Чтение этого места на кириллице таково: «Си глаголана бываху даже не создано(=ъ) бысть адамо (=ъ) перьвиА(=е) вообразися плоть христова и апостоли тогда адамо(=ъ) создано(=ъ) бысть».
К XV—XVI вв. относится употребление в русских рукописях греческого алфавита в целях тайнописи. При этом все писцы обнаруживают знание произношения греческих букв и буквосочетаний и даже иногда пытаются изобразить греческими буквами русские звуки, отсутствующие в греческом языке (ч, ж, ц, ю, я). В этом случае они или ставят греческую букву, приблизительно выражающую русский звук, или сочиняют какое–то особое начертание. Примером для второго случая может являться запись на Царственном Летописце из собрания Государственного исторического музея (2291), где внизу по л. 1—25 читается:
Интересно, что раскрытие этой тайнописи дано в самой рукописи на верхних полях страниц параллельно самой тайнописи.
Употребление греческой тайнописи связывают с определенной модой, которая прошла к концу XVI в. Появление же этого способа тайнописи было обусловлено, с одной стороны, вторым южно–славянским влиянием, несшим кое–какие навыки и греческого письма, более близкого югу славянства, чем Руси, а с другой — оживлением начавшихся с конца XIV в. сношений Московской Руси с греками.
Употребление латинской азбуки в качестве тайнописи относится к более позднему времени и обусловлено усилившимся западноевропейским влиянием. В распространении этого вида тайнописи, встречающегося в рукописях XVI и XVII вв., вероятно, известную роль играла школа с ее латинским языком преподавания.
Несколько обособленное место среди других алфавитов в применении к тайнописи занимает пермская азбука. Изобретенная, по преданию, просветителем зырян епископом пермским Стефаном, создавшим ее на основах современного кирилловского и греческого алфавитов, азбука эта не привилась на практике и уже в XV в., как малоизвестная, получила значение тайнописи. Но и в этом качестве она не была широко распространена. М. Н. Сперанский по разным источникам составил сводную таблицу пермской азбуки, которую мы и приводим.
Второй после системы «иных письмен» системой тайнописи, известной по русским рукописным памятникам, является система «измененных знаков», зафиксированная уже в XIV в. Выделяют две ее разновидности:
а) систему знаков, измененных «путем прибавок» к обычным начертаниям,
б) построенную на принципе, сходном с греческой тахиграфией, когда вместо буквы пишется лишь часть ее.
Первую разновидность такой тайнописи М. Н. Сперанский открыл в замечательной, по его выражению, Смоленской Псалтыри 1395 г. По свидетельству ученого, эта Псалтырь Онежского Крестного монастыря хранилась в свое время в Архангельском местном отделении Церковно–Археологического комитета. Ее писец, смолянин инок Лука, прекрасно владевший искусством письма, любил, видимо, и тайнопись. В этой рукописи он применил три вида тайнописи: одна — измененных начертаний, вторая — цифирь счетная, третья — система вязи (о двух последних мы скажем ниже).
Присматриваясь к манере изменения обычных письменных знаков, можно выделить такие приемы у писца: одни начертания он переворачивает вниз головой или в обратную сторону, прибавляя к ним черточки, другие он деформирует, затушевывая таким образом обычный облик букв или избирая для букв совершенно особые начертания. Мы приводим тайнопись, содержащуюся на л. 72 об. этой рукописи, которая расшифровывается так. «Господи, помози рабу своему Луце».
Ярко выраженный принцип изменения начертаний обычных букв, притом с примесью греческого алфавита, представляет запись в Евангелии 1527 г., писанном под Вязьмой (рукопись ГПБ им. М. Е. Салтыкова–Щедрина, Q. 1. № 21). Читается она (в переводе на современный язык) так: «Владыко– человеколюбец, слава тебе, что сподобил меня, раба своего Сидора, написать сию книгу…»
Использовали писцы древних рукописей и систему условных алфавитов. Как правило, в их основе лежали уже известные: греческий, глаголический, кирилловский, в которые привносились какие–то изменения или дополнения. Однако встречаются в рукописях и оригинальные условные алфавиты, построенные либо по какому–то определенному принципу, либо совершенно произвольных начертаний.
Для первой группы условных алфавитов характерен пример из рукописного собрания Н. П. Никофорова, № 3801 (ГИМ), где тайнопись читается так: «А сию книгоу писа многогръщный рабъ бжеи в(?) орошня лъта 7098 (1590) бже щедрыи».
М. Н. Сперанский извлек из этой записи условный алфавит, использованный писцом. Для него характерны такие принципы затемнения обычных начертаний: деформация (е, л, п, ш и др.), переворачивание (р), специально придуманные знаки, а кроме того использован принцип замены: для некоторых букв (г, н) взято начертание, заимствованное из греческого алфавита (см. рис. на с. 30).
Образцом алфавита, придуманного специально для тайнописи, притом по особому принципу, может служить ключ к тайнописи, изображенный на отдельном листе второй половины XVII в. (Собрание Большой Патриаршей библиотеки, № 93). Он весьма прост, как это видно из снимка самой тайнописи и ключа к ней.
Здесь тайнопись состоит в замене обычных букв угольниками и четырехугольниками, заимствованными из решетки, составленной из двух параллельных линий, пересеченных двумя такими же линиями под прямым углом. В полученных клетках помещено по четыре и по три буквы в порядке азбуки: в тайнописи буквы заменяются, при этом первая — простым угольником, а следующие — тем же угольником с одной, двумя или тремя точками, смотря по месту буквы в нем. Так как при таком размещении букв в клетках вся азбука не могла уместиться, то в этой тайнописи не оказывается знаков для таких букв кириллицы: ш, ь и др.
Следующая система тайнописи, которая использовалась писцами в русских рукописях, — это «система замен». Выделяют два вида такой тайнописи: «простую литорею» (т.е. простое риторское письмо) и «мудрую литорею», а также как вариант этой последней — тайнопись «в квадратах».
«Простая литорея», особенно часто встречаемая, весьма не сложна. Она состоит в том, что каждая из десяти по порядку азбуки согласных, поставленных в одном ряду, при письме литореей заменяется соответствующей ей буквой во втором таком же ряду, состоящем из остальных десяти согласных, идущих в обратном (справа налево) порядке и обратно; гласные и бывшие редуцированные ъ, ь остаются на своих
