побаловать ее таким неординарным образом. Словно бы угадав ее мысли, Аннетта пояснила:
– Ты должна поразить сегодня всю публику своей красотой, деточка. Глядя на тебя, каждый из гостей должен подумать, что только глупец мог тебя отвергнуть.
– Ты намекаешь на господина Колдуэлла? Меня абсолютно не волнует, что подумает общество о наших отношениях, – передернула плечами Лора.
– Однако вчера ты сама дала всем повод думать иначе, – возразила ей тетушка Аннетта. – Ты так и не научилась скрывать свои чувства. Впрочем, все поправимо, деточка. Довольно пустых разговоров, лучше примерь-ка платье!
– Хорошо, – кивнула Лора. Но с примеркой ей пришлось повременить: вошедший дворецкий сказал, что к ней пожаловал посетитель. Спустившись в гостиную, она увидела господина Уоррена Хьюса, греющего ладони над камином.
– Мистер Хьюс? – удивленно спросила она. – Признаться, я не ожидала так скоро вас снова увидеть. Присаживайтесь!
– Отчего же, мисс Аллен? – усмехнувшись, спросил журналист. – Мне давно не терпится узнать ваше мнение о моей статье. Надеюсь, вы не станете отрицать, что она достаточно правдива. Или вы готовы опровергнуть слухи, окружающие ваше имя? – Он вперил в нее иронический взгляд.
– Значит, вы признаете, что ваша статейка основана не на проверенных фактах, а на сплетнях? – в свою очередь, задала вопрос Лора, садясь напротив гостя в кресло. – Вы поступаете непрофессионально! Кстати, не желаете ли портвейна?
Обескураженный неожиданным поворотом разговора, гость смущенно пробормотал:
– К сожалению, я не имел счастья быть знакомым с вами лично, когда писал свою статью. Уверяю вас, мисс Аллен, что готов написать опровержение или принести вам свои публичные извинения, если вы представите мне факты, свидетельствующие, что вы и та безответственная юная леди из Калифорнии – не одно и то же лицо. – Он жадно отпил из бокала с портвейном, поданного ему лакеем, и торопливо добавил: – Признаться, теперь мне самому трудно поверить в подобное. Я поражен и очарован вашей грациозностью и красотой. Между прочим, портвейн великолепный.
– Благодарю за комплимент, – встала с кресла Лора.
Она принялась расхаживать по комнате, обмахиваясь веером. Завороженный ее легкой походкой и провокационным шуршанием атласной ткани пышного платья в зеленую полоску, Уоррен Хьюс затаил дыхание. Наконец Лора остановилась и, повернувшись к нему лицом, подкупающе улыбнулась:
– Увы, таких доказательств у меня нет, сэр. А вы производите впечатление человека, не привыкшего верить кому-либо на слово.
– К этому меня обязывает моя ответственность перед редактором и читателями, мисс Аллен. – Журналист снова поднес бокал с портвейном к губам.
– А как насчет ответственности за свои слова перед теми, о ком вы пишете, мистер Хьюс? – с досадой спросила Лора, – Или тираж газеты для вас важнее, чем репутация людей, которых вы, возможно, оклеветали? Вам не приходило в голову, что герои ваших статей могут на самом деле оказаться невиновными? Подумайте, что станет с их семьями! Как скажется ваша писанина на их будущем!
Хьюс поставил бокал на столик и, вскочив с кресла, приблизился к Лоре:
– Допускаю, что я поторопился с выводами и был не совсем объективен, мисс Аллен, однако согласитесь, что на моем месте любой журналист мог допустить некоторое преувеличение, узнав, что некая сумасбродная девица, похожая на вас, настойчиво утверждает, будто она, а вовсе не злодей Никола Альварес, нападала со шпагой в руке на кареты, охраняемые солдатами, и всякий раз ускользала от погони, прихватив изрядную сумму казенных денег. Я не мог упустить такой сенсационный материал! Будьте же ко мне снисходительны по крайней мере.
– Мне трудно это сделать, поскольку из-за вашей статейки я стала предметом злобных сплетен, сэр, – холодно ответила Лора, отступая к камину.
Хьюс схватил ее за руку и с дрожью в голосе проговорил:
– Умоляю вас меня простить! Подарите мне только одну вашу улыбку, мисс Аллен, и я буду знать, что вы на меня больше не сердитесь!
Лора высвободила свою руку и, отступив на пару шагов, сухо произнесла:
– Мистер Хьюс! Боюсь, что мы с вами можем остаться только знакомыми. Поэтому прошу вас воздержаться от излишней фамильярности, ни к чему хорошему она не приведет.
Глаза журналиста тотчас же стали колючими и холодными, он коротко кивнул ей:
– Что ж, теперь я понял, что вы за штучка, мисс Аллен. Прощайте! Ноги моей больше не будет в этом доме.
Уоррен Хьюс вышел из гостиной с видом человека, оскорбленного в своих лучших чувствах. Разговор с ним оставил в душе Лоры неприятный осадок. У нее возникло смутное ощущение, что от него можно ожидать серьезных неприятностей. Очевидно, тетушка Аннетта права, предупреждая, что с ним нужно держаться начеку. Получив решительный отпор, он станет ей мстить за то, что она его отвергла. Но что конкретно он может предпринять?
Размышлять о малоприятных вещах ей совершенно не хотелось. И без того голова у нее шла кругом от накопившихся проблем. Вдобавок ей предстояло отправиться на бал, где надо будет притворяться весь вечер, что она бодра, беззаботна и весела. Лора чертыхнулась:
– Нет, это уже чересчур!
– О чем ты, деточка? – спросил ее дядя Жан-Клод, входя в гостиную, и так забавно вытаращил глаза, что Лора рассмеялась и, подбежав к нему, чмокнула его в щеку.
– О расходах тети Аннетты на новое платье для меня! По-моему, я не заслужила такого чудесного и дорогого подарка.
– Ерунда, деточка! Ты достойна только всего лучшего, – неуклюже похлопал ее по плечу Жан-Клод. – Запомни, прелесть моя, что тебе не подобает соглашаться на нечто меньшее.
– Непременно, мой милый дядюшка! Спасибо за добрый совет! – проворковала Лора и, рассмеявшись, вспорхнула по лестнице в свою спальню. О противном Уоррене Хьюсе она решила больше не вспоминать, чтобы не портить себе настроение перед балом.
Платье, в котором она туда отправилась, выглядело настолько шикарным, что, едва появившись на балу, Лора сразу привлекла внимание всех присутствующих. Черная шелковая ткань отлично подчеркивала нежную белизну кожи Лоры и придавала яркость ее золотистым локонам, искусно завитым и уложенным кольцами на ее головке. Даже худоба пошла ей на пользу: ее скулы обострились, и лицо обрело хищное выражение, свойственное дикой кошке с огромными желтыми глазами, вышедшей на ночную охоту. Глядя на себя в зеркало, Лора подумала, что смотрится весьма привлекательно и даже немного вызывающе.
– Бог мой, – прошептала тетушка Аннетта, увидев племянницу в новом наряде. – Ты стала настоящей светской львицей, моя деточка! Уверена, в таком платье ты произведешь фурор.
– По-моему, я смахиваю на падшую женщину, – криво усмехнулась Лора. – Что ж, очевидно, такова уж моя нынешняя роль! В конце концов, он женат на Сесиль и, похоже, предпочел возвратиться в свой супружеский рай.
Уловив горечь в ее голосе, Аннетта поспешила произнести успокаивающие слова:
– Нужно иметь мужество смириться с обстоятельствами, изменить которые не в твоей власти, Лоретта. К сожалению, твоя бедная мама так и не сумела усвоить это жизненное правило и предпочла перебраться в иной мир. Так будь же сильной духом, моя деточка, и стойко терпи удары судьбы.
Когда-то точно такие же слова говорила Лоре и ее няня Изабо. Вспомнив о ней, она кивнула и гордо подняла голову, преисполненная решимости следовать совету любящих ее людей.
Доброе напутствие тетушки Аннетты звучало в ее голове и в тот момент, когда она входила в огромный сверкающий танцевальный зал в особняке семейства Дюмон. Там собрался весь высший свет Нового Орлеана. Дамы и господа щеголяли в изысканных нарядах и безумно дорогих ювелирных украшениях.
Сопровождавший Лору Пьер сумел удачно миновать фланировавших по вестибюлю сплетников и занять выгодное место в бальном зале. Оглядевшись по сторонам, Лора тихо произнесла:
– Вероятно, все ждут, когда произойдет что-то необыкновенное. Ты обратил внимание, какое загадочное лицо у мадам Реми?
– И не у нее одной, так что лучше не обращай ни на что внимания, – отозвался кузен. – Давай лучше
