Факт третий. Во время контакта негуманоиды тоже были заражены, только имперские медики им не помогали, а летальная форма тоже больше не наблюдалась. По независимым от докторов причинам.
Это было уже что-то, но я продолжал искать, я который раз возвращаясь к материалам экспедиции, которая открыла эту планету — зачем она это сделала? — а заодно и стала первым межпланетным разносчиком вируса.
Я настолько старательно не всматривался в формулы, что мог так и не заметить главного. Они ведь не просто открыли вирус, они открыли его в тот момент, когда вирус вызывал не насморк, а трупное окоченение, а лечили его совсем просто — пытаясь поднять иммунитет заболевших. И заболевшие послушно выздоравливали, а вирус гуманно сменил острую форму на хроническую.
Может, в отчете не все? Может, они смотались к местному шаману, устроили жертвоприношение… Разве так бывает? Добавили микроэлементов в диету — и вот вам результат. И никто не удивился.
Обычно же так все и происходит, просто нужно правильно питаться, вести здоровый образ жизни и как результат — жить вечно и не болеть. И никто почему-то не обратил внимания на еще одну вещь — с какой такой радости незадолго до первого контакта вирус вдруг так активизировался? Кстати, как глубоководные разумные оклемались? Целебные свойства морской воды? То не было, а то взяли и появились?
Кажется, пришло время снова выйти на связь.
Лаборатория отозвалась почти сразу. Видимо, им все же хотелось, чтобы на планете осталось что- нибудь целое. Доктор был сама покладистость — он согласился меня выслушать.
— Виго вышли в освоенный космос около пятидесяти лет назад. Верно?
— Пятьдесят четыре года назад, мистер Марк, но думаю, что это не принципиально.
— Принципиально другое. Я ошибусь, если предположу, что вирус мутировал почти сразу после начала конфликта с вашими соседями…
— Теутиды, их вид называется теутиды.
— Ну да, — довольно просто забыть то, чего никогда не знал. — Причем, как обнаружилось позднее, эти самые теутиды тоже оказались заражены вирусом Виго.
— Это не секрет. Ваши медики тогда прибыли очень вовремя. Вирус мутировал, и очередное его поколение могло убить всех нас…
— Но все довольно быстро успокоилось, стоило вмешаться имперским медикам. И что странно, ваши соседи избавились от эпидемии вообще без всякой помощи?
— Вы не биолог, и вам простительно. Вполне вероятно, что у теутидов врожденный иммунитет, разные виды по-разному реагируют на вирусы.
— Зато одинаково реагируют на бомбы…
— Простите?
— Да так, вспомнил подробности того конфликта. Скажите, а заразившихся вы решили просто перестрелять?
У каждого народа свои мимические реакции. Может, когда местные широко открывают глаза, это их просто на сон тянет, такой зевок глазами… И почему мне кажется, что я не ошибся. На рассвете они победят свой вирус. И ведь снова будет у них минимальный процент жертв.
— Доктор, простите мое невежество, но выслушайте меня. Дважды уже была совершена попытка избавиться от вируса. И в одном случае, точно так же, как и сейчас, все были уверены, что вирус уничтожен. Причем были уверены не ваши врачи, а медики империи. Я не медик, но давайте на секунду предположим, что это не вирус, а нечто живущее на вашей планете и не лишенное разума…
— Мистер Марк!
— Не перебивайте меня! Я — не врач, не биолог. Но я специалист по кризисам. Если я вижу закономерность, мне все равно, чем она вызвана — разумным вирусом, зелеными человечками или космическим ветром… Важно, что я могу сделать прогноз. Мне за это платят, так что послушайте меня…
Насчет зеленых человечков, вероятно, не стоило, хотя, с другой стороны, оранжево-лиловая накидка все еще на связи и, кажется, даже заинтересовалась прогнозом…
— Простите, еще один вопрос: я не уверен, но, вероятно, вирус в первую очередь поражает нервную систему?
— Головной мозг и нервные окончания…
— Итак, допустим, некий разумный вирус оказался в ситуации, когда его носителем стал ваш вид. Ситуация была стабильна, но пятьдесят четыре года назад началась война, и ему это не понравилось…
Все-таки, когда человек злится, он становится искренним. В таком состоянии доктор мне почти нравился.
— Вы забываетесь. О каком разуме вы говорите? Мы вымирали. И планета досталась бы головоногим чудовищам, которые топили наши корабли сотни лет…
— Стоп. Давайте проще. Я не буду теоретизировать. Я задам сейчас один вопрос. И сразу сам на него отвечу. Если я окажусь прав, вы сделаете то, о чем я прошу. Договорились?
— Это какая-то игра? Или вы помешались из-за вашей подружки?
Мне хотелось сейчас оказаться рядом с доктором. Потому что я не просто помешался, я был на грани того, чтобы стать буйным, и было бы справедливо, если бы доктор это почувствовал на себе.
— Доктор, пациенты, которые прошли вакцинацию, что с ними? Не отвечайте, я скажу вам. Они постепенно впадают в слабоумие. Я прав?
Мне не нужен был ответ, чтобы понять: я прав на все сто.
— Вы сделаете то, что я скажу?
У «Феи» действительно хорошие средства связи и вооружения. Насчет этого я был спокоен. Меня волновало другое — насколько моя теория о разумном вирусе окажется близка к истине? Одно дело думать об этом, и другое — пытаться общаться. Прямо сейчас я собирался устроить для вируса целый спектакль.
Я не задумывался над тем, какие у вируса органы слуха и зрения. Вероятно, никаких. Но как-то же он понимал и реагировал. Скорее всего, большую часть своих возможностей он черпал у носителя. Такова природа любого вируса. Оставалось проверить скорость его реакции.
Что на Виго было хорошо, так это целеустремленность. Все они делали с размахом, только успевай останавливать. Вот и вакцины наготовили впрок, сотни термосов ждали своего часа. Десяток таких я и выпросил у доброго доктора.
Спектакль я готовил не только для вируса, пусть и местные смотрят, чтобы всяких глупых мыслей убавилось по поводу уязвимости «Феи».
Можно было просто испарить термосы вместе с содержимым, но мне требовалось шоу, поэтому сначала в дело вступило оружие архаичное, но неизменно эффектное. Я врубил огнемет. Чтобы разрушить вакцину, процедуру пришлось бы продолжать около суток, термоса были качественные, но для визуального эффекта — получилось то, что надо. Все горело и сверкало, и уже на этом фоне я врубил импульсно- лучевое орудие. Гореть стало нечему. Трансляцию я уже привычно дал на всех частотах — видящий да увидит, слышащий да услышит, глухие и незрячие — прочувствуйте!
Планета еще немного повернулась вокруг своей оси, граница между днем и ночью прошла космодром — и ничего не случилось. Может быть, доктору что-то помешало выполнить свое обещание, а может, никто и не думал его выполнять…
О том, что происходит в лаборатории, я мог только догадываться, а вот сканирование ближнего космоса принесло неутешительный, но ожидаемый результат — на стационарной орбите, практически прямо над космодромом, зависла эскадра местного флота. Наконец и на космодроме тоже началось движение. По прямой — от здания терминала к «Фее» — приближалась машина. Ничем не примечательная, кроме своей раскраски — в полоску, всех цветов радуги. Более интересные события происходили на дальнем плане. Что-то подобное я видел в музее императорского флота — кажется, это называется гаубицы. Не самая
