— Ты вообще не собираешься ложиться?
Люси подумала о десятках чучел животных, скрытых в темном чистилище мастерской Леона. О куклах, сделанных из кошачьей кожи и костей. О пропавшей собачке Мелоди Кюнар…
— Мне нужно еще уладить кое-какие дела, — солгала она. — Так что отдых придется перенести…
— Скажи… Я просто хочу знать… Что у тебя в том шкафу? Я осмотрел его, пока ты разогревала пиццу. Там стекло непрозрачное, можно разглядеть только что-то круглое… похожее на… По правде говоря, я так и не понял, что это.
Люси опустилась на диван, повернула руки ладонями вверх и взглянула на одинаковые шрамы, пересекающие линии жизни. Затем со вздохом произнесла:
— С самого детства я ищу ответы на некоторые вопросы. Те предметы, которые хранятся в этом шкафу, помогают мне с каждым днем узнавать еще немного больше, чем раньше… Извини, но это касается только меня. Думаю, ни один человек не готов разделить со мной эти тайны…
Зверюга удалилась по тропинке, огибающей дюны, только на рассвете, растворившись в утреннем тумане. Мельчайшие кристаллики льда запутались в ее густой шевелюре, осели возле губ и ноздрей. Конечно, ей стоило взять с собой гиподермический пистолет, вырубить рыжего копа, а потом заняться женщиной. Но нападать на обоих с единственным оружием в виде пропитанного эфиром ватного тампона было безумием.
Она вернулась к своей машине, оставленной возле дамбы в трехстах метрах отсюда, включила максимальную скорость и уехала, клацая зубами от холода и ярости.
Семя желания разрослось в ней до такой степени, что оживило ее самые жгучие фантазии. Она думала о своих опытах: об успешных, о провальных — вторых было слишком много… Теперь осталось отточить мастерство до последнего предела — перейти от животных к человеку… Кожа лопается и рвется слишком легко… Может, потому, что дети более хрупкие, чем взрослые? Их тела еще находятся в состоянии непрерывной мутации…
Теперь ей предстоял первый опыт с новым материалом — той глиной, что необходима любому творцу…
Она взглянула на часы. Пять утра. Куда же нанести удар?
В течение двух часов она бороздила улицы Дюнкерка, сверяясь с планом, лежавшим рядом с ней на пассажирском сиденье. Город постепенно пробуждался, и двуногие высовывали носы из своих берлог. Ей было их жалко. Они приговорены следовать по одним и тем же рельсам, словно поезда метро. Автоматизированы до такой степени, что засыпали и просыпались с точностью швейцарских часов. Питались разогретыми полуфабрикатами… Кого же она освободит от этой ежедневно возобновляющейся кары?
Несколько раз ей казалось, что она нашла свою жертву. Но близкое присутствие слишком многих потенциальных свидетелей ее останавливало. Нужно было торопиться, но в то же время соблюдать осторожность.
Мотор перегревался, внутри у Зверюги все кипело от ярости. Руки буквально зудели, лишенные скальпеля. Неужели придется вернуться без добычи? Нет, ни за что! Нужно еще потренироваться! Она вонзала мрачные взгляды в прохожих, презирая этих аморфных существ, чье дыхание жизни было для нее как пар над котлом для голодающего.
Она углублялась во все более узкие улочки, почти пустынные. Здесь ожидание могло быть дольше, зато риск — несравненно меньше.
Случай сам загнал будущую жертву в ее сети. Чудесный образчик женщины — оживленная, цветущая…
Каролина Буаден. Тридцать два года, беременная на шестом месяце. Исчезла непонятным образом после того, как согласилась показать старой даме дорогу к больнице…
Глава 37
Под ногами Виго Новака заскрипел гравий, когда он ступил на подъездную дорожку, ведущую к его дому в шахтерском поселке. После грандиозного проигрыша в казино в Сент-Амане он провел остаток ночи на бельгийской дискотеке в Турне. Тяжелые вибрации басов, густые клубы сигаретного дыма и грохот музыки техно лишь усилили его головную боль. К шести часам утра он множество раз пережил одну и ту же драму, словно смотрел один и тот же нескончаемый фильм: тело Натали, скорчившееся на постели; плачущий ребенок, прижавшийся к прутьям кроватки; угарный газ, постепенно расползающийся по всему дому…
Прошлое отравляло настоящее и разрушало будущее. No future.[25]
Сколько времени он еще сможет выдерживать эти кошмарные воспоминания? Дни? Недели? Месяцы? Наркотик. Ему нужен его наркотик. Зеленый опиум, хранящийся в тесном тайнике… Музыкальный шорох банковских билетов… Завораживающие ряды нулей…
Он повернул ключ в замке, открыл входную дверь, вошел и зажег свет.
От того, что он увидел, кровь в его жилах заледенела.
Сильвен Куттёр сидел в кресле, положив руки на подлокотники и свободно расставив ноги. Живой. Его глаза горели злобой, черты лица были искажены безумием. Одновременно плача и улыбаясь, он произнес:
— Ну привет, дружище…
Виго еще не успел до конца осознать происходящее, когда почувствовал у виска металлический холодок револьверного дула.
— Ни с места, ублюдок! Добро пожаловать в ад!
Чей-то кулак резко толкнул его в спину. Сильно ударившись об угол стола, Виго рухнул на пол и скорчился от боли. Раздался грубый хохот — содрогаясь всем телом, Сильвен словно изрыгал вместе с этим безумным хохотом всю свою ярость и отчаяние. Виго машинально подумал, что его дом в одночасье превратился в буйное отделение психлечебницы. Весь этот пандемониум словно переместил привычную обстановку в какое-то иное, адское измерение.
Виго с трудом поднялся, держась за стену, отошел в дальний угол комнаты и присел на корточки.
— Кто вы?..
Верваеке опустила жалюзи на окнах, повернула дверную задвижку. На руках у нее были шерстяные перчатки. Ей не хотелось оставлять лишних улик. Волос, впрочем, точно не останется. Все же у лысых есть свои преимущества… Машину она оставила далеко отсюда, припарковав на одной из отдаленных улиц. Когда ее задача будет выполнена, она уедет, затем свяжется с нужными людьми и подготовит все для бегства. Мексика, Бразилия, Центральная Америка… Выбор большой. Ее никогда не найдут. А с двумя миллионами евро она сможет позволить себе все, что захочет.
— Долго же мы тебя ждали, гаденыш! Посмотри, до какого состояния ты довел своего приятеля! Ты и впрямь хорошо спрятал деньги, поздравляю! Но теперь у тебя десять секунд, чтобы сказать, где они!
Виго прижал колени к груди, скорчившись в позе эмбриона. Стоящая перед ним женщина напоминала гранитную скалу: сплошные резкие углы, квадратная челюсть питбуля… Такая оторвет вам яйца не задумываясь.
Виго перевел взгляд на живого мертвеца. Губы Сильвена кривились, глаза казались двумя остро наточенными лезвиями штыков, кулаки — стенобитными ядрами… Он, конечно, все понял. Снотворное… угарный газ… Но как же он выжил?
Хотя… скорее всего, к нему явилась эта женщина, убийца, привела его в чувство и заставила отправиться на террикон, чтобы выкопать деньги… Когда она обнаружила чемодан, набитый газетами
