принципе, ничего сложного. Карниз был достаточно широкий, второй этаж, да и Калей согласился в случае моего возможного падения поймать на лету. Если бы не одно «но». Этот… нехороший эльф, потребовал, что бы все это я проделала, одетая в одну коротюсенькую сорочку, а сам в это время стоял во дворе, и с громадным интересом наблюдал за процессом. Конечно, зрелище снизу было еще то. Мои коротенькие панталончики с рюшками по нижнему краю, его невероятно сильно рассмешили. Но когда во двор стали подтягиваться еще и другие любители бесплатных развлечений, Тэри неожиданно смилостивился, и разрешил прекратить процесс где-то на середине. После этого, я с ним месяц не разговаривала и из своих комнат старалась лишний раз не выходить, стыдно слугам на глаза показаться было. Все казалось, что они еле смех сдерживают при моем появлении. Вот тогда-то я и зареклась еще хотя бы раз связывать себя обещанием беспрекословного выполнения его глупых условий.
— А что ты хочешь? — Решила я прощупать почву, может за это время он изменил своим привычкам. Зря надеялась.
— Как обычно, вначале обещаешь, потом говорю, — потянувшись как здоровенный кошак, Тэри заинтересованно уставился на меня своими бесподобными глазами. Вот если бы он не был моим братом — взяла бы и влюбилась, пополнив тем самым собой длиннющий шлейф его многочисленных почитательниц. Хотя он мне и четвероюродный, но с самого раннего детства, он всегда был рядом. Чудили вместе, и только со мной он не притворялся высокомерным заносчивым типом с безукоризненными манерами, каким выглядел всегда на всех светских мероприятиях, где вынужден был присутствовать. В моем скромном обществе он был нормальным парнем, без особых заскоков. И на охоту меня с собой всегда брал, и мечом владеть мастерски научил (за что потом и получил по своим, слегка удлиненным полуэльфийским ушкам, как от моих, так и от своих родителей), а потом и клинок мне мой первый и самый любимый подарил. Короче, заменил мне во всем никогда не имеющегося у меня старшего брата.
Может Лэильлеанна меня потому и терпеть не может, что ее брат-близнец, предпочел «удовольствие» от общения с ней моей скромной особе. Но тут она сама виновата, привыкла, что перед ней все парни вьются, вот и думала, что Тэри должен себя так же вести. А оно ему надо? Сестричка его только о женихах, да о модных тряпках думать и говорить может, а чего в этом может быть интересного для нормального двадцатидвухлетнего парня. Вот он и старался, при малейшей возможности смыться в моей компании от родной сестрички куда подальше. Тем более что в двадцать лет он получил право выбрать себе в связку дракона, чем моментально и воспользовался. Так что после этого радостного события район наших с ним вылазок значительно расширился. Лэильлеанна, в отличие от брата, воспользоваться возможностью заполучить себе крылатого товарища не слишком-то и спешила, мотивируя это тем, что летать на нем она все равно в ближайшее время не собирается, так зачем ей такое «счастье»? Вот, блаженная. Лично я жду не дождусь своего двадцатилетия и чуть ли не каждый день до него оставшийся, считаю. Ведь это же здорово! Свой собственный дракон. Главное чтобы не попался подобный Калею, этого я не перенесу. И как только моя мама этого крылатого нахалюгу постоянно терпит, с его-то невыносимым характером? Так, ладно, что-то я не о том. Поймав на себе заинтересованный, изучающий взгляд четвероюродного, почувствовала, что щеки обдало жаром. Я же практически не одета. Как плавала в шортиках и коротенькой сорочке без рукавов, так и загорать завалилась. А я уже несколько не в том возрасте, чтобы полуголой перед парнями красоваться, пускай даже и родственниками. Схватив свои сложенные аккуратненькой стопочкой вещички и принявшись торопливо натягивать на себя рубашку, краем уха услышала смешок со стороны Тэри: — Чего такое рвение? Все что мне было интересно, я уже рассмотрел. И, кстати, что ты там решила на счет моей помощи?
— Я согласна! — Возмущенно рявкаю, хотя до этого уже твердо для себя постановила, не соглашаться ни в коем случае. Довел-таки, до нервного срыва. «Рассматривал» он меня. Бабник несчастный. Пускай своих поклонниц многочисленных рассматривает, а не на меня пялится. Вот пожалуюсь папочке, он ему устроит веселую жизнь. Хотя, что бы пожаловаться, нужно, по крайней мере, быть рядом с ним, а это для меня в данный момент крайне не желательно. От всей своей семейки мне лучше держаться как можно дальше. Так что делать нечего… Тяжело вздохнув, поворачиваюсь к как-то странно-задумчиво рассматривающему меня братцу.
— И чего ты на этот раз хочешь, вымогатель несчастный?
— Поцелуешь меня, о, прелестная дева? — Ехидно усмехнувшись и изящно вскочив на ноги, этот ненормальный подошел ко мне вплотную. Воспользовавшись тем, что я от его пожелания попросту обалдела, обхватил обеими руками мою талию и нахально притянул к себе поближе.
— Чего?! — Все еще надеясь, что я как-то не так расслышала его слова, попыталась было отпихнуть от себя крепко прижавшееся тело. Безрезультатно. После еще нескольких, неудавшихся попыток освободиться, растерянно уставившись на его самодовольную физиономию, я заботливо поинтересовалась: — Это ты что, на солнышке так сильно перегрелся, пока за мной летел? Тогда иди — окунись, водичка прохладненькая — сразу полегчает.
— И не надейся отказаться, малышка. Обещала, придется выполнять.
Глава 2. Сюрприз, так сюрприз
— Э… Тэри, ты знаешь, я, наверное, лучше подожду родителей.
— Пытаешься отказаться от своего слова?
— Пытаюсь, — сразу признаюсь, не пробуя отнекиваться. — Просто не знаю, что это тебе в голову такое взбрело, ты же мой брат, все-таки.
— Четвероюродный брат, — парень очень близко наклонился к моему лицу и, почти касаясь своими губами моего уха, прошептал: — А это настолько дальнее родство, что нам можно спокойно пожениться, никто возражать не будет.
Все, у меня даже слов нет. Это он о чем сейчас? Пожениться? Голову ему, кажется, сильно напекло. Его нужно как можно быстрее отправить домой. Если с ним что-то случится, мне тетушка голову голыми руками открутит и скажет, что так и было. Только я собралась этому ненормальному типу предложить вернуться в родные пенаты, как мне не дали этого сделать, попросту закрыв рот губами.
— М-м-ммн… — вторая попытка отпихнуть этого умалишенного, успехом так же не увенчалась. А чтобы я не сильно дергалась, одной рукой меня захватили сзади за шею, так что и голову отвернуть невозможно было. Все я злая! А меня злить нельзя, о чем он прекрасно знает. После того случая с карнизом, я ему знатно отомстила. Написала записочки от его имени, с просьбой встретиться вечером в дворцовом парке, и отправила всем его воздыхательницам. А их у него… И ему написала тоже, но уже от самой себя, и текст оставила тем же, только время свидания чуть-чуть раньше обозначила. Что потом было-о-о! Я три дня успокоиться не могла, постоянно на истерический смех срывалась, едва в памяти всплывали события того, столь памятного вечера моей страшной расплаты. Предварительно спрятавшись на дереве, я смогла наблюдать такое представление, что в жизнь не забуду! Тэри заявился еще раньше, чем было назначено, разодетый в пух и прах, и с букетом бледно-розовых эльфийских розочек в руках. Я тогда себя чуть сразу, с потрохами, не выдала. Зажимая рот обеими руками, пытаясь заглушить рвущийся наружу смех, я наблюдала за тем, как его окружила стая разъяренных фурий, пытающихся выцарапать друг дружке глаза, в попытке доказать, что именно она та счастливица, которой было назначена встреча. И это все такие из себя чистокровные, породистые, вечно невозмутимые эльфийки. Все это до сих пор со счастливой улыбкой вспоминаемое мной представление закончилось тем, что Тэри позорно бежал с поля «боя», малодушно оставив девиц разбираться между собой. Правда, через несколько дней он все-таки меня отловил и, зажав в темном уголке, жестоко отодрал за уши. Да еще и высказав такие любезности, что краснела я после этого уже не только от болезненных ощущений. Но выражение его лица в тот момент, когда он от окруживших его поклонниц, своим розовым веником отбивался, все равно того стоило.
Сделав вид, что увлеклась поцелуем, что бы потом, когда этот обнаглевший родственничек потеряет бдительность, воздать ему по заслугам, я расслабилась в его руках. Ободренный моим мнимым покорным поведением, парень беспардонно забрался ладонью под мою, так и не застегнутую рубашку, и стал гладить меня по спине. Убью гада! И жалко не станет. Извините меня, горячо любимая тетушка, но Ваш сынок вконец зарвался. Так, шею мне уже отпустили, а вот вторая его рука мне здесь абсолютно не нравится. Это
