шифробозначения (произвольные). Сюда же помещены в алфавитном порядке наиболее употребительные предлоги, местоимения, частицы: въ, изъ, как и т.д.
Вторая графа — «Разные знаменования» — содержит словарь шифра. Интересно, что наряду с тем, что каждому шифробозначению могут соответствовать, как обычно, по одной словарной величине (например, 100 — Ея Императорское Величество, 199 — двор Ея Императорского Величества), некоторым из шифробозначений соответствуют целые группы словарных величин, необходимые величины из которых выбираются в соответствии с контекстом (например: 198 — Английский король, двор, Англия).
Третья графа — «Для разбору» — дешифрант. На 2–м листе здесь приведены «Изъяснения для употребления сей цифири».
В «Изъяснениях» раскрыты хитрости этого шифра. В шифробозначениях цифири отсутствуют цифры 3 и 7, т.е. может быть 46, но не 47, 36 и т.д. Сами по себе любые двузначные или трехзначные цифры, содержащие 3 и 7, служат для обозначения запятых и точек. При этом рекомендуется: «Мешать оныя между всеми как в десятичных (двузначных. — Т. С.), так и в сотенных (трехзначных. — Т. С.), яко прибавкою оных число умножится. Следственно, знаменательное (значащее. — Т. С.) скроется так, что никакая комбинация открыть не может. Например: А— 29 можно представить: 729, 279, 297 или 329, 239, 293. Сим образом на всяку литеру, по малой мере, шесть номеров, которы знаемы будут токмо тому, кто ведает, что 3 и 7 ничего тут не значатъ. Следственно, яко оне бы не были, — но едино 29 будет видеть».
Писать рекомендовалось все цифры и без вставок и со вставками подряд «без роставок буква от буквы и речь от речи (слово от слова. — Т. С.)». Особенно рекомендовал автор шифра вводить «смешения с 3 и 7» при зашифровании по буквам, где шифр–обозначения — двузначные («от большей части десятеричных надлежит мешать с пустыми»), ибо «когда в 10 строках один номер чаще найдется, то можно догадаться, что гласная буква или какое обыкновенное частое окончание, но расставливая всякой пятою на преди, в средине или на конце прибавлять. Как явствует в следующих двух примерах в цифири сей речи, сей образец есть неразборимый, ежели будет писана смешением пустых прилежно». И далее приводится пример на зашифрование, из которого следует вывод о том, что гласные легко выделить, «понеже оных токмо пять против двадцати нужно чаще употреблять. А когда будут смешаны с пустыми, то знающий оные иного опричь сих не увидит, ведая, что 3 и 7 ничего не знаменуют. А незнающему все различными номерами покажется, смешанные с пустыми, ибо ни один на другого походить не будет, и не однем, но разными те образы особливо в одной строке и ближних перемешивать надлежит».
А. Вешняков, как и многие другие государственные деятели России того времени, дипломаты и недипломаты, был человеком высокообразованным, знавшим несколько языков. Сохранились его греческие, французские, немецкие шифры. Так, например, его цифирь от 26 апреля 1739 г.[48] имеет заголовок: «Цифирь, которую ныне резидент Вешняков употребляет и статский советник Канионий» создана для шифрования на французском языке. В ней есть примечание: «Все шифры (шифробозначения. — Т. С.) употребляются без разделения на точки и запятые, когда встречаются 0, 8 или 9, надо взять два шифра и так же для дешифрования».
Введение множества пустых в старые типы шифров свидетельствует об отчетливом понимании составителями цифирных азбук того влияния, которое имеет на раскрываемость зашифрованного текста частота употребления одних и тех же величин, особенно букв. По мере усложнения шифров количество пустышек, в них помещаемых, все увеличивается, порой объем их в словаре может превышать объем его значащих величин.
Так, например, немецкая цифирь от января 1744 г., «присланная от генерала барона Любераса для корреспонденций с ним наших министров при чужестранных дворах», имеет 165 пустышек, а в цифирной азбуке для переписки Коллегии с «Действительным камергером и чрезвычайным посланником (в Берлине — Т. С.) Петром Чернышевым от января 1745 года»[49], пустышек вообще великое множество. В обычной таблице пустышек дано 90 — от 1003 до 1093 (они конкретно перечислены), кроме того, в примечании написано: «Все нумера свыше 3015 служат тако ж пустыми, како пустыми употребляются и те нумеры, которые по порядку до 3015 не доставают». Значащих величин в данной цифири около 400, таким образом пустые значительно превышают это количество. В том же 1745 г. Чернышеву была послана еще одна цифирь, в которой конкретно перечислено 90 пустышек, а кроме того, указано: «Прочие числа все от 500 до 1000 и выше можно писать пустыми же, но каждое число… разделять точками. При употреблении сего ключа цифирного надо особливо того наблюдать, чтобы каждое число точками разделяемо было с частым при том вмешиванием пустых».
Еще одним примером того, что составители шифров стремились в этот период поместить в них как можно больше пустышек, может служить цифирь, посланная в 1747 г. в Берлин к действительному тайному советнику Кейзерлингу[50]. В этом небольшом по объему шифре для шифробозначений выбраны числа из разных, кроме первой, сотен, а также первой, шестой, седьмой, восьмой тысяч. А в качестве пустышек указаны такие числа: 1—100, 190—199, 243—299, 327— 427, 442– 549, 573–674, 682–789, 807–906, 921–1000, 5635—7009, 7043—10000. Сохранился конверт, в котором доставили этот шифр в Берлин. Конверт был опечатан множеством сургучных печатей и на нем есть надпись о том, что доставлен он был лейб–гвардии поручиком Измайловым.
Тайнопись и разведка
Высокая активность России во всех сферах деятельности — политической, военной, экономической, дипломатической и других, характерная для XVIII в. в целом, а для его первой трети в особенности, повлекла за собой становление еще одного вида государственной деятельности, совершенно особенного, но неразрывно связанного с вышеназванными. Мы имеем в виду разведывательную деятельность, т.е. получение интересующей государство разнообразной информации с помощью специальных тайных агентов. Однако совершенно очевидно, что разведывательная деятельность теряет всякий смысл, если полученная информация не может быть передана заинтересованной стороне. И здесь важнейшее значение приобретает организация скрытых каналов передачи разведывательной информации, в том числе передачи ее в письменном виде с помощью шифров.
Изучая вопрос об источниках секретной информации, получаемой Россией, в первую очередь следует сказать о некоторых министрах иностранных держав. Сохранилось несколько шифров, по которым велась тайная переписка между этими лицами и теми русскими дипломатическими представителями за границей, кому они передавали соответствующие разведывательные данные.
При этом имена корреспондентов, с кем переписывался тот или иной российский дипломат, не назывались, в письмах и шифрах их именовали словом «приятель» и прибавляли идеограмму, которая скрывала имя секретного корреспондента.
Вот перед нами «Цифирь, данная приятелю Магрини, которою корреспондовать будет в Га(а)ге к графу Александру Г(авриловичу) Головкину. Прислана (в Коллегию. — Т. С.) при реляции… от 14 июня 1735 года»[51]. Этот шифр имеет следующий вид. На одном большом бумажном листе помещены четыре варианта шифра. Различаются они порядком расположения букв в латинском алфавите и шифробозначениями. Алфавиты построены так:
1. обычный порядок букв от А до Z;
2. STUVXYZ–MNOPQR–FGHIKL–ABCDE;
3. MNOPQRSTUVXYZ–ABCDEFGHIKL;
4. FGHIKL–ABCDE–STUVXYZ–MNOPQR.
Другой сохранившийся шифр Магрини озаглавлен: «Цифры для корреспонденции и в нужном случае дается приятелю… или другому, кому поверено будет к высокому Ея Императорского Величества двору доносить или в Га(а)гу к его сиятельству Александру Гавриловичу Головкину». Цифирь была запечатана в конверт, на котором надпись гласила: «Цифирь приятелю X под литерой «F». Как видим, в данном случае имя Магрини и в названии шифра, и на конверте вообще отсутствует, оно обозначено идеограммой.
Шифр этот представляет собой большой лист бумаги, на котором на итальянском языке написан
