А ещё присмотритесь ко всей нашей верхушке, представители которой шагу не ступят, чтобы не помолиться в телекамеру и даже рабочий день начинают с похода в церковь. И на их «глубоко верующих» детишек гляньте. Иисус был бы в восторге.
Это точно.
«Не заботьтесь для души вашей — что вам есть и что пить, ни для тела вашего — во что одеться… Потому что всего этого ищут язычники… Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду в этом…
Ищите Царства Божия и правды Его, и все это приложится… Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам позаботится о своем… Довольно для каждого дня своей заботы».
Сегодня мы, христиане, таких людей называем тунеядцами и бездельниками. И ходим в церковь.
«Не судите, и не судимы будете… Как судите, так и вас будут судить, как мерите, так и вас померяют…»
Иначе говоря, не суйте нос в чужие дела. И ещё — суды в христианских государствах. Люди кладут руку на библию, клянутся — и начинают судить.
«Не давайте святыни псам и не мечите жемчуга перед свиньями».
А сам не удержался. Жаль.
После проповеди Иисуса обступил народ. Один прокажённый сказал:
«
Так небрежно. Если хочешь — можешь начинать, я разрешаю.
Иисус захотел. И потрогал беднягу рукой. И тот очистился.
«Не рассказывай никому, но пойди и покажись священнику».
Как это — не рассказывай? Целая толпа лицезреет «сеанс», а тут «не рассказывай». Мало того — зачем идти к священнику?
После проповеди Иисус пошёл в Капернаум. Там к нему обратился сотник.
Подождите. Какой сотник? Это офицерский казачий чин? Ну, да ладно.
Сотник попросил Иисуса исцелить его слугу, который был «расслаблен». Иисус согласился и сказал сотнику:
— Веди меня к нему, я исцелю его.
Но сотник был непрост.
— Кхм. Не надо ходить ко мне домой. Ты просто замолви словечко — он и выздоровеет.
Иисус замолвил. Слуга выздоровел.
А потом они пошли к Петру домой. У Петра заболела тёща — горе-то какое. Так Пётр был женат? И бросил больную тёщу и пошёл ловить человеков? Ай да Пётр…
Да, Иисус потрогал и её. Тёща тут же пошла на поправку, встала «и служила им».
А вечером к нему привели целую толпу больных и бесноватых. Он их всех исцелил.
«Да сбудется реченное через пророка Исайю».
Толпа прибывала.
«Увидев же Иисус вокруг себя множество народа, велел ученикам отплыть на другую сторону».
А то ведь на всех бисера не напасёшься. Начали грузиться в лодочку. На пристани стоял шум. И гам.
Один книжник (в смысле — саддукей) попросился в попутчики. «Я пойду за тобой, куда бы ты ни пошёл».
Иисус саддукею тоже отказал. Правда, не так резко, как Иоанн. «Сыну Человеческому негде голову преклонить». Одним словом — отказал.
«Другой же ученик» хотел сбегать на похороны — умер его родной отец. Иисус приструнил апостола:
— Пусть мёртвые погребают своих мертвецов, а ты иди со Мной.
Очень жёстко. Матфей даже постеснялся называть имя апостола, которого так взнуздал Иисус.
Отчалили. На море (озере) сделалась буря. Лодка грозилась утонуть — апостолы боялись. Иисус спал. Они его разбудили. «Погибаем!». Он их высмеял. Буря утихла.
Матфей говорит, что Иисус «повелел ветрам утихнуть». Только это вряд ли — он с крыши храма прыгать отказался, а тут всего лишь какая-то лодочка.
На том берегу им встретились бесноватые, «вышедшие из гробов». Они были «весьма свирепы». И закричали Иисусу: «Что тебе до нас, Иисус, Сын Божий?». В самом деле, но они первые начали.
Он не стал панькаться с этими зомби — изгнал бесов в стадо свиней. Свиньи сразу преисполнились, побежали на обрыв и попрыгали оттуда в море. И утонули.
Пастухи очень удивились — только что они пасли стадо свиней и вот вам здрасьте — ни свиней, ни работы. Пастухи побежали в город и рассказали все жителям.
Горожане покачали головами и попросили Иисуса «удалиться от их пределов». Оно и понятно: сегодня свиньи, завтра овцы, а послезавтра лошади. Три дня — и жрать будет нечего.
Одним словом, его попросили. Он пожал плечами и сел обратно в лодку. И уехал «в Свой город». Это в какой, интересно? Наверное, в Капернаум.
Пожил там два дня и уже «свой город». Только приехал, а просители тут, как тут — принесли ему паралитика, прямо на постели. И сказали: вот!
Иисус подивился их вере и сказал паралитику: дерзай, юноша. Юноша дерзнул и поднялся. И взял свою кровать и пошёл домой. Всё, как обычно.
А вот и Матфей нарисовался.
«Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфей, и говорит ему: следуй за Мною. И встал он и последовал за ним».
Он их не спрашивает. Говорит: пошли. И они идут. Тут другое интересно.
Всё, что написано до сих пор, рассказано Матфею другими. С этого момента он был свидетелем происходящего, а до того — говорит с чужих слов.
Если, конечно, предположить, что именно Матфей написал это евангелие.
А дальше было так.
«И когда Иисус возлежал в доме, многие мытари и грешники пришли и возлегли с ним».
В каком доме? У него дом был в Капернауме? С мытарями понятно — вся налоговая инспекция оставила службу и пришла «в дом», чтобы возлечь. А грешники — кто такие? И почему они вместе — мытари и грешники?
Апостолам места в доме не нашлось и они стояли во дворе.
К ним подступились фарисеи и начали шпынять учеников в том смысле, что Иисус «ест и пьёт» с мытарями и грешниками. Учитель обладал отменным слухом.
Он сразу парировал: а здоровым врач не нужен — только больным.
Фарисеи — это ещё не всё! Сюда пришли «ученики Иоанновы».
Это очень интересный момент. Иоанн арестован, Иисус убежал в Галилею, а что делать ученикам Крестителя?
Человек, которому их наставник «не достоин шнурки на ботинках завязать», бросил их на произвол судьбы. А им, что делать?
Они тоже пошли в Галилею. И вот увидели, что Иисус кушает и пьёт с грешниками. И спросили: почему мы и фарисеи постимся, а твои ученики нет?
«Мы и фарисеи» — очень интересно. Иоанн уже не пугает фарисеев геенной огненной. Но не будем забегать вперёд.
Иисус ответил очень туманно:
— В старые меха новое вино не наливают. А невеста пусть радуется, пока жених с ней.
В смысле: шли бы вы домой, ребята. Ребята потупились.
И тут приятная трапеза была прервана — в гости заявился «большой начальник». И попросил вылечить его дочь.
Как не помочь такому уважаемому человеку? Иисус прервал пьянку с мытарями и пошёл в дом начальника.
