначе, в этом крошечном пространстве могут усесться и двигаться не больше шести человек».
Разрешение было получено быстро. Что тут сыграло решающую роль — вероятно, то обстоятельство, что Марина Влади была членом Французской коммунистической партии и вице-президентом общества дружбы «Франция — СССР». И еще, к этому времени прекратилась газетная кампания против В.Высоцкого. Может быть, это произошло после его письма в ЦК КПСС.
Всеволод Абдулов: «В 1970 году они расписались в каком-то Дворце бракосочетаний. Свидетелями были Макс Леон и я. После регистрации поехали в тот самый «первый дом от угла» — дом на углу Садового и Каретного ряда, где жил Жора Епифанцев. Так вот в этом самом доме они сняли двухкомнатную квартиру с окнами на Садовое кольцо…
Свадьба была странная. Мы тогда были бедные, с деньгами и работой — проблемы, поэтому обошлись без цветов и нарядов. Володя и Марина явились в водолазках. Чтобы не привлекать внимания, Высоцкий попросил работницу загса расписать их не в большом зале с цветами, музыкой и фотографом, а в ее кабинете…»
Марина Влади: «…Мы быстро расписываемся против галочки, и уже через несколько минут все кончено. Ты держишь свидетельство о браке, как только что купленный билет в театр, вытянув руку над толпой. Мы выходим, обнявшись, среди невест в белом тюле под звуки неутомимого марша. Мы женаты. Ты наконец спокоен. Празднование отменяется — нет времени: мы едем в Одессу. Через несколько часов мы будем на борту теплохода «Грузия» — это и есть сюрприз».
«Какая «Грузия» в декабре?!» — удивлялся Всеволод Абдулов. Уточнение Вероники Халимоновой: «В декабре на юге дождливо и ветрено, никто обычно в круизы не ходит, их и в расписании нет. Они, правда, могли приехать на теплоход в гости». Марина соединила, вероятно, и рассказ о визите на «Грузию» и воспоминания о летних круизах. Но, может быть, «Грузия» совершала пассажирский рейс? Тем более что Зураб Церетели помнит, что в Тбилиси на знаменитую уже «грузинскую свадьбу» они летели самолетом:
«Следующим утром (после регистрации в загсе, следовательно, 2 декабря. — Я/7.) мы полетели ко мне на родину, в Грузию. Прилетели в очень хорошем настроении. Марина и так красавица, а когда мы выходили на веранду завтракать, я всегда говорил ей: «Настоящая женщина!» И Володя хитро подмигивал Марине».
Гораздо позже Марина сама скажет о том, что вначале был Тбилиси, а потом плавание на теплоходе. «В Грузии нам устроили колоссальный пир, и мы сидели семь часов за столом… Ну а потом мы были на теплоходе «Грузия», это было наше с Володей свадебное путешествие на теплоходе».
Но вернемся в Тбилиси…
Зураб Церетели: «Это действительно была уникальная свадьба, она напоминала музыкально-по- этическое представление. Высоцкий пел, гости
читали стихи Пушкина, Пастернака, Лермонтова, а грузины пели грузинские песни. Моя жена Инесса накрыла стол, блюда подавались на старинном Андронниковском сервизе, фрукты и овощи — на серебряных подносах. Но кто-то случайно задел выдвинутую часть стола, и вся посуда полетела на пол. Пришлось заново сервировать стол… Лобио, сациви, шашлыки, маринованный чеснок с душистой зеленью, с вазами и великолепными букетами, от которых исходил тонкий аромат».
Марина Влади: «В старом Тбилиси мы празднуем наше бракосочетание, состоявшееся в Москве всего за полчаса. Здесь нам устраивают настоящую старинную свадьбу. Женщины в черном суетятся в большом зале. Все тончайшие блюда грузинской кухни стоят на столах в серебряных подносах. Здесь и душистые травы, расставленные букетами, и маринованный чеснок, и лобио, и сациви, во дворе жарят шашлыки — все благоухает. Мы сидим в торце стола, оба в белом, и держимся за руки. Компания исключительно мужская. Женщины накрывают, подают и становятся поодаль, сложив руки на животе. Их красивые смуглые лица смягчаются улыбкой. Тамада поднимает первый тост:
— Пусть сколотят ваш гроб из досок, сделанных из того дуба, который мы сажаем сегодня, в день вашей свадьбы.
Когда к концу вечера ты неловким движением задеваешь стол, падает его выдвижная часть и разбивается дорогая посуда, мы просто не знаем, куда деваться от стыда. В ответ на наши смущенные извинения хозяин дома широким жестом смахивает на пол всю стоящую перед ним посуду. Потом по- королевски дает распоряжение снова накрыть стол. Из кухни приносят мясо, дичь, пироги. Последние осколки в мгновение ока убираются молчаливыми ловкими женщинами. Тамада говорит: «Тем лучше, начнем сначала».
Зураб Церетели: «Развалившийся на свадьбе стол — это плохая примета. Не предвещает долгой и счастливой жизни. И я очень переживал за Володю и Марину».
«Пир продолжается. В зале шумно и весело. Вдруг один из гостей громко спрашивает:
— Забудем ли мы выпить за нашего великого Сталина?
За столом воцаряется нехорошая тишина. Грузинская интеллигенция жестоко пострадала при Сталине, и, если некоторые люди относятся к нему с ностальгическим восхищением, хозяин дома, как и мы сами, считает его самым настоящим преступником»
Владимир Высоцкий в стихотворении «Теперь я буду сохнуть от тоски…» так прокомментировал эту ситуацию:
Марина Влади: «Я беру тебя за руку и тихо прошу не устраивать скандала. Ты побледнел и белыми от
